– Кажется, уже дождались, – прохрипел Андрей. – Выход-то из долинки того…
Внизу разнесся наводящий ужас вой – волки пели в десяток глоток. Совсем рядом, но ничего не разглядеть.
– Где они, чтоб им… – Генка пытался разглядеть что-то в сумраке, ориентируясь на поведение перепуганных собак.
– Ой, они собак освобождают, – сообразила Мариэтта.
Действительно, фигурка у нарт спешно полосовала ножом постромки, освободившиеся собаки отскакивали, но недалеко, – сбиваясь в кучку за спиной человека, панически визжали и скулили. Человек у вторых нарт что-то предостерегающе крикнул.
– Надо бы спуститься, но… – неуверенно начал Андрей, но в этот миг звери атаковали упряжки. Можно было разглядеть лишь бледные тени, скользящие по снегу. У начальника отделения «КП-29» мелькнула суеверная мысль о духах-демонах, но внизу были все-таки плотские создания, малозаметные в пышных дымчато-белых шкурах. Правда, размеры четвероногих хищников ужасали.
Фигурка у нарт разогнулась – мелькнул огонь, грохнул раскатистый выстрел. Один из волков, взвизгнув, покатился по снегу. Но звери атаковали с разных сторон. Стрелок, не дожидаясь их приближения, отскочил ко второй упряжке.
– В тыл волчарам ударим! – Генка, забыв о скорбном мешке, в снежном вихре покатился по склону к месту схватки.
Остальные силы Отделения устремились следом. Андрей скользил словно на лыжах, получалось довольно ловко, подошвы ботинок оставляли колеи, лишь колено изумленно возмущалось.
– С жопы! – в ужасе взвыла Мариэтта.
Андрей обернулся и тут же, потеряв равновесие, шмякнулся на спину. Группу длинными прыжками настигал огромный белый зверь. Андрей беспомощно скользил на спине – под куртку набивался пронзительно холодный снег. Начальник Отделения катился и понимал, что в жизни не попадет в цель из такого положения. ТТ целил стволом то в звездное небо, то в белое месиво снега. Рюкзак крепко ударило о камень – скольжение резко прервалось, начальника «КП-29» развернуло на девяносто градусов. Зверь безмолвно прыгнул – Андрей машинально выставил согнутую левую руку. «Господи, да не бывает таких здоровенных!» Челюсти сомкнулись на предплечье, волк рванул, едва не выдернув руку из сустава. Андрей завопил, упер дуло пистолета в пушистое брюхо, начал лихорадочно нажимать на спуск. Зверь дергался. Оба, и человек и волк, все еще скользили по склону, возможно, поэтому рука оставалась относительно цела, хотя кости скрипели. Грохнуло, в лицо Андрею ударил клуб дыма. Это Мариэтта бабахнула из своего раритета, вложив ствол в ухо зверя.
– Старый! Старый!
– Нормально. – Андрей кашлял от вонючего дымного пороха.
Вместе отвалили отяжелевшего зверя. Вытянувшийся снежно-седой волчище был чуть ли не вдвое крупнее человека. Мариэтта злобно саданула рукоятью револьвера промеж гаснущих глаз:
– Абзац, паскуда!
– Приклад сломаешь.
– Да, мы Генке помогаем. – Мариэтта откатилась в сторону, поднялась на колено, упирая приклад в плечо.
– А мне кто поможет? – прохрипел Андрей, торопливо меняя в пистолете магазин.
– Так я и… – Слова раскосой осквернительницы могил заглушил грохот выстрелов, и девушку заволокло пороховым дымом.
Вокруг нарт шла драка. Местные вдвоем отбивались от зверей, шустро прыгая через упряжки. Мелькало короткое копье, второй абориген отмахивался крошечным топориком. Собаки в отчаянии набросились на огромного волка и теперь разлетались в стороны с перекушенными хребтами. Чуть левее Генка, встав у крупного валуна, расчетливо расстреливал волков. Грохал «Фермер» – картечь не знала пощады, удачные выстрелы валили сразу несколько зверей.
– Старый, бей их! – завопила из дыма Мариэтта, пытаясь попасть в верткую серую волчицу.
– Ага, а потом просто отплевываться будем, – пробормотал Андрей, следя за ходом схватки.
