– Расскажи мне, почему Меррик так раздражается, когда рядом оказывается Кейтлин?
– Что? – Кейн во все глаза уставилась на Эмму, пытаясь понять, серьезно ли та говорила. – Да они друг друга едва знают.
– Говорю тебе, Меррик страшно кривится, стоит Кейтлин оказаться в паре метров от нее, – Эмма расстегнула одну пуговицу на животе у Кейн и запустила руку ей под рубашку, грея ладонь. – Я сначала подумала, что между ними что-то было, но потом вспомнила, у Меррик ведь уже есть любовь на всю жизнь, так что для Кейтлин, скорее всего, места в ее сердце не найдется.
– Ты чем занималась? Мой дом прослушивала? – Кейн не могла упустить ни одной возможности, чтобы поцеловать Эмму. – Откуда тебе все это известно?
– Потому что любовь всей ее жизни, за время моего отсутствия, и не думала меняться, – ветер играл волосами Кейн, Эмма аккуратно пригладила за ухо выбившуюся прядку.
– Если подразумевается, что я должна знать, о ком ты, то я все еще в замешательстве.
– О тебе, милая, – Эмма прижала палец к губам любимой и улыбнулась. – Я же не говорила, что ты отвечаешь ей взаимностью, и даже если ты спала с ней, пока меня не было рядом, у меня нет права винить тебя. Но я знаю, что ты не делала этого.
– У тебя есть право говорить все, что пожелаешь. А у меня есть право быть честной с тобой до конца. Но по части Меррик тебе не о чем беспокоиться. Она просто работает на меня, больше ничего, – Кейн отняла от своего рта изящную руку Эммы и прижала ее к своей груди, возле сердца. – Я тебе кое-что скажу, моя дорогая. Если бы тебе в голову пришло найти себе здесь какого-нибудь свинопаса, чтобы весело проводить время, он бы уже лежал глубоко, присыпанный сверху изрядной горкой навоза.
– Я тебе уже говорила, что ты невообразимо романтична? – Эмма поцеловала ее, но Кейн расхохоталась. – Чего смешного?
– Ты ушла от меня из-за того, что я решила урыть парня, посмевшего прикоснуться к тебе. Теперь ты называешь это романтичным.
– Ну, время показало, что мне не найти лучшей партии, чем ты. А ты никогда не причинишь человеку вреда, если он не начал первым. Я тут насиделась одна и успела понять, что люблю тебя и не хочу ничего в тебе менять.
– Я тоже тебя люблю. А что касается Меррик и Кейтлин, я в замешательстве. Ничего странного в их поведении я не замечала.
– Просто ты полагаешься на то, что я буду замечать все вещи, которые для тебя кажутся очевидными.
Кейн замерла, обдумывая услышанное, а потом вновь продолжила качаться на кресле-качалке:
– А ведь, может быть, тут что-то серьезное. Не могу же я позволить двум важным в работе людям увлечься поиском возможности перепихнуться вместо того, чтобы следить, не надвигается ли опасность.
Эмма ущипнула Кейн чуть ниже пупка и рассмеялась:
– Не думаю, милая, что ты могла бы контролировать, с кем твои люди встречаются. И, как я уже сказала, Меррик все еще без ума от тебя. Можешь сколько угодно оставаться такой же бдительной и холодной, – последнюю фразу Эмма добавила с жаром в голосе.
– Тебя это очень беспокоит, да?
– Учитывая, что она думает, что у меня в лифчике взрывчатка, а тебя при каждом удобном случае раздевает взглядом… Конечно же, меня это нисколько не беспокоит, – усмехнулась Эмма. – Когда я оставила тебя, у меня из головы не выходило, что этим я дала ей шанс подобраться к тебе.
– Умоляю тебя, забудь навсегда об этих мыслях, девочка моя. После твоего ухода в доме все осталось таким же, как было и при тебе. Меррик – моя телохранительница. Но мою душу бережет другой человек. И сейчас он сидит у меня на коленях.
– Спасибо, родная.
– Тебя что-то еще угнетает?
Эмма отрицательно покачала головой.
