— Тебе не сообщили? — удивилась Чуен.
— Чего не сообщили? Минутку, ты сказал мне… — Габриел повернулся к Крисмасу. — Ты сказал, что он еще в тюрьме.
— Так и есть.
— Просто он не примет тебя, — уныло объяснила Изадора. — Он не хочет ни с кем разговаривать.
— Он совсем никого не хочет видеть?
— Ну, нет, слушайте, это не совсем так, — поправил Изадору Крисмас. — Я только что встречался с ним и его адвокатом. При данных обстоятельствах адвокат посоветовал ему не разговаривать ни с тобой, ни с Габриелом. Но он готов поговорить с тобой. — Его палец указал на Чуен.
— Со мной? — У Чуен отвалилась челюсть. — Со мной? Он мне даже не нравится!
— Да ладно тебе, Чуен, — пробормотала Изадора.
— Слушайте… ладно, зачем он хочет поговорить со мной?
— Я не сказал, что он хочет, я сказал, что он готов поговорить с тобой, — нетерпеливо объяснил Крисмас.
— Ну я, ей-богу, польщена.
— Я лишь передаю его слова! Он сказал, что готов поговорить с тобой и только с тобой, а потом велел мне убираться.
— Вот так он и заводит друзей, — вставил Габриел. — Послушай, Чуен…
— Да знаю я, знаю!
— Просто поговори с ним, узнай, как он.
— Да поговорю я! Поговорю!
— Зй, народ, у вас тут что, пикник? — Крисмас раздраженно поскреб рукой спутанные волосы. — Весь смысл моего пребывания здесь заключался в том, чтобы вытащить вас отсюда. Я уверен, директор этой конторы совсем не прочь вернуть вас…
— Да, ты прав, мы уходим. — Габриел заметил Клаудию Эрнст, ждущую у выхода. Поймав его взгляд, адвокат подошла к землянину.
— Вы не могли бы уделить мне минутку? — серьезно спросила она.
— Конечно… да… Послушайте, я не успел поблагодарить вас…
— Дело еще не кончено. Официально они только пересматривают обвинения. Они еще не сняли их. Вам не разрешат улететь из Кьяры.
Габриел покорно махнул рукой. Он это знал. Эрнст продолжала:
— Я взялась за ваше дело не совсем из альтруистических мотивов. Мой наниматель хотел бы поговорить с вами конфиденциально, с глазу на глаз. И конфиденциальность там, — она указала на главный выход, — еще сильнее, чем здесь.
«Ваш наниматель? Так вот оно что», — подумал землянин. В последний раз, когда кто-то сообщал Габриелу, что их шеф жаждет побеседовать с ним, они говорили о том шефе как о «Первом». Габриел очень надеялся, что этот деятель, кем бы он ни был, не является тоже «Первым», иначе их будет уже двое. А одного «Первого» и так за глаза хватит.
Ситуация стала ясна в тот момент, когда Габриел вышел из здания. На другой стороне зала была припаркована подвесная машина. Дверца открылась, и из машины вышла женщина. Та самая женщина, которая пыталась похитить его той ночью, когда он подстрелил Дану Сотака.
— Я мог бы догадаться.
Из заключенного Габриел превратился в заложника. Он повернулся к Изадоре.
— В чем дело? — увидела Изадора его лицо.
— Добро пожаловать обратно в этот проклятый цирк. Из, я должен съездить кое-куда. Прямо сейчас.
— Я с то…
— Нет! Мне нужно, чтобы ты сделала для меня кое-что. Мне нужно, чтобы ты позвонила Джейл Найквист в Рейнер-парк и попросила ее узнать, сколько обломков было собрано в парке на следующий день после гибели Элспет. Уверен, они хранят сведения по всей этой дребедени.
Изадора пришла в замешательство.
— Сколько обломков? Я… не понимаю.
— Будь осторожен.
— Обязательно. — Он оценивающе посмотрел на оловянных солдатиков, стоящих На часах по обе стороны от входа в штаб-квартиру ЦУРЗ. — И для этого я хочу поговорить вон с тем Блесколицым.
«Правило 1: используй все, что у тебя есть. Правило 2: если у тебя ничего нет, используй это». Габриел подошел к роботу ЦУРЗ.
— Меня зовуг Габриел Кайли, — бодро представился он. — Видите женщину на той стороне зала? — Он ткнул большим пальцем в сторону подвесной машины. — Она работает на «Кьярские Предприятия 99». Так вот, я хочу, чтобы вы запомнили ее лицо, потому что, если со мной что-нибудь случится, она будет первым человеком, с которым капитан Пелем Лил захочет побеседовать. Хорошо?
Затем, подмигнув Клаудии Эрнст, он пересек зал и подошел к своей бывшей похитительнице. Та смерила его холодным взглядом.
— Привет, — как ни в чем не бывало улыбнулся Габриел. — Ну, вези меня к своему шефу.
ВУАЛЬ ШЕПОТОВ
Изеки в сером тюремном комбинезоне выглядел нелепо, как выпирающая из кожицы перезрелая груша. Лицо его было изможденным, хитрый блеск в глазах исчез за тусклой паутиной невидящего взгляда. Время от времени Хитедоро трогал пальцами крышку стола, оставляя маленькие пятна пота, которые почти сразу же застывали.
Широкий стол, отделяющий его от Чуен, не позволял им прикоснуться друг к другу. Конечно, закон запрещает возводить барьеры между заключенным и его гостем, но не существует закона против липкой полосы в центре стола, через которую ничто не может проскользнуть. Статуты о неприкосновенности частной жизни также гарантируют, что никто не будет подслушивать их разговор, да только кто этому поверит? Неделю назад Чуен, возможно, и поверила бы.
Но теперь — нет.
— Я хочу, чтобы ты сходила… — Голос Изеки был как глина. — Я хочу попросить тебя… или кого- нибудь из остальных… вы не присмотрите за моим братом и… Айшей?
— Да, конечно, — натянуто ответила Чуен.
— Знаешь… они все еще сидят в этом чертовом отеле и… наверное, боятся. Просто последи, чтобы они вернулись домой.
— Я прослежу, чтобы они вернулись домой. Изеки потер пальцем крышку стола.
— Они… я цурзешникам сказал, что Исаао… что он ничего не знал об этом, ни о чем не знал. Не знал…
— Конечно, не знал…
— Он только сделал то, о чем я его просил. Он не знал. Чуен поняла, что Изеки повторяет одно и то же не столько для нее, сколько для невидимых подслушивающих ушей.
— Я позабочусь об этом. Я прослежу, чтобы у них все было в порядке.
— Цурзовцы захотят побеседовать с ними, и кто-нибудь… я не хочу, чтобы они потеряли работу. Если можно что-нибудь сделать.
— Я обещаю.
— Мы продырявили все двери в офисе их босса.
— Я обещаю.
