потертости ног и т. д. Госпожа Хакасова отлеживалась в одиночестве уже третий день, и, честно говоря, остальные бойцы «КП-29» восприняли отсутствие главного кулинара с облегчением. Обеды и ужины готовил начальник вместе со все умеющим Генкой.
Андрей напомнил себе, что нужно заказать еще пельменей, и посмотрел в лежащие на столе бумаги. Форму отчета заполнил быстро, вот с дополнениями пришлось помучиться. Личные мнения участников операции, краткая оценка действий каждого, рекламации на снаряжение и прочее, прочее…
От себя Андрей написал, что Песчаная Тропа пуста. Предназначение ее: исход полностью исчерпавшей себя личности. Клиентов там много не будет: людей, подобных погибшему Попову А.М., остро чувствующих абсолютную собственную пустоту, не так много. Рекомендуется присвоить данному вектору «Фаты» степень 2В – бесперспективна, умеренно опасна.
Андрей вздохнул. Все подряд умеренно опасно. Курение, дебри бюрократической отчетности, швейцарское оборудование, горчица, полученная два дня назад. И где они такую приправу взяли? Вместо напалма можно использовать.
Все опасно, и без всего опасного невозможно обойтись. Без отчетов тем более. А раз с делопроизводством нужно закругляться, требуется пойти и побеседовать с госпожой Капчагой. Девица у себя в комнате, после славной экспедиции выползает исключительно для приема пищи. Коленки у нее, видете ли, облазят. Как будто ее никто не предупреждал.
До облезлой коллеги всего три десятка шагов, а начальник все тянул. После возвращения, когда улеглись «песчаные» впечатления, почему-то вернулась неловкость от произошедшего в буфете. Неприлично тогда получилось. Это все Хеш-Ке виновата, но этой стервы, слава богу, рядом нет, а с Мариэттой каждый день за столом сидеть приходится. Молчит девица, сомнительную тему не поднимает, хотя уж точно не успела забыть, как солидный дядька-начальник по ней елозил. Хоть бы подколола, что ли.
Андрей решительно встал, закрыл ноутбук, одернул свитер и отправился завершать опрос личного состава.
Мариэтта возлежала, утвердив ноги на спинке койки. Пятки у нее были ярко-розовые, хотя, надо думать, не обгоревшие.
– Ужин? Тревога? У тети Таи колики? – осведомилась боец Капчага, опуская книгу на грудь. – Вы ей укропной водички порекомендуйте, от пузика хорошо помогает.
– Экая ты подкованная в медицине. Может, тебя санинструктором назначить?
– Не нужно. Клизмы – не мое, – поспешно заверила девушка.
– Оно и видно, что не твое, – Андрей кивнул на коленки пострадавшей, открытые шортами, в которые превратились бывшие бежевые штанцы. Малиновый цвет обгоревших коленок уступил место насыщенно- розовому – свежая кожа блестела под толстым слоем мази.
– Ну как? Импрессионизмус? – поинтересовалась Мариэтта, нагло ухмыляясь.
Больная явно была в курсе, что ее топик задрался, полностью обнажив живот. В проколотом пупке блестела какая-то финтифлюшка. Нет, Маня, подобные фокусы здесь не пройдут.
– Давай, излагай впечатления по пустыне. Мне нужно отчет заканчивать. – Андрей шагнул к магнитофону, сделал потише «Шизгару». В последнее время девчонка полностью перешла на древние записи, сохранившиеся в радиоузле. Теперь потрепанные катушки и видеокассеты окончательно погребли под собой футляры современных компакт-дисков.
– Впечатления? Это я с удовольствием, – Мариэтта поудобнее подпихнула локтем подушку. – Вы записывать будете? Или на диктофон?
– Как-нибудь полаконичнее. Твои фантазии в пять-шесть строчек придется втиснуть.
– Ну вот, – разочарованно протянуло лохматое создание, – я-то думала развернуться. Не вырулит ФСПП, если нас, агентов, слушать не будет. Если кратко – Пустыня. Уходят туда, когда совершенно нечего делать. Таких дурачков, как несчастный Андрюха, еще поискать. Лично я бы предпочла копыта отбрасывать в ином месте. Так что вряд ли эта, как вы ее обозвали, Песчаная Тропа нам сильно докучать будет.
