– Я поведу.
Конечно, ты, Акула, я водить не горазд, даже «здесь». Будь это, к примеру, мотоцикл… А на чем летать будем? Прямо на джипе?
Бр-р-р! Да вы, дамы и господа, эстеты!
Оставалось забраться на заднее сиденье и покориться судьбе. Акула прыгнула (не села – прыгнула!) на переднее, повернулась:
– Мирца! Вы где?
– Я с Тимми.
Мирца? Какая такая Мирца? Барби-ежик? Не Ирца, не Ирица? А знакомое имя!
Рыжая кукла уже тут – рядышком. Откинулась назад, улыбнулась.
– Любите летать, Тимми?
– Не на самолетах… Вам что, роман «Спартак» нравится?
Зря спросил! Прописанной в связном файле Мирце вполне может нравиться роман Джованьоли – и заодно образ героической сестры героического гладиатора.
– Да, еще в школе зачитывалась… А-а, кажется, поняла! Я – настоящая, Тимми! Мы с вами – оба гости.
…А вот это точно – сюрпри-и-и-и-из!
– Насчет самолетов – вы зря. Но полетим мы не на самолете. Скоро увидите, здесь близко.
[…………………………..]
Голубоглазая Акула получила свой «Майн кампф». Пусть его! Размножит на принтере – и пойдет книжка приложением к рекламным проспектам. Но ведь Джимми-Джон говорил о другом, совсем о другом! Между океанской платформой с теннисным кортом и властью над миром все-таки есть разница. Шутил? Акульи шутки, однако!
[…………………………..]
– Ну, ни хера себе!..
Надеюсь, программа-переводчик не сплоховала, смягчила. Во всяком случае, Джимми-Джон не обиделся – напротив, улыбнулся, причем весьма победительно. Мол, съел, друг Том Тим?
Съел, конечно! Бетонка налево, бетонка направо, решетчатые вышки, локаторы. Это ладно, обычный антураж, вроде городка в mo8. Но посреди…
– Это что, «Шаттл»? «Челнок»?
Конечно, во сне и не такое увидишь, но тут – не обычный сон!
…А вот «Шаттл» самый обычный – из телевизора. Острый нос, острые крылья. Только…
– Он же не взлетит без носителя! Или здесь…
– Или здесь, – Акула вновь усмехнулась. – Тут такое можно. Не так. Тут и не такое получится! Не летали в космос, Том Тим? Космос редко снится – тем, кто не бывал. На Марс свозить пока не обещаю, но… Кое-что покажу.
…Перегрузку, невесомость, разгерметизацию, шальные метеоры, запутавшиеся стропы парашюта…
– Готово! – Мирца выглянула из кабины, кивнула на алюминиевую лесенку. – Залезайте!
Я с опаской покосился на рыжую валькирию.
– Она что, бортмеханик?
– Бортмеханик? – поразилась акула. – Почему бортмеханик? Пилот, причем первоклассный!
[…………………………..]
– Еще не поняли, друг Том Тим? Я создал не летний домик с верандой и не теннисный корт. Этот, как вы говорите, файл – планета – целая планета, наша Земля. Мы в предгорьях Гималаев, на юг от нас – Индия… Все по-настоящему, все взаправду. Конечно, это первый этап, прописаны лишь несколько точек, и в космос дальше орбиты не подняться, но… Лиха беда – начало! И еще… Людей на этой планете всего трое – вы, я и Мирца. Пока. Перспективу улавливаете?
45. СУМЕРКИ
(Rezitativ: 0’58)
[…………………………..]
Устал! Очень устал.
Если нет солнца, если вокруг – серый туман, если всюду чужое, всюду – чужие…
Над площадью – мелкий снежок. Ветер срывает поземку, гонит белых мух по заледенелой брусчатке к подножию огромных кирпичных стен. Где-то там, в густых сумерках – зубцы башен, золоченые навершия, но даже не хочется искать их взглядом.
Чужая площадь. Чужой город. Чужой мир.
Мне, к счастью, не туда, не в каменное безлюдье, к заледенелым холодным елям, к мертвому граниту незнакомых могил. Можно нырнуть в темный коридор небольшой улицы, где тоже вечер, тоже снег, но все
