Черный цветок Линды
Я отправился на кухню, чтобы вновь заварить чай. Откуда у Линды столько энергии? Я только заикнулся о том, что пора бы и на боковую, утром продолжим, как она решительно заявила:
— Сегодня никто спать не будет!..
Зная ее характер, можно быть уверенным — сама спать не ляжет и другим не даст.
Возможность близко пообщаться с таким человеком, как Вия, не только сумевшей понять ее, но и раскрыть глаза на многое, что мучило и волновало, Линда не упустит. Впрочем, ее категоричность и меня вполне устраивала.
Все-таки в этой истории с «телеграммой» еще оставалось много темных мест, до которых необходимо было добраться как можно быстрее. Следовало найти ответ на главный, по моему мнению, вопрос — почему эта злополучная «весть» пришла именно Линде?
Причина обязательно должна существовать. Выяснив ее, можно понять, почему нам грозят гибелью, кому и чем мы помешали.
Это все не давало мне покоя. Тут не только про сон забудешь, но и про грипп и головную боль. Вот почему я так внимательно слушал все, что говорили Вия и Линда.
Оказалось, не зря!..
Во-первых, Вия правильно подметила, что Линда верит всему, что ей «нашептывают» контактеры ВЦ. С ней «темнушникам» — раздолье…
Ее не надо ни в чем убеждать, ей можно не сообщать, кто дает информацию, — Линду это не смущало. Чем ОНИ, разумеется, и пользовались.
При этом, зная ее волевой характер, напористость, вполне были уверены, что «телеграмма» дойдет до адресатов.
Во-вторых, Линда контактирует с нейтральной цивилизацией, не относящейся ни к Содружеству, ни к Конгломерату.
Здесь у них опять же преимущество.
К контактерам цивилизаций Конгломерата отношение настороженное, к тому же среди наших знакомых нет таких, кто бы общался с ними. К тому же раскрывать своего контактера ИМ невыгодно — Вия сразу бы взяла его на заметку, на всякий случай.
Значит, Линда — идеальная кандидатура для того, чтобы это сообщение дошло до нас. В этом и заключается ее роль почтальона?
Тогда почему она тоже попала в число шестерых «приговоренных»? Может, личная «заинтересованность» живее действовать будет? А что, неплохая версия… Но наверняка существуют еще какие-то причины. Только как это выяснить?
Я вернулся в комнату с горячим чайником и с порога услышал смех.
— Послушай, какой сон мне недавно приснился, — увидев меня, сказала Вия.
— А мне вот ничего не снится, — развела руками Линда, — мне почти каждую ночь планеты показывают. Забирают меня — и летим, в тонком теле, конечно.
«Пусть хоть сегодня твои контактеры от тебя отдохнут», — усмехнулся я про себя, разливая чай по чашкам. Если она начнет об этом рассказывать, то ночи не хватит.
— Мне давно уже сны почти не снятся! — воскликнула Вия. — Очень редко. А на этот раз создалось впечатление, что сон такой глубокий, словно тебя нет — вырубаешься напрочь. Зато все, что приснилось, хорошо запоминается.
Так вот, последний сон — это сплошное безобразие! — продолжила Вия. — Как будто еду я на каких- то санях, которые тянет моя черная собачка. Она у меня наполовину такса, а вообще дворняжка, мы ее из собачьего приюта взяли. Так вот, скачет она, везет меня в этих санках, а с собой у меня еще сумка, в которой крыса сидит. У нас еще белая крыса живет, лабораторная.
Вдруг санки мои переворачиваются, собака моя удирает, а я качусь по заснеженному склону. Однако вроде бы ни чуточки не испугалась.
Оттуда смотрю, моя бедная крыса бежит вверху по кромке тонкого снежного козырька. Думаю — сейчас упадет. Карабкаюсь, значит, к ней, снимаю ее с этого козырька и сажаю за пазуху.
Потом снова спускаюсь в овраг за сумкой.
