– Была, – невозмутимо согласилась торквани. – Теперь я никто.
Сзади за спиной тихонько присвистнул Степашка. С сопровождающего их Находящего слетела зевотная скука. Еще бы, привести самого Торквемаду под шамана. Если она сейчас бросит боевой узор, как раз для таких самоубийц и придуманный, то спасти их сможет только небольшое чудо. Она сама, конечно, погибнет, но если это подстава, то ей все равно. Минус Сибейра – что еще надо?
Дон Антонио как не заметил признания.
– Что привело вас к нам?
– Мне говорили, что вы принимаете людей-магов и помогаете им?
– Кто говорил? – уточнил дон Антонио.
– Ваш амулет, – Са-Сефара показала амулет Братства, который она так и держала в руке.
– Принимаем и помогаем, – подтвердил Сибейра. – И не только людям. В Улитарте рады всем.
Действительно Улитарт принимал всех. В Городе Безумных Магов было полным-полно нелюдей. Значительно меньше, чем людей, но все равно достаточно. Кстати, об этом все прекрасно осведомлены. Откуда она свалилась?
– Мне не нужен Улитарт. Мне там не помогут.
– Так кому нужна помощь? – не понял дон Антонио. – Вам конкретно или какому-то человеку?
– Человеку, – наконец-то разродилась торквани. – Вашему человеческому щененку. Слишком много на себя взял, теперь не может справиться.
Она замолчала. Сибейра молчал тоже, она пришла – пусть высказывается. Пауза затягивалась.
– Чем мы можем вам помочь, уважаемая? – ни с того ни с сего влез Степашка.
Сибейра ему чуть подзатыльник не влепил. Еле удержался, чтобы не устраивать свару на глазах у посетительницы. Нет, ну это надо, а? О какой дисциплине и о каком порядке в Службе может идти речь, если ближайший помощник на субординацию плюет не глядя?
– Ваш мальчишка – халь, – пояснила Са-Сефара. – Слишком много на себя взял, теперь не может справиться. Четыре наших амулета завернуть вокруг себя, это даже для шамана много. Меня не хватает, чтобы его вытащить.
– Что значит «четыре амулета завернуть»? – Сибейра подался немного вперед. – Каких амулетов?
– Наших, человек, наших, – понимающе усмехнулась торквани. – Стандартные амулеты, закрывающие от хальер. Он попытался их развалить, но на четыре сразу сил не хватило.
– А не на четыре? – прищурился дон Антонио. – Хватило бы?
– Хватит, – пристукнула посохом Са-Сефара. – Давайте не будем в загадки и отгадки играть. Да, мальчишка может ломать торкские амулеты-блокираторы. Конкретно эти четыре висели на Желтых Стрелках, которые за нами пришли. А сейчас он лежит, и тронуть его никак. Что-то серьезное он сплел из этих амулетов.
– Это были штатные амулеты Желтых Стрелков? – мягко, обманчиво мягко, спросил Сибейра.
– Да, – Са-Сефара посмотрела прямо в глаза испанцу. Тот еще раз поежился. – Может, теперь вы решите помочь парню? Хотя бы ради этой его способности.
Великий Инквизитор дон Антонио Сибейра выпрямился. Сарказма на сегодня было более чем достаточно.
– Мы в любом случае помогаем всем, кто обращается к нам. Никто в пределах Пестика или всего Клевера не может сказать, что, обратившись к Братству Магов Земли, он не получил помощи, о которой просил. Мои вопросы были заданы лишь для того, чтобы понять, с чем мы столкнулись.
Прозвучало несколько напыщенно, но Сибейре надоело выслушивать упреки в корысти. И без этой торквани дел по горло, убеждай еще её.
– Что нужно сделать, чья конкретно помощь вам нужна и куда надо попасть? – Дон Антонио перешел на деловой тон.
– В Хайар, – Са-Сефара твердо смотрела сквозь прутья решетки.
Сзади тихонько присвистнул Степашка: да, далековато забрались ребята. А потом из торквани как будто выдернули стержень. Рука, держащая посох, соскользнула вниз, торквани опустила горящие глаза, и даже гордый голос стал тише.
