Теа подозрительно посмотрела на глазевших на нее парней, поправила торчащий из-за пояса кинжал и скользнула в кусты.
Квазимодо смущенно отвернулся. Вот уставились – в этих холмах, да за решеткам подвальными совсем от приличий отвыкнешь.
Рыжая вернулась не скоро. Несла за задние лапы небольшого кролика.
– Ночью поймала. В «жгучке» висел, испортиться не должен.
Кролик попахивал, но так, самую малость. Квазимодо принялся его обдирать, фуа отправился за хворостом. Сдирая шкуру, вор понял, что слишком пристально следит за своими руками. Рыжая стояла рядом, с высоты своего роста оглядывала округу, блекнущую в первых тенях вечера.
– Теа…
– Вздумаешь еще извиняться, глаз выбью, – неожиданно зло зарычала девчонка.
– Не буду. За незнание я уже извинился, а больше я ничего плохого не говорил. Хвост у тебя и правда красивый, – неожиданно для себя и чрезвычайно опрометчиво ляпнул вор.
Рыжая глянула яростно. Квазимодо снизу вверх смотрел на нее, и в единственном глазу светился вызов. Теа отвернулась.
– Глупости не болтай. – Рыжая снова принялась внимательно оглядывать окрестности.
– Не глупости. Что вы меня то в глупости, то во вранье обвиняете? Ладно, не торчи как столб. Или, как благородная, рядом присесть брезгуешь?
Теа фыркнула:
– А я и есть благородная, Полумордый. Хоть и бегаю иногда на четырех ногах.
– Ну, ясное дело. Все вокруг благородные. У кого – четыре ноги, у кого – перепонки. Один я рожей не вышел да глаз проворонил.
– Хитрозадости у тебя на шестерых хватит, – пробормотала девушка, опускаясь рядом. – Ты как лошак костлявый, только придуряешься. Или, по-твоему, благородная леди подобных слов знать не должна?
– Знать-то должна. Да использовать по делу нужно. – Вор вздохнул и сообщил: – Я вот собираюсь бросить ругаться. Оставлю про запас пару словечек. А так – ни-ни. Воспитывать себя буду.
– Что так? – недоверчиво поинтересовалась рыжая.
– Да вот, как-то виноватым я себя чувствую. Ну, в замке и потом. Не перед вами, ясное дело. Я по уму все делал. А вот… Царапает что-то. Смешно, поди?
– Нет. – Теа бестрепетно положила на кроличью шкурку комок кишок, завернула. – Грязно там было, в замке. И потом, когда я змею убивала. И ты, и я грязи не боимся, да только выворачивало нас рядом. Предел всему есть. Нельзя переступать. Или хуже лорда Дагда со змеей станешь. Ныр не понял, чистым остался.
– Да, повезло Лягушке, – пробормотал Квазимодо.
Фуа вышел из кустов с охапкой хвороста, подозрительно посмотрел на сидящих над тушкой кролика спутников.
Квазимодо болезненно поморщился и сказал:
– Поговорить нужно. Давайте за ужином.
Птичек сожрали вместе с косточками. Несчастный кролик еще томился в земляной печи, прикрытый слоем углей.
– Вот что, благородные преступники, – решительно начал вор. – Всем нам троим пыток, кола, а то и чего похуже не избежать, если в Калатер попадем. Все это вещи печальные и в данный момент обязывающие нас к искренности. Я, Ныр, признаю, что должен был тебе сразу сказать прямо – леди Атра жить не должна. Не знаю, чем бы это тебе помогло, но получилось, будто солгал я. Тварь она была воистину колдовская – не знаю, как бы у меня самого рука лишить жизни ее поднялась.
– Я знаю, что она убийцей и мучительницей была, – едва слышно прошептал ныряльщик. – Но как подумаю, что ее больше нет, – вот здесь все болит. – Перепончатая ладонь легла на торчащие ребра. – Богиня она была, хоть и черная.
– Дураки вы, – хрипло сказала Теа, вытерла дрожащей ладонью рот. – Я думала, у меня сил не хватит. Я ведь тоже… жалела ее. Нет, дерьмо собачье, не жалела – тело ее хотела. Жадно хотела. Что уж сейчас – вы оба знаете, как низко я пала и прогнулась под магией ее проклятой. А сейчас жалость меня треплет. И жадность с сожалением. Отравила она меня навсегда.
