Ерунду говорят те, кто заявляет, будто для того, чтобы научить другого плавать, надо прекрасно уметь это самому. Вздор, чепуха, нелепица. Главное — окружить себя теми, кто умеет. И правильно организовать процесс. Дмитрий Олегович Шерганов в действующих частях не служил уже очень давно. И, пожалуй, предложи ему кто — сейчас не рискнул бы самостоятельно провести эсминец через зону перехода, не говоря уж о бое. Но дело на тренировочной базе «Титов», которой он командовал уже лет двадцать, было поставлено так, что она по праву считалась лучшей в Империи.
Следует, однако, отметить, что сказка сказывается существенно скорее, чем делаются дела. И потому все то время, что «Титов» находился под рукой Шерганова, кап-раз имел весьма расплывчатое представление о значении слова «отдых». Что же до «отпуска», то ежегодные две недели на Кремле бывали неизменно посвящены решению тех служебных вопросов, которые не удавалось уладить на расстоянии. Вообще-то отпуск ему полагался отнюдь не две недели, но бросить свое хозяйство на больший срок Дмитрий Олегович не считал возможным. Жена давно махнула на него рукой, посвящая собственный досуг взлелеиванию экзотического сада, созданного на базе ее стараниями. Знала ведь, за кого замуж выходила, что уж теперь-то?
Поэтому, когда Шерганов получил предписание, обязывающее его подготовить помещения и технику для кавторанга Сазоновой и ее сотрудников и подопечных, он только обреченно выругался. К периодическому появлению на базе «паркетников» он привык давно, знал, как с ними себя вести, и нейтрализовать в случае необходимости умел. Но что делать с гибридом боевого (боевого ли?) офицера и дворцовой профурсетки? Исключительно этого ему и не хватало для полноты счастья, сообщил он первому заместителю, раздал указания и напрочь забыл о предстоящей мороке до того момента, когда она реализуется.
Прибытие великокняжеского офицера для особых поручений Дмитрий Олегович не то чтобы проморгал, просто ему было откровенно не до того. Сделанная Мэри попытка доложиться старшему на объекте была им отмечена, но и только. Тратить свое время на какие-то там законы гостеприимства он совершенно не собирался. Разберется, что к чему, не маленькая. А маленькая — так и вовсе нечего делать во флоте, блистала бы на светских раутах, раз уж больше ни на что не способна. Однако когда несколько обескураженный первый зам сообщил Шерганову о том, что «от этого кавторанга уже весь сектор волками воет», кап-раз решил, что какое-то время на гостьюшку потратить придется. И тут же столкнулся с тем, что попросту не может ее найти.
Система определения местонахождения офицера, пребывающего на базе, утверждала, что знать не знает ни о каком капитане второго ранга Сазоновой. Коммуникатор Марии свет Александровны упорно предлагал оставить сообщение, наотрез отказываясь соединить Дмитрия Олеговича со своей хозяйкой. Пришлось, чертыхаясь и взрыкивая, изображать из себя ищейку, сделав вид, что имеет место стандартная инспекторская проверка. Комментарии людей, встреченных в гудящем, как растревоженный улей, секторе, разнообразием не отличались. «Ее сиятельство только что была здесь». «Посмотрите в спортзале». «Может быть, в жилом отсеке, хотя…» «Загляните к тактикам». «А черт ее знает!»
В спортзале пара близнецов в штатском опробовала снаряды, отпуская ехидные замечания и выдвигая вполне разумные, но от этого не менее заковыристые требования. Дым стоял коромыслом, на каперанга всем было начхать, но ничего экстраординарного не происходило. Шерганов постоял и ушел. В жилом отсеке было пусто и тихо. В тактическом классе совсем крохотная девчушка с новеньким обручальным кольцом на левой руке лично проверяла все четыре десятка малых экранов, попутно втолковывая что-то взмокшим программистам. Командующего базой все это порядком утомило, и он совсем уже собрался махнуть рукой — ну повоют волками, авось не охрипнут! — когда малышка обратила-таки на него внимание. Отрекомендовавшись Элис О'Нил, вторым пилотом «Джокера» (ах, ну да, дамочка-то на своей яхте прилетела!), она молниеносно набрала код, кивнула услышанному и предложила поискать командира в ремонтной зоне.
