Рулловский бот мелькнул в нижнем углу одного из экранов и исчез за деревьями в четверти мили от Джемисона. Через несколько секунд с той стороны донесся грохот…
Нет, слишком гладкой была траектория падения! Взрыв не убил руллов, а раз так — Джемисону вновь предстояла борьба. Привычная борьба не на жизнь, а на смерть. Десять дней придется ему сражаться и уповать на то, что люди сумеют отстоять этот важнейший плацдарм в битве галактик.
Хорошо сказано, не правда ли?
Времени на раздумья не оставалось. Он выпрыгнул из шлюпки, решив пробежать до ближайшего холма ярдах в ста от него. Последние футы он одолел на четвереньках. Темнело. Он осторожно выглянул из-за края. Вершина представляла собой овал в восемьсот футов шириной, засыпанный камнями и заросший кустарником.
Ничто не нарушало тишины. Сумерки сгустились еще больше. Солнце полностью спряталось за горизонт. Но что для руллов темнота? Что вообще может противопоставить им человек, кроме разума? Только он уравнивает шансы. Но свое нынешнее положение Джемисон оценивал как безнадежное. Сохранялся, конечно, последний минимальный шанс, но в нем было много «если». Если он доберется до корабля руллов раньше, чем наступит полная темнота. Если сумеет уничтожить их, пока они не пришли в себя. Если… Если все именно так, стоит ли терять время?
Он стал спускаться с холма. Боже, сколько раз он спотыкался! О кусты, камни, корни… Никогда прежде не бегал он по столь пересеченной местности. За пять минут он преодолел не более двухсот пятидесяти ярдов. Он остановился. Продвигаться дальше было бессмысленно… Но ведь проиграет не он, проиграет человечество! Да, он много берет на себя, а разве раньше бывало не так?
Дохнуло холодом. Ночью температура здесь падала до нуля. И он отступил. Он вернулся на шлюпку, где его ждало немало дел. Ночь он провел у экранов, долгую-долгую ночь. На сон он не имел никакого права…
На одном из экранов что-то изменилось. А быть может, ему показалось? Джемисон положил ладони на рычаги управления бластерами.
Нет, кажется, привиделось.
В таком положении он и встретил холодный рассвет. Джемисон проглотил таблетку против сна. Снова нажал на пуск двигателей. Они молчали, как и следовало ожидать. Поломку можно было устранить только на «Орионе». Значит, все же оставалось одно — драться!
Впервые человек и рулл встретятся лицом к лицу. Впервые! Космические сражения не в счет, там бьются корабли. Кто знает, что его ждет. А если проигрыш? Ну и что — важна попытка.
Он включил защитный пояс и вышел из корабля.
Судьба распорядилась так, что поединку суждено было произойти на одной из самых причудливых гор — пике Монолит. Восемь тысяч двести футов отвесно вздымались над планетой. Сотни различных планет повидал на своем веку Джемисон, уносясь в вечную тьму к голубым, красным, белым, оранжевым огонькам звезд. И вот теперь ему предстояла самая трудная схватка в его жизни. С самым хитрым и жестоким врагом…
Джемисон взял себя в руки. Это он умел. Важно сделать первый шаг — спокойствие придет. Но важно, чтобы этот шаг не оказался последним… К черту философию! Рассуждать можно, если есть выбор. Здесь выбора нет. Нужно идти в разведку.
Джемисон взял с собой бластер с монитором, реагирующим на любое движение противника. По дороге к месту падения руллов ничего не произошло, на него никто не нападал. Это не очень понравилось Джемисону — значит, нужно ожидать ловушку. Сомнительно, чтобы руллы погибли при падении.
…Корабль руллов лежал в долине, уткнувшись носом в стенку песчаника. Джемисон внимательно посмотрел на него в объектив монитора. Никого. Ловушка? Если да, то искусная.
Тишину долины нарушил бластер. Он, низко гудя, набирал мощность. Корпус корабля задрожал, изменив цвет. И только через несколько минут Джемисон отключил бластер.
Техника руллов оказалась на высоте. Включились защитные экраны сейчас или после вчерашнего выстрела? Этого он не знал. И это было плохо. Даже если руллы мертвы, его усилия прорвать их оборону тщетны. Они могли быть ранены, не способны обороняться. Они много чего могли. Например, оставить гипнотизирующий знак. Джемисон поймал себя на том, что избегает смотреть вокруг.
А если руллы просто дожидаются большого звездолета, из которого вылетел их бот? Это станет концом для Джемисона.
Он принялся внимательно изучать повреждения, полученные кораблем. Пробоин он не обнаружил. Дно в нескольких местах вспучилось, но не очень — от одного до четырех футов в глубину.
Следовательно, реактор дал течь.
Насколько Джемисон разбирался в исследовательских ботах руллов, впереди была рубка, управляющая бластерами. Сзади находились машинный отсек, цейхгауз, топливный отсек, отсек с запасами пиши и…
Запасы пищи! Этот отсек поврежден больше других. Значит, пища заражена, и руллы остались без еды!
Можно было возвращаться. Джемисон повернулся к скале, под которой прятался, ведя огонь по противнику. На поверхности скалы был знак! Извилистые линии! Итог изучения человеческой психики нечеловеческим разумом. Джемисон в ужасе замер.
«Где я?» — подумал он. Еще на Мирре-23 он узнал, что эти линии заставляют человека двигаться в определенном направлении. Как они влияют на группу людей? Как руллы узнали, что он один? Куда поведут его линии сейчас?
Джемисон всеми силами пытался побороть в себе желание взглянуть на скалу. Его неудержимо тянуло увидеть линии еще раз. И он чувствовал, что не может сопротивляться этому желанию.
Пять волнистых линий по вертикали, три по горизонтали. Они указывали направление на восток, в пропасть! И Джемисон двинулся туда. По дороге он пытался ухватиться за выступ скалы, цеплялся за край пропасти — какой-то участок мозга сопротивлялся гипнозу, — но тщетно. Его воля была парализована, и он медленно, но верно сползал вниз.
Последняя мысль, которую он осознал, была неутешительной: «Руллы выжили. Иначе не было бы знака».
И наступила тьма.
Глава 22
Он пришел из далекой галактики. Холодный безжалостный вождь. Вождь Иэль Мнишлей, Уун Руа, и прочая, и прочая…
Велика была его власть над жизнью и смертью Стоящих Внизу, над кораблями Ллурда.
Велика была и его ярость. Его приказ не был выполнен. А ведь он приказал: «Еще одна галактика должна лежать у моих многочисленных ног!» Но кто-то оказался несовершенен, кто-то промедлил. Почему? В чем сила этих слабых двуногих? Пока перед его глазами не предстал живой человек. До сих пор он встречался со звездолетами, неприступными базами, союзниками… И они смогли остановить тех, кто обладал высшими знаниями, высшей нервной системой?!
«Доставить мне человека! Живого!» — разнесся из конца в конец галактики приказ.
И человек был доставлен. Это был тупой и пьяный моряк, больше руллов боявшийся нехватки спиртного. С индексом 10, равным 96, и чувством страха, не поднимавшимся выше отметки 207. После маловразумительного бреда и судорог на лабораторном столе он умер. За всем этим наблюдал Вождь Вождей Иэль, и прочая, и прочая…
— Это не противник, — сказал он.
С ним благоразумно согласились Стоящие Внизу, но выше других.
— Нам удалось захватить не многих, — доложили они. — Люди убивают себя так же, как и мы.
— Значит, измените среду. Пленник не должен чувствовать себя пленником.
Это был тонкий психологический нюанс. И приказ был выполнен.