Андрей кивнул:
– Не ты одна к подобному выводу пришла.
– Ясное дело. Не тупее прочих. Все, что ли? – девица демонстративно взялась за книжку.
– Почти все. – Андрей глянул на обложку. «Последний из могикан». – За классику взялась?
– А чего? Там все следопыты. Вассерманы лесов, асы мокасин. Познавательно.
– Точно. Эту книжку у меня в 80-м году свистнули. Нашлась, надо же.
– Не я ее захомячила. У меня алиби.
– Насчет «Могикана» – верю. Только скажи мне, красноногая следопытша, что ты за шутки там, на Тропе, выкидывала? В самый последний миг, когда мы «скользить» начинали?
– Шутки? – Капчага дернула кончиком розового носа. – Про шутки нужно у вашего дружка спросить. У Алексея Валентиновича. Он дедуля обстоятельный. Он ответит исчерпывающе.
– Возможно. Но пока я тебя спрашиваю.
– А чего сопливую девку спрашивать? А то вы сами не знаете. Кинуть он нас хотел. Козлина старая. Один уйти пытался.
– Ну, это твое личное, субъективное мнение. Доказательств у тебя ведь не имеется? Да и мог ли он в одиночку уйти?
– Я не академическая вобла шансы высчитывать: мог – не мог. Хотел. Я бы его на зону, на нары, вмиг спровадила. А вы покрываете. Ворюгу-пенсионера жалко?
– Ворюги там остались – за стенами «Боспора». Алексей Валентинович – член команды. И мы работаем, как ты успела заметить. А поскольку он деталь механизма, отбрасывать его нельзя. Меня вон колено подводит, так не рубить же мне всю ногу?
– Нога у вас заживет, – убежденно сказала Мариэтта. – Так что пример тусклый и неубедительный. Нас с вами в ФСПП загребли, потому что нас иной раз интуиция прошибает. Чувство, конечно, неверное, но прислушиваться к нему нужно или нет? Я бы лучше Таисию оставила, чем вашего покемона старого. Тетка просто дура, а этот гондон насквозь дырявый и скользкий. И тоже дурак дураком. Не хило он нас в следующий раз подставит.
– Знаешь, Мариэтта, ты все-таки слова подбирай. У нас с тобой производственное совещание, хотя ты и кверху ляжками валяешься.
– Ляжки, конечно, не айс, – самокритично признала девица, оглядывая пятнистые ноги. – Не чухнулась, хотя вы и говорили. Заплохела я тогда – лишний раз пальцем пошевелить не могла. И Генка учудил – нет бы мне хорошего пинка отпрезентовать. Но копытца я залечу, глаже прежнего будут. С Генкой мы ляпы обсудили. Что до деда вашего – вы мое мнение жаждали услыхать? Получите и распишитесь. Отчислить старого пердуна в Патагонию. Пусть там улыбается, бандерос древний.
– Отчислить я не имею права. Но свою точку зрения ты изложила доходчиво.
– Я такая. «Я еще ничего», как любит говорить наша тетенька. – Мариэтта улыбнулась. – Только вы там насчет этих садистских носилок впишите поверх всего.
– Уже вписал. Большими буквами. Ужинать придешь?
– А как же! Это мое единственное развлечение.
Выйдя в коридор, Андрей ухмыльнулся. Что-то знакомое процитировала малая оторва. Фильм или книгу? Насчет дедули Беркут-Томова и у самого начальника имелись весьма схожие подозрения. Только не докажешь ничего. Две жирные складки на затылке растратчика к делу не подошьешь. Как объяснить, что под теми складками червя в его башке разглядел?
Два дня прошли спокойно, потом Отделение подняли в Сабурово. Пропал человек достойный – 55- летний директор кондитерской фабрики. В предварительной ориентировке подчеркивалось, что человек малопьющий, в угнетенных и пограничных состояниях духа ранее не замечался. Личный состав усаживался в микроавтобус. Неугомонная Капчага шутила, что следствие придется вести на шоколадной фабрике, что крайне вредно для фигуры. Остальные члены команды сохраняли серьезность. Таисия покосилась на ноги девицы – Капчага теперь не вылезала из «Мародеров». Мадам по сему поводу кратко процедила: «Треш!»
