Ваня у своей палатки колдует с рацией, пытается выйти на связь. Рация трещит, голоса Ивана почти не слышно. Виктор махнул рукой и, вздохнув, сказал:
— По-моему, дохлый номер. Что будем делать? Как перебраться к сопке Крутой?
— Надо отправлять группу и ставить лагерь на новом месте, — тут же откликнулась Наташа.
— Я тоже думаю, что завтра надо перебраться, — поддержала ее Неля.
— Времени у нас осталось мало. Не забывайте, что мы должны еще быть у океана.
— Ну, увидеть океан, — развел руками Виктор, — без вездехода нам не дано…
Все зашумели, но стремление выражали одно — идти на новое место. А мне, честно признаться, было жаль покидать этот уже обжитый участок леса, благоустроенный лагерь, быструю речку, исхоженные и знакомые теперь окрестности. Здесь я обрел совершенно неожиданно своих контактеров из созвездия Лиры. И в то же время хотелось испытать что-то новое.
— В общем, так, — решил Виктор. — Если завтра утром вездехода не будет, отправляем группу к сопке. Задача такая: взять с собой как можно больше продуктов, выбрать место и разбить лагерь. Я думаю послать четырех человек. Лучше тех, кто уже ходил по маршруту. Это Иван, Наталья…
— Меня не забудь, — сказал я.
— И меня обязательно, — улыбнулся Субботин.
— Но троим из вас на следующее утро придется вернуться, чтобы помочь перенести остальное имущество. Все забрать с собой невозможно.
— Надо сложить в ящик и подвесить его на дерево, — предложил Иван, не отрываясь от рации. — Никакой зверь не достанет.
— А что, хорошая мысль, — кивнул Виктор. — Значит, завтра идут Иван, Наташа, Саша и Володя. Кто останется там на ночь, решите сами.
— Погода бы не подвела, — вздохнула Татьяна.
От погоды это никак не должно зависеть, — возразил Виктор. — Наоборот, быстрее дойдут.
Иван оставил рацию и подошел к нам. Связаться ему так и не удалось, но это уже никого не волновало, кроме Виктора. А ведь без госпромхозовского вездехода мы могли не только к океану не добраться, но и отсюда не выбраться.
Вечером мы с Субботиным стали укладывать вещи.
Он был в хорошем настроении, даже заговорил о том, что попробует вечером поснимать в лагере. Все-таки кроме фотографий аномальных явлений, если таковые, конечно, получатся, необходимы и житейские, экспедиционные.
— Лучше бы поспать после ужина, — сказал я. — Вдруг съемка опять часов до четырех продлится, тогда завтра до сопки не дойдем.
— Дойдем… Ты не знаешь, что на ужин сегодня? — неожиданно спросил Субботин, затягивая ремнями уложенный рюкзак. — Есть очень хочется.
— Так Игорь с Вией дежурят, а раз Вия — значит, нас ждет «змеиный супчик».
И оказался прав.
Супчика было вдоволь и в запас на ночную смену, мы с Володей съели по паре порций.
Неля, как всегда, готовила себе гречневую кашу на воде. Ее упорству, силе воли и целеустремленности можно было только позавидовать.
Во время чаепития Субботин засверкал вспышкой, чем сразу же взбодрил всех. Никто на будущих фотографиях не захотел выглядеть угрюмым или мрачным. Лишь Иван отнесся к этому безучастно.
— Ты бы почаще нас снимал, — сказал Виктор. — А то все по ночам бегаешь, мы вроде бы и ни причем.
— Кстати, — оживился Субботин и повернулся к Неле, — Когда нам сегодня выходить на съемку? Или еще не узнавали?
Неля лукаво усмехнулась и открыла блокнот.
— С Вией дважды перепроверяли информацию, — сказала она. — Для всех есть новости, так что слушайте внимательно. Первое: Глазунов сегодня может спать спокойно, у него, как говорится, выходной. С ним будет проводиться работа отдельно.
Володя хлопнул меня по плечу и расхохотался.
— А боялся не выспаться. Слушай, — глядя на меня, весело проговорил он, — ты, наверное, со СВОИМИ договорился? Может, у тебя телепатический канал прорезался, а? Кажется, я что-то отвечал, не помню. Жгучая обида и жалкая растерянность овладели мной. Как будто мне указали на дверь, как будто бы прогоняли. За что? Я ничего не понимал, не мог поверить, что меня вот так вот запросто можно вывести из игры!
— Сегодня впервые на контакт пойдет Игорь, — говорила Неля, а у меня в мозгу стучало: не я, не я, не я!
В конце концов, я уснул. Помню, что проснулся лишь раз, услышав хруст веток под ногами Володи и Игоря рядом с палаткой и их голоса.
В ту же минуту я ощутил боль в сердце, но не обратил на это внимания. И снова заснул, не подозревая, что в эту последнюю ночь зона на прощание окажет свое черное воздействие.
