Все, хватит любоваться! Показать язык… Пошли!
…Слева стена, справа – дверцы, ящики, ящики, дверцы, снова дверцы. Открыто? Непорядок, закрыть надо, а то не пройду… Стоп! А почему – открыто? Тут чудес не бывает, тут все не зря… Ага!
Вначале показалось, что папка – кожаная, из тех, которые положено начальству на стол класть. Но когда ухватил да потащил, стало ясно – другое. Но чем-то похожее.
Бумажник? Ай да Джимми-Джон, шутник!
Пухлую пачку с трудом рассовал по карманам. Присматриваться не стал. Что кроны, что евро, что тугрики – какая разница?
[…………………………..]
– Добрый вечер! Вы – Эрлих Грейвз?
На ней было красное платье – длинное, почти до пола. Остальное я и не заметил, кроме разве что роста. Тот, в зеркале, почти баскетболист, а эта его (меня!) даже повыше будет. Девушка с веслом. А где весло?
На всякий случай оглянулся. Весла не было. Коридор тоже исчез, вместо него – большие стеклянные двери.
Она улыбалась. Кажется, надо отвечать.
– Том Тим Тот. Но согласен на Эрлиха.
– Альда. Альда Клеви.
Узкая рука в белой перчатке протянулась вперед. Никак, лобызать велят?
…Значит, ждали Эрлиха Грейвза? Будем знать!
Внезапно захотелось щелкнуть эту, в красном, по носу. Просто так, ради вредности. Они же все компьютерные, игра Kyrandia!
Рука протянута. Касаюсь – не губами, ладонью. Я – демократ!
Касаюсь. Взлетаю.
…Вверх, вверх, не спеша, плавно. Мимо белых мраморных стен, мимо зеленого дерева с пышной кроной, мимо огромных стрельчатых окон.
Выше!
Она рядом, глаза закрыты, на губах улыбка. Она тоже летит, ей не страшно, и мне не страшно. Ее ладонь коснулась моей, уплыла в сторону. И оба мы словно не летим – плывем, поднимаемся вверх из глубокого омута. Медленно, неспешно, но почти без труда. Нас тянет вверх, вверх, вверх…
Теперь ее глаза открыты. Странный взгляд! Кого она видит? Наверняка не меня, не Эрлиха Грейвза с обложки журнала «Птюч», кого-то другого. Уж не меня ли НАСТОЯЩЕГО?
…Обычное лицо, короткая стрижка, черные волосы. В маленьких ушах – крохотные сережки с красными камнями, на шее нечто сверкающее, в бриллиантовой пыли – и тоже с красными пятнышками.
Откуда ты, прекрасное дитя?
Летим! Выше, выше, наши руки вот-вот соприкоснутся…
[…………………………..]
– Вы жених Дайзы? Она здесь.
Кажется, надо привыкать – к бракованным файлам в том числе. А если бы и в самом деле крокодил появился?
…Но ведь во сне летают, а я сплю? Тогда почему мы снова стоим на том же месте?
– Альда…
Язык прикушен. Ну, ответит, что, мол, летали. Какой смысл?
– Ладно, согласен! Я – жених Дайзы… А заодно и Лайзы Минелли. Мы здесь в какую игру играем?
Улыбка… Приятная у нее улыбка. Зря это я, компьютерная Альда на такое и ответить не сможет.
– Игра очень скучная, Эрлих. Называется «светский раут». А еще скучнее, что я – хозяйка. Родителям пришлось уехать, а отменить было нельзя. Увы…
Как она взяла меня под руку, даже не заметил. И как мы оказались на лестнице – тоже. Зато ее, лестницу, разглядел хорошо – широкая, мраморная, как и стены, как и колонны у входа. Под ногами – ковер, прихваченный медными прутьями, по сторонам светильники в виде каких-то птиц…
Светский раут? Тоска! И кто же такой файл заказывал?
[…………………………..]
А между тем мы тут одни. И у дверей, и на лестнице – никого, ни одного человека, даже кошки нет. Где же гости? Где графья с баронетами? Может быть, в зале? Или в комнатах? Где устраивают раут – в зале или в комнатах?
Это оказался зал, и был он абсолютно пуст.
– Я вас покину ненадолго. – Альда вновь улыбнулась, поглядела куда-то в пустоту. – Надо сказать пару слов госпоже Грасс…
– Ага…