Волки, встретив столь активное сопротивление, пришли в замешательство. Светлые тени кружили в темноте. Андрей, удерживая пистолет двумя руками, подбил зверя, уже ухватившего за кухлянку мелкого шустрого аборигена. Волк, схлопотавший пулю в ногу, отскочил: местный воитель с воинственным воплем еще и успел достать хищника копьецом в бок. Волчара, взвизгнув, скрылся во тьме. Мариэтта возилась, заряжая револьвер. Генка снес череп матерому гиганту и потом слегка сплоховал. До сих пор он успевал дозаряжать «Фермера» на ходу, но тут патрон упал на снег. Два волка, словно поняв, устремились на парня. Генка сообразил, что не успевает, перехватил ружье как дубинку, другой рукой нашаривал нож…
Андрей, с опозданием крикнув: «Мань, присматривай!» – кинулся вперед. Не успевал. Генка отбил одного хищника ружьем, но второй сбил парня с ног. На рычание, мат и вихри снега словно с неба свалилась небольшая фигурка, махнула топориком. Андрей выстрелил в морду другому волку, Мариэтта, присев рядом, бабахнула и наконец свалила неуязвимую волчицу. Андрей, улучив момент, сдернул с рычащей кучи фигурку в мехах, – человечек заверещал и, не глядя, чуть не срубил начальнику «КП-29» руку своим окровавленным топориком. Андрей выругался, отбросил воителя и два раза выстрелил в висок волку. Из-под вытянувшегося зверя забарахтался, выбираясь, Генка:
– Живучие. Хуже чертей, честное слово.
– Ты отдышись, – посоветовал Андрей. – Перерыв.
Действительно, уцелевшие волки исчезли. Догадавшаяся наконец включить фонарь Мариэтта шарила мощным лучом по заснеженным склонам. Луч выхватывал трупы волков и собак, темные пятна крови и разбросанную поклажу с нарт. Уцелевшие собаки, возбужденно повизгивая, жались к людям. Человечек, которому Андрей чуть не оторвал капюшон кухлянки, что-то залопотал.
– Виноват, не понимаю. – Андрей попытался интеллигентно вытряхнуть из-под подола куртки набившийся снег. – Мань, чего хотят?
– Не разумею. Это ж не инглиш.
– Чего тут понимать. – Генка старательно вычищал затвор «Фермера». – Извиняется. За топорик. Махала сгоряча, не подумавши.
– Махала?!
– Девушки. Обе, – с удовольствием подтвердил потрепанный Иванов.
– Генка, да ты откуда знаешь? – застонала Мариэтта. – Темно же как в…
– А ты посвети.
Луч фонарика скользнул по невысокой фигурке. Рожица, несколько более раскосая, чем у доблестной воительницы ФСПП, смущенно улыбнулась и загородилась от яркого света окровавленной ладошкой.
– Определенно, девчонка, – сказал Андрей. – То-то наш Геночка так на выручку летел.
– Енот-полетун, – мрачно констатировала Капчага и осеклась.
Издали донесся бой барабанов и лай.
– Что, теперь еще и черти? – осведомилась Мариэтта и принялась проверять барабан своего «смит- вессона».
– Не, это подмога, – Генка ухмыльнулся, косясь на щебечущих местных амазонок.
Подмога торопилась изо всех сил, но все равно наверняка бы опоздала: несколько факелов, с десяток бойцов и три десятка настроенных рвать и терзать псов. Собаки с воем и лаем встретились с уцелевшими собратьями из упряжек, люди обнимались, со сдержанным изумлением поглядывая на незнакомцев и яркий фонарик в руках Мариэтты. При ближайшем рассмотрении воины в мехах оказались сплошь молодыми девчонками. Две амазонки, принявшие бой с волками, махали руками, с восторгом показывая на героя Иванова.
– Сергеич, нам бы обсушиться, чаю попить, – намекнул Генка.
– Ладно, пойдем, если приглашают. Ты ж без славы помрешь.
– Не помру, но как-то невежливо будет.
Поднялась страшная суета – аборигенки возились с нартами, стаскивали в кучу волков и погибших собак, собирали поклажу. Даже гильзы были разысканы в снегу. Материальными ценностями племя швыряться явно не собиралось. Генка был в гуще работы.