– Тогда приглядывай за тем, что происходит между Меррик и Кейтлин, и, если начнется что-то, о чем мне следует побеспокоиться, дай знать. Не хотела менять тему, но сейчас самое время обсудить кое-что еще, – Кейн пыталась охладить свой пыл, боясь, что разговор оборвется на середине. – Пока Джованни не возомнил, что он в шаге от победы, я должна вернуться и разобраться с ним. Все эти дни у нас была чудесная безмятежная жизнь, и я хочу сделать так, чтобы это продолжалось и дальше. И я должна вернуть эту безмятежность. Если хочешь, мы можем не возвращаться в дом, где вы испытали столько страхов, обустроимся в другом месте. Ведь это ты учила меня, что дом там, где семья.
– Когда ты хочешь ехать?
– Это уже другой разговор, впрочем, не менее важный.
Эмма отстранилась, в ее глазах читались негодование и осуждение:
– Но ты же сказала, что больше не будешь исключать меня из всего этого?
– Спокойно, бунтарка моя. Никто тебя не бросит здесь, если сама того не захочешь. А сказать я тебе собиралась то, что детям лучше бы остаться здесь, с Джерри и Мэдди, под присмотром наших людей. И ничего, если ты тоже предпочтешь остаться. Я вернусь, как только смогу.
– Мне кажется, ты чего-то еще не поняла, Кейн, – Эмма снова положила руку ей на живот, расстегнув еще одну пуговицу. – Если едешь ты, то и я тоже. Пока мы там, можешь разбираться со всеми делами, я тем временем посмотрю, что делать с домом. Если мы будем вместе, всегда можно будет положиться друг на друга.
– Уверена, что не хочешь остаться здесь?
– Так же, как и в том, что хочу сейчас же показать тебе мою комнату, – сказала Эмма и провела рукой по груди Кейн, чувствуя напряженный сосок. – Хмм, если мама снова начнет досаждать мне, я ей в красках опишу все, что ты со мной сделала в моей маленькой детской кроватке.
Кейн помогла Эмме подняться и взяла за руку. Она полагала, что еще месяц восстановления, и она сможет отнести Эмму на своих руках куда угодно. А пока Кейн оставалось лишь наблюдать за тем, как Эмма, поднимаясь по лестнице, соблазнительно покачивала бедрами. Наблюдать за ней было невыносимым искушением.
Оказавшись наверху, Эмма повернулась к любимой и заглянула в ее бездонные синие глаза. Она знала, что отношения их построены далеко не на одном только сексе, но каким удовольствием было видеть неприкрытое желание в этих глазах.
Глава двадцать первая
Кейтлин сидела на крыльце, недовольно уставившись на Меррик. Та стояла у машины с таким видом, словно прикидывала, как попасть в дом, минуя входную дверь, возле которой расположилась Кейтлин.
Они посмотрели друг на друга, но ни одна не шелохнулась.
– Может, прокатимся по округе, ребята присмотрят за домом? – спросила Кейтлин. Закрыв книгу, которую она читала, Кейтлин провела по Меррик сканирующим взглядом, пытаясь понять ее настроение.
– Что тебе нужно?
Кейтлин хотела ответить что-нибудь в духе «только мир во всем мире», но решила хоть раз попытаться сохранить иллюзию хороших отношений между ними и, может быть, выяснить, почему Меррик терпеть ее не может.
– Я бы хотела поговорить. Думаю, ты способна недолго потерпеть мое присутствие?
– Хорошо, поехали. Но остальное меня не касается, – Меррик устроилась в водительском кресле, Кейтлин, увидев это, хмыкнула и взяла курс на пассажирское сидение.
Едва они выехали на шоссе, Меррик проговорила:
– И зачем ты здесь?
– Как и ты. Кейн позвала меня, я приехала. А по-твоему, зачем я здесь? Или лучше даже так: почему тебя это так бесит? – казалось, Кейтлин была рассержена, она отвернулась к окну, не давая Меррик возможности изучить ее профиль.
– Тебе тут нечего делать. Не стоило принимать приглашение Кейн, – Меррик направлялась в сторону