– Отойдешь, – поспешно сказал вор. – Точно говорю – отойдешь. Нет таких вещей, чтобы не забывались и не бледнели со временем. Всем нам полегчает. А тебе, Теа, спасибо. Выручила наши жизни и души мелкие. Знаю, что тошно вспоминать – да этот подвиг, по сути, куда круче, чем аванкам да стурвормам хвосты укорачивать.
– Убийство – не подвиг, – пробормотала побледневшая рыжая. – Вот, возьмите. Добыча общая.
Парни смотрели на горсть драгоценностей на ее узкой ладони. Браслеты, серьги и даже висюлька для пупка. Призрак синеглазой красавицы возник за спиной, дохнул чарующими духами.
Вор немедленно отвернулся, от души сплюнул, прогоняя бесплотную гадину.
– Нет уж, Теа, побрякушки твои по праву. Носи, и пусть твоя совесть чиста будет.
Девушка покачала головой:
– Дорогие камни. А мне руки жгут. Лучше продайте. Да и ни к чему они мне. Носить все равно не смогу.
– Сможешь, – твердо сказал Квазимодо. – Долг выполнять иной раз самое грязное дело. Я хоть и вор, а знаю. Да и ты тошноту преодолеешь, поймешь. И Ныр поймет. Ведь ничего мы сделать не могли. Я уж думал – может, нам ее в какой бордель продать. Да только вырвалась бы. Она скользкая была, как слизняк красивый. Я уж про наши головы не говорю – представьте, сколько она еще народу со свету по изуверски, ради развлечения, сжила бы. Что тут поделаешь – такое извращение только сталью лечится. Подумайте и поймете – на то воля богов была. Я просто чуть быстрее соображаю.
– Не хвастай, – мрачно сказал фуа. – Я, может, головой понял. А душа не принимает.
– Ну и хорошо. – Вор понюхал дымок над земляной печью. – Душа и сердце нам пока без надобности. А вот головы нужны. Не по своей воле мы здесь сидим голые да босые. И виниться нам особенно не за что. Так что давайте думать, что нам дальше делать.
Обугленный для безопасности пищеварения кролик исчез в желудках, но ничего умного трое беглецов не придумали. Планов строилось много, но у всех них существовали очевидные слабые стороны.
– Вы свободней думайте. – Квазимодо широко повел полностью очищенной от мяса кроличьей костью. – Что это за фантазии у вас? «Подальше уйти, да жратвы добыть», «штаны, да место спокойное», «чтобы вода была большая, да рыба». Убого для преступников, которых столько сотен доблестных мужей изловить стремится.
– Сам ты тоже ничего придумать не можешь, – заметила Теа, сидящая скрестив ноги и разглядывающая луну.
– Да я-то легко придумаю. Штаны да пропитание я и так найду. А вот где бы мне глаз отыскать? Вот на это я сил не пожалел бы. Да с двумя глазами я бы…
– Обойдешься, – отрезала рыжая, неохотно отвлекаясь от луны. – Ты и так слишком хитрый, а с двумя глазами от твоих воровских планов совсем спасения не будет. Не нужен тебе глаз.
– Ну, как скажешь, – постарался скрыть обиду вор.
Теа, склонив голову к плечу, посмотрела на него:
– Ква, я хотела сказать, что тебе не обязательно думать об этом. Ты и с одним глазом прекрасно справляешься. Так что не ищи того, что не бывает. Я никогда не слышала, что можно вставить чужой глаз. Да и подумай, как ты ужасно будешь выглядеть с разными глазами.
– По-моему, я и сейчас ужасно выгляжу, – пробормотал Квазимодо. – И потом, не обязательно вставлять глаз мертвяка. Я слышал, что маги создают искусственные очи, чтобы наблюдать друг за другом. Меня бы устроил такой, только маленький.
– Палантир, по слухам, занимает собой целую башню. Маленький палантирчик – наверное, всего полбашни займет. У тебя голова с виду поменьше, – ядовито напомнила Теа. – И потом, вряд ли магу будет так уж интересно возиться с твоим глазом. Магия – зло, это все знают. Скорее уж тебе лекарь-колдун нужен.
