во время взрыва в эйлатском отеле.
«Шабак» даже в настоящий Судный день не остановил бы работу по обнаружению и уничтожению террористических группировок на территории Израиля, что уж говорить о том, что никакие обвинения в преступной халатности и утрате бдительности, никакие грядущие увольнения и санкции против руководителей «Шин-Бет» не могли повлиять ни на интенсивность, ни на качество работы после страшной ночи на берегу Красного моря.
Весь состав «Шабак» подняли по тревоге, большинство сотрудников отозвали из отпусков — практически все силы контрразведки были брошены на то, чтобы в самые короткие сроки обнаружить террористов и обезвредить их любым способом. Уж в чем в чем, а в способах нейтрализации угроз и методах наказания террористов «Шин-Бет» не стеснялся никогда.
Сотрудники всех трех подразделений контрразведки работали без сна и отдыха вторые сутки, просеивая страну через мелкое сито. Найти подрывников и их хозяев! Когда? Да вчера! Немедленно! Если для достижения цели надо было бы не спать неделю, можно не сомневаться — шабаковцы держались бы до последнего. Никому и в голову не пришло прикрывать от наказания собственную задницу — не до того. Надо было закрыть грудью испуганную страну, хоть и привыкшую к постоянной террористической угрозе, но так и не освоившую науку бесстрастно терять людей.
Через два(!) часа после взрыва, еще до того, как осела поднятая пыль, сотрудники «Шин-Бет» нашли могилу в пустыне и раскопали почти растворившийся в кислоте труп. Не превратившиеся в едкую жижу части Ясина отправили вертолетом в Бер-Шеву, где сразу же начали анализ уцелевших кусков на ДНК. Через полтора часа после этого экспертная группа Департамента по арабским делам уже работала над обгорелым кузовом такси «Мерседеса» 1984 года выпуска и над останками, обнаруженными в нем.
«Шабак» шел по следу, не упуская ничего из возможного и невозможного, но пока что в его руках оказывались только изуродованные до неузнаваемости трупы. Преступники не просто заметали следы, они зачищали любые возможные зацепки, без колебаний рвали цепи в самых слабых местах, лишая контрразведчиков важнейшей из вещей, гарантирующих будущий успех, — оперативной информации.
Глупо было предполагать, что работа «Шин-Бет» строится исключительно на старых как мир розыскных методах. На самом деле «Шабак» — современная, прекрасно экипированная спецслужба, оснащенная технически на уровне лучших мировых образцов. Подразделение электронной разведки Департамента по арабским делам (совершенно неизвестное незаинтересованной публике) своим опытом и умениями может посоперничать со всеми титулованными коллегами с Пенсильвания авеню, Лубянки и Темз Хауза.[36]
Именно здесь, в Яффе, в группе контроля электронных отправлений, в 4.30 утра раздался радостный вскрик. Выловленное в общем потоке письмо с виду было совершенно безобидным, но шифр, которым было закрыто сообщение, оказался знаком специальной поисковой программе, шерстившей весь траффик, идущий через узлы на территории Израиля. Письмо расшифровали — некий Абу Назир поздравлял некого Адиля Аббаса с удачно проведенной сделкой и желал ему долгих лет и новых успехов. Время отправления письма — полчаса после проведения теракта в Эйлате. Ночь — не самое лучшая пора для поздравлений по поводу удачной сделки. Специалисты-криптографы легко определили, что в письме есть еще один шифр, на этот раз из текста удалось извлечь адрес. Такой адрес уже был в файлах у «Шабак» — явочная квартира «Хамаса» в Бер-Шеве, лет пять находившаяся под колпаком. За квартирой мгновенно усилили наблюдение — гость мог прийти с минуты на минуту, и упустить возможность побеседовать с ним с глазу на глаз никто не хотел.
Отправитель исходного письма, если судить по IP, находился в секторе Газа и выходил в сеть с мобильного телефона. Такие вещи обычно делают с разового сотового, но в этом случае IMEI трубки уже светился в одном из расследований. Правда, доказательства против студента Иерусалимского университета Масуда бен Малика на тот момент не нашлись, но паспорт трубки в базе остался, и теперь дотошный поисковик выдал найденное соответствие в течение нескольких секунд. У будущего электронщика бен Малика, помимо IP, был конкретный физический адрес в Иерусалиме, по которому он проживал вместе с родителями. Родичи будущего инженера не сильно обрадовались, когда в половину седьмого утра к ним в дом, вместе с дверьми и рамами окон, вошли крепкие парни в военной и гражданской одежде.
Обыск в комнате Масуда, как, впрочем, и во всем доме, не дал ничего, кроме старого лэптопа «Тошиба» с полетевшим жестким диском и нескольких книг ваххабитского толка. Компьютер моментально доставили в иерусалимский офис, оказалось, что пользовались ноутбуком недавно, всего лишь двое суток назад. Естественно, диск извлекли и поставили на восстановление. Информация, которая легла на стол начальству к 9.30 утра, сильно обрадовала руководство контрразведки, но могла бы чрезвычайно огорчить Валентина Шагровского и Арин бин Тарик. В восстановленных файлах их фамилии и фото фигурировали вместе со схемами подъезда к тому самому взорванному эйлатскому отелю «Царица Савская»…
Арин бин Тарик в базе «Шабак» присутствовала, как служившая в израильской армии арабка христианского вероисповедания. Шагровский нашелся почти сразу же в базе лиц, получивших право на въезд через посольство Израиля в Украине. Пригласившая Шагровского сторона — его родной дядя профессор Кац, научный руководитель той самой Арин бин Тарик…
Все трое пропали во время нападения на археологическую экспедицию в крепости Мецада, информация о котором была засекречена чуть ли не по личному распоряжению премьер-министра накануне взрыва в Эйлате.
Цепочка выстраивалась интересная.
Шагровский и бин Тарик были объявлены в розыск по «красному» коду, а на профессора был выставлен тревожный «флажок» — в случае обнаружения не арестовывать, а поместить «под колпак». Плотно накрыть, чтобы не ушел.
Ориентировка всем силовым службам была разослана к 9.45 утра 13 апреля 201.. года, ровно через двадцать минут после того, как «Патфайндер» с профессором и Арин в салоне въехал в черту Иерусалима и через восемь минут после того, как Шагровский в первый раз приоткрыл глаза и попросил пить.
Портреты Арин и Валентина появились на экранах телевизоров в 10 утра, в блоке новостей.
Хасим как раз открыл очередную банку колы и чуть не подавился коричневой сладкой жидкостью, закашлялся от радости и расплылся в довольной улыбке. Все-таки — он гений. Все сработало! Все получилось! Евреи клюнули на прекрасно исполненную им фальшивку! Теперь за Кацем и его выродками начнет охоту одна из самых могущественных структур государства Израиль. Останется только наблюдать за тем, как дичь загонят в силки. Остальное — не его забота. Он выполнил задачу, поставленную Шульце — в случае неудачи группы немца натравить на беглецов «Шабак» и «Хамас» одновременно. Кто-нибудь до них доберется, обязательно доберется!
Хасим смахнул с подбородка колу и хихикнул своим противным тонким голоском.
Гений! Однозначно — гений!
Книга вторая
Глава 1
Тетрах Галилеи и Переи, сын покойного царя Иудеи Ирода Великого, Ирод Антипа пребывал в дурном расположении духа. Плохо, когда предпраздничный день начинается со встречи с первосвященником Каиафой, но еще хуже, когда он начинается с неприятных обязанностей, от которых нельзя отвертеться.
Когда ему доложили о том, что во дворец явился Каиафа в сопровождении десятка левитов, четырех