Туда и направил свои стопы Шерганов, попутно ругая себя за то, что так и не выбрал времени просмотреть досье «бельтайнской графини». Командир, ну надо же! А ведь девочка-то явно из флотских, вон как двигается. И работать умеет, любо-дорого посмотреть. А «дамочка» у нее, стало быть, командир. И говорит она об этом самом командире только что не с придыханием. Ну-ну…
В ремонтной зоне царил громыхающий хаос. Жара немедленно заставила прилипнуть к телу рубашку под плотным кителем. Техники носились, роботы гудели и плевались огнем, пахло всем подряд, от раскаленного металла до клубники. Плотность соответствующих выражений была такова, что, казалось, развороченным истребителям мексиканской постройки стапеля нужны в самую последнюю очередь — и так зависнут. «Кавторанг Сазонова? Здесь…
Погодите… Ну точно, вон же она». Шерганов двинулся в указанном направлении, пробрался через мешанину кабелей, тросов и трубопроводов, чудом увернулся от погрузчика и наконец разглядел искомое.
Сергей Бабийчук, один из лучших техников базы, стоял, набычившись, и изо всех сил старался удержаться в рамках. А по его груди настойчиво стучала указательным пальцем маленькая на его фоне фигура в бесформенном, перепачканном смазкой комбинезоне и загвазданной бандане.
— Завтра. Они прилетают завтра. И через сутки у меня будут одиннадцать исправных кораблей. Вы меня поняли?! Будут. Одиннадцать. Через сутки. И все остальные через трое. Мне плевать на ваши обстоятельства. Что?!
Бабийчук что-то пробормотал, Шерганов не расслышал, что именно. Что-то, чего ему говорить явно не следовало.
— Послушайте меня, господин старший техник. Я не прошу ничего сверхъестественного. Мне нужно, чтобы вы выполнили свою работу, только и всего. И если она не будет выполнена в срок, поверьте, мне не понадобится Константин Георгиевич. Мне не понадобится Ираклий Давидович. — В этом месте Шерганов слегка поперхнулся. — Мне не понадобится Господь Бог и сам дьявол мне также не понадобится. Я вполне смогу заменить собой этих четверых, я в этом не сомневаюсь, и вы не сомневайтесь тоже. Вам ясно?
Фигура развернулась на каблуках видавших виды пилотских ботинок и на подошедшего вплотную Дмитрия Олеговича уставились полыхающие яростью серо-голубые глаза на покрытом пылью, машинным маслом и копотью бледном лице. Правая рука взметнулась к кромке банданы, пальцы уперлись в крест на мокром от пота виске. Отчетливо щелкнули каблуки.
— Господин капитан первого ранга! Капитан второго ранга Сазонова!
— Вольно, капитан. Без чинов. — Шерганов вдруг почувствовал себя дураком, что случалось с ним отнюдь не каждый день. Фаворитка? Это — фаворитка?! Ну, болтуны, так их и не так!
— Есть без чинов. Дмитрий Олегович, мне, вероятно, следует извиниться за то, что не представилась вам в должное время и по всей форме…
— Не следует, — каперанг улыбнулся, кожей ощущая исходящую от женщины энергию. — Скорее извиняться должен я. Это у меня не нашлось времени встретиться с вами, но…
— Да откуда у вас времени-то взяться? — графиня Сазонова уже остывала. Бабийчук за ее спиной украдкой перевел дух и благоразумно испарился. — Недели не прошло, как практиканты прибыли, все вверх дном, а тут еще и я со своими заявилась, как «здрасьте» среди ночи. У вас-то хозяйство посерьезнее моего будет, не о сотне человек речь идет.
— Это вы меня утешаете? — уточнил Шерганов, делая приглашающий жест в сторону выхода из ангара.
— Это я вас понимаю, — усмехнулась она, легко подстраиваясь под размашистый шаг командующего. — Тут с сорока новобранцами не знаешь, что делать, а у вас целая база на руках.
— Ну так моя база для того и существует, чтобы принимать всех, направленных на подготовку. И командую я ею не первый год.
— Хорошо вам, — завистливо вздохнула кавторанг. — А мне вот до сих пор не доводилось с таким количеством новичков работать. Да и новички непростые. Ничего, прорвемся.
— Я в этом уверен. Как вы смотрите на то, чтобы пообедать со мной? Так, по-домашнему?
На обед — супруга Шерганова немедленно всполошилась, и трапезу пришлось отложить на час — Мария Сазонова явилась уже в штатском, умытая и относительно причесанная. Относительно — потому что очень короткие седые волосы укладке поддаваться явно не собирались.
