поистрепавшимися нервами и может не оценить по достоинству его маленькое приключение, а в таком случае можно лишиться очень хорошего спонсора.
– Говорил. Я тебя поздравляю! Она согласилась. А еще спрашивала, кто спонсирует фильм.
– Неужели?
– Точно говорю!
– И что же ты ей ответил?
– Сказал, что фильм спонсирует очень солидный бизнесмен.
– И что она?
– Намекнула на то, что готова с ним познакомиться.
– Вот это новость! – обрадованно гудел в трубку Аркадий Семенов. – Я хоть сегодня готов!
– Ты, Аркаша, не форсируй события, тут нужно деликатно поступать, иначе все дело разрушить можно. Ты же знаешь, актрисы натуры тонкие и весьма ранимые…
– Ну да… – неопределенно протянул Аркадий.
– …Мне стало известно, что она рассталась со своим прежним бойфрендом и сейчас как раз ищет ему замену. Так что ты подходишь по всем параметрам.
– Это по каким же?
– Изольда Мещерская любит богатых и нежадных, а ты как раз такой и есть. С открытой и большой душой!
– Это ты в самую точку сказал. И когда же будет благоприятная ситуация?
– Я постараюсь как-нибудь вас свести, а ты уж не растеряйся!
– Не растеряюсь. С меня причитается, ты меня только подведи к ней, а уж как себя с ней вести, я знаю, – самоуверенно заявил Семенов.
Тактика Аркаши не отличалась особенным разнообразием и совершенно не изменилась со времен его полового созревания. Вполне приемлема она была на уровне привокзального флирта – накачал девицу спиртным, а там делай с ней все, что захочешь. Но Мещерская была иных кровей и требовала уважительного подхода и такта. Шлепки по заднице, до которых Аркаша был большой охотник, тут напрочь отпадают. И шутки времен гусарской поры: «Какие у вас большие титьки, мадам» – тоже не прокатят.
– Послушай, Аркаша, здесь совсем не тот случай. Все твои убойные заготовки я знаю. Чтобы не испортить дело, нужно вести себя с ней по-особенному. Без твоих штучек…
– Да кого ты учишь?! – возмутился Семенов. – Я баб, что ли, никогда не видел!
– Ты хочешь ее получить?
– Без вопросов, – протянул Семенов.
– Тогда слушай меня во всем, а я подведу тебя к ней в лучшем виде.
– Договорились, братан, если все получится, так с меня причитается. А титьки у нее не силиконовые?
Алексей едва удержался от признания, что имел возможность убедиться в их натуральности.
– Не беспокойся, здесь все нормально. Женщина она в теле, это даже за версту видно. А с чего ты взял, что силиконовые?
– Да писали тут в одной газете, – неопределенно ответил Аркаша.
Аркаша не переставал его удивлять. Еще одна сторона его многогранной натуры. В чем было трудно заподозрить Аркашу, так это в чтении какой-либо прессы.
– У нас чего только не напишут, только чтобы сенсация была.
– Ладно, я это проверю при случае.
– Хорошо. А потом мне расскажешь.
Алексей отключил телефон и заторопился на зов оператора. Кажется, тот подыскал подходящие декорации для очередного эпизода.
Глава 6
Гадание цыганки
Алексей всегда с настороженностью относился к доморощенным ворожеям, цыганкам, гадающим по руке, разного рода колдунам, черным и белым магам, а также к прочим людям, так или иначе связанным с потусторонней силой. Дело даже не в том, что он воспитывался на крепких христианских понятиях, с еженедельным посещением церкви и обязательным принятием причастия. А потому, что он просто скептически относился ко всем их так называемым дарованиям и совершенно не верил ни в какую магическую силу, считая этих людей искусными шарлатанами и недюжинными артистами.
То, что произошло с ним после того, как он в дурном расположении духа вышел из киностудии, не поддавалось никакому объяснению: заметив цыганку, стоящую на углу дома, в длинном цветном платье до пят, он вдруг ощутил необъяснимую тягу заглянуть за ту сторону бытия.
Да и цыганка вела себя как-то не совсем обычно: не предлагала своих услуг спешащим мимо нее прохожим, ни с кем не заговаривала, а просто скромно стояла в стороне, будто чего-то или кого-то дожидалась. И только когда Елисеев подошел к ней на близкое расстояние, она вдруг повернулась в его сторону и поманила его к себе узкой смуглой ладошкой.
В ее карих глазах не было ничего гипнотического, что могло бы парализовать или хотя бы ослабить волю, но Алексей отчего-то испытал невероятное желание подойти к ней.
Ну, прямо какой-то магнит!
– Молодой человек, давайте я вам погадаю, – предложила цыганка неожиданно сочным и грудным голосом.
– Погадайте. Почему бы и нет, – услышал Алексей собственный голос.
Он подошел ближе. Вблизи цыганка выглядела значительно моложе и куда более привлекательно, но оценить по достоинству ее фигуру мешало широкое, сборчатое платье.
«Вот так, наверное, и происходит гипноз. Тебе кажется, что ты действуешь по собственной воле, а в действительности твоим подсознанием уже овладели черные маги», – невесело хмыкнув, подумал он.
– Я тебя тут дожидаюсь.
– И давно? – весело поинтересовался Алексей.
Его скверное настроение понемногу улетучивалось.
– Уже двадцать минут. Ты должен был пойти с киностудии домой, но зашел к своему приятелю. – Мягко улыбнувшись, добавила: – Ну что, не застал?
Алексей, в прошлом почти воинствующий материалист, подошел к цыганке с твердым скептицизмом. Однако когда она заговорила о киностудии, то его лицо стало приобретать удивленное выражение. Весь день он пробыл на киностудии, пытаясь достучаться до сознания артистов, – двое ведущих артистов, что должны были сыграть в фильме ключевые роли, узнав о предполагаемом бюджете фильма, на радостях ушли в глубокий запой, и ему пришлось отпаивать их огуречным рассолом, пробуждая к жизни.
Изольда Мещерская запросила такой гонорар, какого не нашлось бы даже в общаковской кассе Аркаши. Так что ее участие находилось под вопросом. А оператор метался между двумя киностудиями, все не решаясь сделать окончательный выбор: все походило на то, что он намеревался раскрутить неопытного Алексея на очередное пожертвование. Если дело так будет продвигаться и дальше, то от его услуг придется отказаться.
Беда была и с костюмами: половину из них забрали на другие проекты, и Алексей едва ли не в драке отбивал каждую деталь туалета. В общем, нервотрепки хватало, да и дел было предостаточно, чтоб пропадать на киностудии с утра до глубокого вечера. Елисеев всерьез думал о том, а не принести ли ему туда раскладушку, благо, что ему выделили комнату под лестницей, а неприхотливость в быту он выработал еще в студенчестве.
Не менее удивительным было и то, что после киностудии он заглянул к одному человеку, Веронике, буфетчице из киностудии, с которой у него начали складываться весьма романтические отношения. И если события будут развиваться столь динамично, то у него имелись основания полагать, что через неделю он приведет ее в свою холостяцкую квартиру.
Девушку он не застал, ее соседка, которая уже считала его кавалером Вероники, сказала, что он разминулся с ней всего-то минут на пятнадцать. Иначе как мистикой подобные вещи не назовешь.
Правда, цыганка сказала о том, что он наведывался к другу. Но подобную неточность можно было списать на некоторую образность. Ну не может же она знать всех тонкостей!
