оставаясь незамеченным. Разве что сверху на них могли напасть орлы да горные козлы.
За спиной Данте послышался мягкий топот копыт. Обернувшись, он увидел Питера Хенли, последовавшего его примеру. В руках у него была какая-то двойная зрительная труба – он называл ее биноклем, глядя в который он так изощренно ругался, что Данте не мог не восхититься.
– Как видно, мы не произвели на них никакого впечатления. Вот, возьмите, убедитесь сами.
Данте взял бинокль. Несколько мгновений ушло на то, чтобы его глаза приспособились к стеклам, а потом его охватил гнев собственника, когда он увидел, как бандит, прислонившись к большому валуну, стоял с таким видом, как будто он был хозяином на земле Глорианы. И не существовало такой силы, которая могла бы согнать его с этого места. Данте выругался, призывая на голову бандита все муки ада, и снова разразился руганью, когда увидел, что из рук этого типа стали вырываться яркие вспышки света, едва не ослепившие Данте.
– Интересно, кому он сигналит, – пробормотал Питер.
Вспышки подчинялись строгому ритму. Вспышка. Вспышка. Вспышка. Вспышка, пауза, вспышка, вспышка. Данте вспомнил, как Глориана, указывая пальцами вверх, говорила ему о том, что люди научились передавать сообщения, не прибегая к письменному слову.
– Ага, передача телеграмм по проводам, – сообразил Данте.
– Нет. Никаких проводов здесь нет, – коротко возразил Питер.
Мысль о проводах вызвала у Данте раздражение. Он не хотел признаваться Питеру Хенли в том, что не понимал, о чем идет речь.
Питер коротко, но язвительно усмехнулся:
– Эти сукины дети пользуются гелиографической системой армии США. Подумать только, они уносят с собой эти проклятые зеркала, когда снимаются с места.
– Зеркала?
– Ну да, зеркала со шторками для передачи посредством световых сигналов сообщений, зашифрованных азбукой Морзе. Когда-то армия покрыла всю территорию Аризоны сетью зеркал, а потом, года три назад, отказалась от использования большинства этих постов, когда сдался Джеронимо. Солдаты оставались здесь до тех пор, пока проблема сопротивления в Плезент-Вэлли не была снята.
На северной части гряды промелькнула ответная серия вспышек, а затем и третья, на этот раз так далеко, что вспышки были ненамного ярче мерцания какой-нибудь звезды.
– По-видимому, у них не было трудностей с установлением постов вдоль северной части горного кольца.
– За это тоже следует поблагодарить армию. Она построила дорогу вдоль подножия, что сократило время переезда между Форт-Апачи и Форт-Верде. Проклятая тропа идет по верху кольца, отходит назад на несколько миль, огибая верхний конец ущелья, и возвращается обратно с другой стороны, образуя линию, подобную перевернутой букве U. Люди Ножа Мясника северную часть дороги даже не охраняют в расчете на то, что пройти верхний конец ущелья, не оказавшись у них в засаде, невозможно.
Питер вглядывался в световые вспышки, не переставая ругаться.
– Вы умеете читать эти сигналы? – Питер кивнул, и Данте поспешил с вопросом: – О чем они говорят?
Губы Питера зашевелились, словно он повторял про себя передававшееся зеркалами послание.
– Хвастаются. Говорят, что налет прошел как надо. Они намерены отсидеться пару дней, а потом снести с лица земли ранчо Кэньон-Рок.
– Мы должны им помешать. – Кровь закипела в жилах Данте.
Питер фыркнул:
– Отец Глори был последним, кто попытался выбить их из этого лагеря. Они поставили своих людей у обоих выходов из ущелья. Всякий, кто пойдет через долину, станет легкой добычей для стрелков, укрывшихся внизу. Если вы попытаетесь подобраться к ним поверху, они тут же пристрелят вас как чужака. Пока проход находится в их ведении, никто не сможет помешать им с приходом зимы прогнать через него своих овец.
– Если бы мы перекрыли нижнюю часть прохода, им пришлось бы искать другую дорогу, – не отступал Данте.
– Перекрыть ее невозможно. Они не стали бы, сидя у костров, дожидаться, пока мы построим заграждение. Можно устроить взрыв, и он обрушит достаточно породы, которая завалит проход, – раздумывал Питер.
– Да. Это можно было бы сделать с помощью того динамита, который хранится в сарае у Глори.
Питер потер подбородок – ему пришла в голову мысль, заставившая его изменить свое мнение:
– Нет. Вам пришлось бы подорвать стены прохода с обеих сторон, чтобы отколоть достаточное количество породы.
– Разве, имея динамит, нельзя сделать двойной взрыв?
– Черт побери, да им можно взорвать хоть целую гору, если правильно заложить заряды. В этом-то вся соль. Чтобы взорвать южную сторону, вы можете воспользоваться армейской тропой. Но к северной стороне ущелья не подобраться иначе как по дороге, огибающей верхний конец. Однако там не миновать засады Ножа Мясника. Да и забраться по склону наверх тоже невозможно, это отвесная каменная стена.
Данте снова взял у Питера бинокль, чтобы проверить его доводы.
– Я мог бы встать на доступной стороне и перебросить динамит через ущелье.
Питер недоверчиво фыркнул:
