До меня медленно, но верно начинал доходить смысл его слов. Вместе с ужасом и оцепенением, накатившими на тело, разум, однако, продолжал работать — «Если он так говорит, значит, может её вылечить, но что-то ему нужно».
— Что можно сделать? — хрипло от застрявших в горле слёз спросила я, надеясь на лучшее и уже внутренне готовясь услышать цену.
Мужчина резко повернулся и, сузив глаза почти до щелочек, спросил:
— Я могу её спасти, но ты уверена, что она будет рада этому, ведь цена окажется высокой.
Луна серебрила бледную кожу Липы, а руки всё также безвольно висели, волосы трепал прохладный ветер.
— Сделай всё возможное — долг за неё отдам я. — Тихо проговорила я, не отрывая глаз от сестры.
— Нет, — покачал головой мужчина, — Свой долг она отдаст сама, но разрешение должна дать ты.
Я только кивнула — всё равно, лишь бы она осталась жива… Знаю, что сестра меня потом по головке за своевольничество не погладит, но если есть шанс её спасти, то цена не важна.
Призрачный свет луны серебрил расположившихся людей на поляне — Эдера, стоящего на коленях и Липу, лежавшую без сознания перед ним. Я как могла вглядывалась в происходящее, но так и не могла понять — что же делает этот незнакомый мужчина? Вдруг тишину ночи прервала тихая, мелодичная музыка — она возникла из ниоткуда, но вместе с ней, я увидела, как с рук мужчины стали стекать серебристые струйки магии. Зрелище определённо завораживало, а музыка казалась такой незнакомой и чужой, но определённо красивой. Серебристое сияние обволакивало Липу и Эдера — в какой-то момент мне показалось, что они соединились в нечто целое, растворившись в этом магическом свете. Всё закончилось так же неожиданно, как и началось…
Более трёх дней, мы добирались до города, старательно обходя широкие дороги. Люди, попавшие в ловушку вместе с циклопами, давно разбежались по домам, благодаря Липу и почему-то меня. Некоторые узнали меня, так как в деревне я не часто, но бывала. Лесорубы пообещали передать отцу, что со мной и с Липой всё в порядке, и мы вернёмся домой сразу, как закончим все дела.
Циклопы — представители, которых оказались в той пещере провожали нас некоторое время, но потом решили вернуться домой — только куда — ведь по — их же рассказам — идти им было некуда. Особенно меня удивило поведение одного из них — Пелагея — всё это время он не отходил от Липы ни на шаг, иногда, я замечала, как циклоп гладит сестру по волосам и плачет. В один из таких моментов я всё же не удержалась и спросила:
— Пелагей, что ты делаешь? — я удивлённо посмотрела на текущие слёзы из единственного глаза циклопа.
— Она пожертвовала своей жизнью ради нас — всхлипнул он.
— Она жива и через некоторое время придёт в себя, — я ободряюще улыбнулась, — Эдер сделал всё возможное.
Циклоп как-то странно на меня посмотрел, потом перевёл взгляд на Эдера, возившегося неподалёку с костром, но ничего не сказал. На следующий день, они покинули нас, а у меня в душе расцвело нехорошее предчувствие…
Почти четыре дня, я тайком наблюдала за поведением незнакомца — сколько я его не вызывала на откровенный разговор — информации так и не получила, он только отмахивался или просто отмалчивался, правда, просветил меня насчёт того, что он вроде как наёмник. В ответ на мой скептический взгляд он только пожал плечами — мол, думай, что хочешь. И я доверила жизнь своей сестры в руки этому человеку? С другой стороны — разве у меня был выбор? Правда, стоит отдать ему должное — он оплатил и гостиницу, и дорогущие снадобья, когда мы приехали в город.