– Я не знаю, – теперь перед Сибейрой был не торкский шаман, блюдущий родовую честь, а просто усталая пожилая женщина, которая очень нуждалась в помощи. – Я даже не знаю, что он сделал. Он лежит там, перед домом, а я даже дотронуться до него не могу. Он как здесь и не здесь. Иногда начинает пропадать куда-то, но Сова его зовет, и он возвращается.
Ее голос упал до шепота, но магам было не до сострадания сейчас. Скорая помощь не всегда имеет право на ситуативное сострадание. Как бы ни было больно или невежливо, но сначала надо спасти, а уж потом разбираться с тонкими материями.
– Сова – это кто? – подал голос из-за спины Сибейры Находящий. Все правильно. Она просила Торквемаду, она его получила. Первичное требование выполнено, теперь за дело берутся те, кому положено. И кто, если честно, сделает это лучше.
– Сова – это девушка, его девушка, – все так же тихо ответила торквани. – Она тоже халь. Может вам пригодиться. Правда, не знаю для чего. Хальер разума никогда не была сильной стороной людей.
Сибейра, пока суд да дело решивший закурить, подавился сигаретой.
– Халь разума?! – отплевываясь, перебил он уже начавшего говорить Находящего. – Правильно ли я вас понял, сараси Са-Сефара? – На сей раз торквани не отреагировала на обращение никак. – У вас там, в Хайаре, сейчас собрались человеческая девушка, халь разума; парень, который в одиночку справился как минимум с четырьмя Желтыми Стрелками, нейтрализовав при этом их штатные амулеты-блокираторы, с которыми, скажем так, очень трудно что-либо сделать, правильно? И еще до кучи полноценный шаман- торквани в вашем лице. У вас там не филиал Улитарта часом? Или Шаманерия выездные курсы открыла? А Мастера Состояний случайно нет там в окрестностях?
– Я не знаю, о чем вы говорите, – к торквани начала возвращаться былая невозмутимость. Момент слабости миновал. – Никаких мастеров состояний там нет. Есть только торк-воин.
– Ваш воин? – небрежно, как бы между делом, уточнил Сибейра.
– Мой, – автоматически кивнула торквани и вдруг вскинула голову: – Нет, он не может быть моим. Он просто воин. Сам по себе.
– Понятно, – покладисто согласился дон Антонио. – Просто воин. Сам по себе.
– Ничего тебе, человек, не понятно, – ни с того ни с сего взвилась Са-Сефара. – Тиира, гда вион. Теннака, бусиро шеен изен да тон. Тиира, гда саррис. Оденно, сараси изен даял диис.
Степашка с Находящим дружно дернулись, прикидывая, не узор ли бросает торквани? Уж больно торжественность и ритмичность произносимого смахивали на плетение заклинания. Кто их, торков, знает, как они узоры рисуют, тем более что не понять было ни слова. Это в Пестике-то, где понимание разных языков забито прямо в линии хальер. И только Сибейра остался абсолютно спокоен.
– Как вам будет угодно, – немного склонил голову он. – С вашего позволения, я приглашу вас на чашку доша, – он выразительно посмотрел на Находящего, – пока мы будем собирать необходимых специалистов.
Степашка покосился на шефа, но ничего не сказал. Находящий же, правильно истолковав начальственный взгляд, подошел к столику с разложенными амулетами и немного повозился с ними, снимая ограничивающий узор.
Безапелляционно указав Степашке на выходящую из приемника торквани (вот тебе за нарушение субординации и излишнее любопытство), дон Антонио откланялся.
Проследовав в свой кабинет, Великий Торквемада аккуратно закрыл дверь, настроил два амулета и аккуратно положил их перед собой. На его лице и следа не осталось от начальственной значимости.
– Семен, Шаман, мужики, какой экземпляр мне сейчас в приемник свалился, это что-то. Датой-шаман с личным воином. Ума не приложу, что она тут делает и как прячется, но факт. За помощью пришла, представляете? Выручать надо девчонку, мага разума, и парня, который умеет ломать торкские амулеты. Как вам, а? Шаман, давай собирайся. Мне от тебя надо будет…
Закончив разговор, дон Антонио развалился в кресле, повернулся лицом к вечереющему окну, закинув руки за голову, и задорно подмигнул зеленоватому солнцу Пестика, неспешно собирающемуся баиньки. А все-таки здорово иногда самому в поля выбираться. Тускло все время в кабинете сидеть.