Поднимаюсь оттуда и вижу группу деревенских ребят и девчонок лет по 14–16, которые вроде бы с горки катаются.
Вдруг на нас нападают неизвестные люди — как, откуда они появились, не могу сказать, — хватают всю эту команду, меня в том числе, и заталкивают в какое-то помещение. Мы стоим, не понимая, зачем нас сюда привели. Тут входят огромного роста мужики и так зло, угрожающе замахиваются на нас. Все, естественно, отпрянули, а один парень им что-то сказал. Они его взяли, связали ноги, поставили на голову к стенке. Сами ушли, а парень продолжает стоять вверх ногами.
Я его спрашиваю: почему ты, мол, не хочешь вернуться в исходное положение? Он в ответ: меня наказали, говорит. Ничего себе, думаю. Тут слышу, как парни, указывая на меня, говорят: «Вот она не позволит над собой издеваться».
Я таким мужикам, конечно, вряд ли могла бы противостоять, и в то же время разочаровывать парней не хочется, значит, выход только один — бежать.
Я иду в туалет, а там огромное окно. Я его открываю, выскакиваю на улицу — и ходу.
Бросила свою сумку с крысой… Бегу неизвестно куда и зачем.
Вижу, идет по дороге мужчина, я пристроилась к нему.
Он ловит попутную машину, говорит, что спешит в аэропорт и может меня туда подбросить.
Недолго думая, сажусь в машину, приезжаю в аэропорт. Тут до меня доходит, что денег-то у меня нет.
Оглядываюсь и замечаю свою хорошую знакомую, которая покупает мне билет, и мы вместе летим, разговариваем, и она вдруг спрашивает: «Куда и зачем ты летишь?» «Не знаю, — говорю, — у меня ни денег, ни документов, но обязательно нужно куда-то улететь».
Ладно, прилетаем, как мне показалось, в какой-то северный город, говорю знакомой, что у меня здесь есть друзья — и пошла. Однако опомнилась: денег-то нет — и вслед за ней — догонять.
Та уже в автобус села.
Я сажусь в следующий и все смотрю в окно, чтобы не пропустить, на какой остановке она сойдет.
Увидела — и тоже выскочила из автобуса. Догоняю, беру деньги на обратную дорогу и возвращаюсь в аэропорт. Сажусь в самолет, прилетаю и оказываюсь у того самого дома, из которого убежала.
Вхожу, а там уже нет никого — ребят вроде бы отпустили.
Иду по коридору, ищу свою сумку, в которой крыса сидит, и знаю, что эту крысу мне обязательно нужно спасти. Тут открывается какая-то дверь, выходит молодая красивая девушка и увлекает меня в комнату. Там начинает показывать дорогие и очень красивые ткани, объясняя, что это все как бы мне и предназначено. Как это, удивляюсь, я всего лишь на минуту забежала. «Нет, — отвечает, — ткани приготовлены именно для тебя».
Я чувствую, надо уходить, но становится как бы неловко перед ней — девушка так внимательна ко мне, и вдруг так сразу уйти. Саму же мучает любопытство: отчего мне вдруг такая честь?
Говорю ей, что мне надо крысу свою посмотреть, цела ли она?
Нашла сумку, вижу, с крысой все в порядке… Думаю, надо выяснить, в чем дело.
Подхожу к девице и спрашиваю: «Что все-таки происходит?» «Сейчас, — говорит, — сама узнаешь».
В этот момент открывается дверь и в комнату входит невысокий мужчина, лицо у него как бы бронзовой краской покрыто или что-то вроде маски, и волосы, как у Леонтьева, торчат во все стороны.
Он бросается ко мне с объятиями, а мне противно до невозможности. Обнимает и говорит: «Ох, как я тебя давно ждал. Мне жизни без тебя нет, сейчас я принесу тебе всякие яства».
Тогда я начинаю понимать, что меня поймали как контактера, и теперь они хотят выведать какую-то