Я сидела внизу гостиницы за небольшим столиком и лениво попивала чай — спрашивается, откуда такое спокойствие? Ведь сестра, который день не приходит в себя? Да не откуда — мне пришлось нацепить на себя маску беспристрастности, иначе, психика просто не выдерживала и грозилась свалиться в затяжную истерику. Эдер часто «дежурил» возле постели сестры, но на мои вопросы «зачем» не отвечал — ну и пусть — решила я, — лишь бы не опускался до чего-нибудь плохого и недостойного! Таверна с утра была пуста, только парочка постояльцев, да я, расположились за небольшими столиками в разных углах. Разносчица принесла дымившиеся блинчики, и я с предвкушением уставилась на них, только не успела и первый взять, так как визг, шедший откуда-то сверху из номеров, заставил меня вздрогнуть. А подозрительно знакомый голос ввёл в ступор — сестра наконец- то очнулась…но почему кричит и, где Эдер? Я, бросив всё, побежала наверх, внутренне холодея — что этот мужчина делает с моей сестрой, что она ТАК кричит? Словно медузу- Горгону увидела… Я без стука ворвалась в комнату…
Глава 5
Я с недоумением уставилась на Ярл — свадебную татуировку на собственном запястье. Ярл — практиковался среди представителей древних рас и магической братии, и представлял собой изящную татуировку, начинающуюся от пальцев левой руки и заканчивающуюся на предплечье. Создавалось такое плетение с участием обоих магов и служило чем-то вроде крепкой связи магических сил людей — если жители, не имеющие дар к магии просто обменивались кольцами, то маги поступали именно так. Дело в том, что магия у нас считается чем-то вроде ещё одной составляющей сущности, наравне с душой и телом, простые люди своими кольцами связывают только тело, мы же, проведя обряд ярла крепко сцепляли три составляющие — тело, душу и магическую силу. Обычно, ярл отменить нельзя… По-этому кто бы это со мной не сделал — поплатится!
В душе роилась целая гамма чувств — от недоумения до холодной ярости. Почему именно ярл? Разве нельзя было поиздеваться как-нибудь по-другому? Ну не хочу я замуж — по крайней-мере так… Да и кому могла ТАК насолить, что этот человек опустился до такого? Женить на себе бесчувственную девушку?
— Что случилось? — Вики влетела в комнату и по широко расширенным глазам сестры, я поняла, что даже она слышала моё маленькое проявление истерики.
— Ты знаешь, что это такое? — я с отвращением показала руку сестре.
Та пожала плечами и уселась на краешек моей кровати.
— Это ярл — пояснила я, и тут же описала его действие и последствия. По мере перечисления, глаза сестры ещё больше округлились, а руки теребили кончик косы. Она постоянно прятала свой взгляд, что наводило меня на плохие мысли о причастности сестры к моей скорой женитьбе. Наконец, не выдержав напора всех ужасов, что я перечисляла в виде кары сотворившему ЭТО со мной, Вики сдалась.
— Это Эдер сделал… — она виновато глянула на меня и вжала голову в плечи, ожидая приговора.
— Кто такой Эдер? — не поняла я. Человека с таким именем я не знала, поэтому исключалась возможность мести мне.
— Это тот… который, вообщем, был в пещере, помнишь? Красивый такой…
Я кивнула. На лица у меня всегда была память хорошая, особенно на такие экзотично-красивые. Я посмотрела на сестрёнку — красивая девушка, не глупая, зачем же согласилась на этот эксперимент? Последний вопрос я задала вслух.
— Ты потеряла столько сил, а ещё… — Вики запнулась — Ты умирала. Он спросил разрешения тебя спасти, но сказал, что будет какой-то долг, который ты должна отдать… — сбивчиво поведала сестра.
Я вздохнула и посмотрела на ярл. Тонкие, коричневые нити красивым узором оплетали запястье и поднимались выше — к локтю. Я невольно залюбовалась — красиво, только какая-то чужая красота — словно не на моей руке он должен быть. Всё правильно — сестра не виновата. Никто не виноват. Это я должна была рассчитать свои силы, чтобы не доводить до такого истощения, а тот парень меня спас, вместе с Вики. Они не виноваты… Только почему именно ярл? Неужели нельзя было просто перелить в меня силу? О Боги, сколько же вопросов?! И самый главный — что теперь делать?!
