Корзун осмотрелся, ожидая увидеть моих подчиненных, но, кроме меня, в автопарке никого не было. А в штаб я его вести не стал.
– И что скажешь?
Майор был в полном боевом снаряжении, с оружием. И хотя смотрел я на него настороженно, за свою жизнь я не опасался. Корзун и подлый удар исподтишка – понятия несовместимые.
– Если честно, я не понимаю, зачем вас таких всех вместе собрали?
– Зато я понимаю… Пошли покажу…
Я вывел его за ворота, вместе с ним свернул вправо и вывел на южную сторону земляного вала, с внутренней его стороны. Мы остановились на том самом месте, где я точил свой клинок и откуда открывался вид на поле боя. Картина для Корзуна, в общем-то, привычная. Но я и не ставил перед собой цель шокировать его. Я привел его сюда для наглядности.
– Нам сказали, что здесь нет зосов. Нас плохо вооружили, нам дали дохлый сухпай… Нас обманули… От нас хотели избавиться. Чтобы мы не мозолили глаза нормальным людям, чтобы наше внешнее уродство не вызывало у вас отвращения…
– Я не знаю, кому могла прийти в голову такая идея.
– Нашему генералу, например.
– Он вообще о вашей группе ничего не знал.
– А каратели?
– Какие каратели? – недоуменно смотрел на меня Корзун.
– Сначала нас обстреляли из вертолета. Но сам вертолет до базы не долетел. Генерал решил, что это мы сбили машину, выслал по нашему адресу карателей…
– Не понимаю, о каких карателях ты говоришь?
– О тех, которые напрямую подчиняются генералу.
– Нет у него никаких карателей…
– Это ты, Семен, так думаешь, что нет. Но я-то знаю, что есть… Я знаю, что нас пытались уничтожить…
– Да, но при чем здесь каратели?.. И не собирался никто вас уничтожать. Истребительно-штурмовая группа выдвигалась на задание в глубь Зоны, по пути свернула к вам, чтобы наладить контакт, но вы ее встретили пулеметным огнем, были убиты четыре человека… Это я знаю.
– Кем были убиты?
– Вами.
– Четыре человека были убиты нелюдями… Мы же нелюди, Семен. Поэтому вертолетчики и накрыли нас ракетным залпом…
– Это была ошибка, Джером. Пилоты решили, что блокпост занят зосами…
– А если бы так решил и командир штурмовой группы?
– Нет, у него не было задания уничтожить вас.
– А у второй группы какое было задание? И это не взвод был, это целая рота… Нас пытались атаковать ночью, под прикрытием темноты. Только не говори, что с нами хотели наладить связь.
– Да, было принято решение вас уничтожить, – дрогнувшим голосом проронил Корзун.
И отвел в сторону взгляд.
– Что и требовалось доказать.
– Но это решение не было санкционировано генералом. Это решение принял полковник Брыль. И вся ответственность лежит на нем…
– А Брыль говорит, что приказал генерал… И сам генерал не отпирался.
– Ты разговаривал с генералом?
– Да. По телефону. Брыль обвинил его в том, что он отдал преступный приказ. А генерал сам это подтвердил… И чтобы сгладить ситуацию, он разрешил нам остаться здесь, на этом блокпосте. И своих карателей вывел…
– То есть сначала он разговаривал с тобой, а потом отдал приказ командиру роты… Командиру обычной истребительно-штурмовой роты…
– Не знаю, обычная она или карательная, но ведь приказ был.
– Приказ был, но от кого… Дело в том, что генерал не отдавал никаких приказов командиру штурмовой роты.
– Тогда почему он увел свою группу с объекта? Почему оставил нам свое оружие, имущество? – недоуменно посмотрел я на майора.
– Потому что командир слышал голос генерала. Голос. Но сам генерал здесь ни при чем… Кто-то разговаривал с командиром роты голосом нашего генерала. Кто-то.
– Кто?
– Может быть, ты.
– Я?! Разве я когда-нибудь говорил тебе, что учился в школе пародистов?
– Для того чтобы изменить голос, совсем не обязательно быть пародистом, – насмешливо возразил Корзун. – Есть компьютерное моделирование голоса…
– Есть еще красивая ложь, Семен. Наш генерал в полном дерьме, вот он и выкручивается.
– Но это правда. Генерал не мог разговаривать с вами. Ту ночь он провел в госпитале, в реанимации, под капельницей, без сознания. С почками у него там что-то незаладилось, ну да это неважно… Не мог он разговаривать с тобой. И с командиром роты тоже…
– Тогда кто говорил со мной?
Я внимательно всматривался в лицо собеседника, пытаясь уловить ложь в его глазах, мимике. Но Корзун, похоже, не врал.
– Тебе видней.
Действительно, кому, как не мне, знать, кто мог разговаривать со мной голосом генерала. Если Марица могла забивать эфир помехами, то ей по силам было устроить и этот фарс. Она следила за нашим разговором с полковником, она и внесла в него свои коррективы. Но вместе с тем она и помогла нам, освободив для нас блокпост… Хотя какая уж тут помощь, если эта застава превратилась для нас в западню?
Я не стал рассказывать Корзуну о злоформерах, которые играли со мной в заковыристые игры. Разумеется, он знал о существовании этих монстров, имел кое-какое представление об их способностях, но все равно он мог воспринять мои объяснения как жалкую попытку оправдаться, списать свою вину на происки Аномалья…
– Где полковник Брыль? – вдруг спросил майор.
– У нас… Я же говорил генералу, что Брыль – наш заложник.
– А я тебе говорил, что не было никакого разговора с генералом… Как Брыль попал к вам?
Глупо было усугублять страшной правдой наше и без того безнадежное положение. Слишком уж много трупов на нашей совести, чтобы приплюсовать к ним еще пятерых покойников.
– Он хотел вырваться отсюда, ночью, на одном БТР… Они сбились с пути, машина попала в гравиталку. Брыль чудом уцелел…
– Где это случилось?
– А вот этого никто не знает. Брыль, как чумной, помнит только, что его сбило с брони, он куда-то летел, потом плутал, пока не вышел на дорогу, по которой ехали мы. Он и нас испугался, пришлось гнаться за ним…
– И теперь, как я понял, он ваш заложник… – с осуждением глянул на меня Корзун. – И каковы ваши требования?
– Требования бывают у террористов. А мы всего лишь хотим служить. Здесь, на этом блокпосте. Полковник Брыль поставил нам задачу, и мы хотим ее выполнять. Под его мудрым руководством.
– Я хочу его видеть.
– Он только что отобедал. Изволит почивать.
– Джером, не валяй дурака.
– Ты не можешь его увидеть. Он не хочет с тобой встречаться. И я, честно скажу, тоже этого не хочу.
