— Я так думаю.
Форс записал. Затем он поднял взгляд:
— Вы тренировались в прошлую субботу?
— Да.
— Во время тренировки произошло что-нибудь необычное?
— Была общая разминка и упражнения с мячом на гравиевой площадке. Ничего особенного.
— Как зовут тренера?
— Альф.
— Что было после тренировки?
— Ничего. Мы приняли душ, переоделись и поехали на велосипедах домой. Фамилия Альфа Нурдстрем. Он работает в школе завхозом.
— И в раздевалке тоже ничего необычного не случилось?
Петер Елин некоторое время подумал.
— Нет. Только Даниэль и Хильмер подрались из-за полотенца.
— Как это произошло?
— Кажется, Даниэль забыл свое полотенце. Тогда он взял полотенце Хильмера и вытерся им, а Хильмер попытался отобрать его. Они подрались, и Хильмер упал. Он ушиб коленку.
— Эта была настоящая ссора или они подрались в шутку?
— В шутку. Хильмер и Даниэль друзья.
— Так Хильмер упал по чистой случайности?
— Да.
— То есть на самом деле Даниэль не хотел причинить Хильмеру вред?
— Он бы никогда этого не сделал. Они вместе ходят в шахматный клуб.
Форс записал. Петер Елин немножко поелозил на стуле. Через некоторое время он продолжил:
— Знаете, что в Хильмере необычного? Во-первых, то, что он играет в шахматы, А во-вторых, он очень молчаливый.
— Хильмер молчаливый?
— Он говорит очень мало. Кажется, что он все время о чем-то думает.
— Ты знаешь, о чем он думает?
Петер Елин покачал головой:
— Нет.
Форс записал.
— Значит, в раздевалке была драка, хоть и шуточная?
— Да.
— Что случилось потом?
— Не знаю. Я быстро собрался и вышел, пока Хильмер и Даниэль ссорились.
— Так ты не знаешь, чем все закончилось?
— Нет.
— Кто оставался, когда ты уходил?
— Почти все. Кажется, я вообще ушел первым. Форс положил блокнот с записями в портфель и застегнул молнию, потом положил ручку во внутренний карман.
— И последний вопрос. У тебя есть какие-то соображения о том, куда Хильмер мог направиться?
— Нет.
— Нет ли какого-нибудь места, куда Хильмер часто ходил, какая-нибудь заброшенная сторожка, уединенный домик?
— Этого я не знаю.
Форс поднялся.
— Если ты вспомнишь еще какие-нибудь подробности, обязательно звони. Даже если тебе покажется, что в них нет ничего особенного.
Форс протянул руку. Они попрощались и направились к дверям.
Хильмер сидел на стуле в углу. Дверь за Форсом и Петером закрылась. В кабинете наступила тишина, только в соседней комнате играло радио. Хильмер попытался вспомнить, что за комната находилась рядом с кабинетом ректора.
Память.
Хильмер старался вспомнить, что же произошло в раздевалке, но никак не мог. Он не мог даже представить себе, как выглядел Даниэль. Или полотенце. Что это за полотенце, о котором они говорили?
Мама, подумал он.
Что делает мама?
Подумав про маму, Хильмер почувствовал, что вспотел. Он попытался увидеть ее перед собой, но это было трудно. Затем он попытался представить отца, но ничего не получилось.
Кто-то на школьном дворе крикнул: «Карин!» Хильмер поднялся, подошел к закрытому окну и выглянул в асфальтированный двор. Он увидел двух девочек, идущих навстречу друг другу, но не узнал их.
Это сон, подумал Хильмер.
Тут открылась дверь в кабинет, и на пороге появился ректор Свен Хумблеберг, с трудом таща переполненный портфель. Он поставил портфель на один из стульев перед письменным столом. Снимая свое светлое пальто. Хумблеберг заметил приколотую к вешалке красную бирку из химчистки. Он оторвал бирку и смял ее в комок, собираясь бросить в корзину для бумаг, когда в дверях появилась Маргит.
— Сегодня к нам приходили из полиции, — прошептала она, как будто сообщая нечто таинственное и боясь, что ее услышит кто-нибудь посторонний.
Хумблеберг наморщил лоб.
— Да что ты говоришь! Нильсон приходил?
— Кто-то из города, — продолжила Маргит шепотом. — Он разговаривал с девятым «А».
— О чем же?
Хумблеберг открыл свой огромный портфель и вынул оттуда две папки. Смятую бирку он рассеянно сунул в карман брюк.
— Хильмер Эриксон пропал.
Хумблеберг наморщил лоб еще больше.
— Пропал? Сегодня?
— В минувшую субботу.
— Вот так новость.
— Я здесь! — закричал Хильмер.
И он бросился к Хумблебергу и хлопнул его по плечу.
Но Хумблеберг ничего не заметил. Он рассеянно почесал ухо.
— Да, — сказала Маргит, — похоже, произошло что-то серьезное. — Затем она сделала шаг вперед и прошептала: — Полиция не исключает, что совершено преступление.
Хумблеберг вздохнул.
— Звучит ужасно. Значит, пропал в субботу. А сегодня уже понедельник.
— Сегодня понедельник, — кивнула Маргит. — Я сама услышала об этом вчера вечером. В Валлене уже с собакой искали.
— Ужасно. — пробормотал Хумблеберг.
— Я здесь! — выкрикнул Хильмер. — Я здесь! Вы что, меня не видите?
Он бросился к письменному столу, схватил одну из папок и швырнул ее в стену.
И он увидел, как папка ударилась о стену, но в то же время панка, которую он бросал, так и осталась лежать на столе, на том самом месте, откуда он взял ее. Он снова схватил папку и бросил ее еще раз. Он ясно видел, как папка пролетела в воздухе и ударилась о стену.
И снова папка осталась лежать на столе.
