для настоящего итальянца, издал сдавленный стон. Однако он тут же успокоился, почувствовав дуло пистолета, уткнувшееся ему в спину.
— Послушайте! — закричал он после того, как полицейские обыскали его с ног до головы. — Я шофер его преосвященства кардинала курии Гонзаги.
— Ага, — ответил главный из полицейского трио, — а я — китайский император. Документы!
Альберто указал на багажник. Полицейский оставил шофера и направился к багажнику, по пути осветив салон машины.
— Он что, мертв? — испуганно спросил он у Альберто, указывая на заднее сиденье.
— Это кардинал Гонзага!
— Я уже слышал. Мы еще вернемся к этому. Я говорю о том, что ваш пассажир не подает признаков жизни.
— На это есть свои причины.
— Я просто внимательно вас слушаю, — внезапно донесся голос из «фиата». Кардинал, который слышал разговор полицейского и Альберто через открытую водительскую дверь, решил наконец вмешаться.
Полицейский обратился к двум своим товарищам:
— Я и вправду подумал, что мужчина мертв.
Когда он начал открывать багажник, остальные обступили его.
— Madonna! — закричал долговязый полицейский, который был выше двух других на целую голову. Судя по всему, он был главным в оперативной группе. Ног его знает, что он ожидал увидеть в багажнике старого «фиата», но никак не пурпурно-красную ленту, аккуратно выложенную на черной мантии с красной накладной вышивкой, и отдельно лежавшую пурпурную бархатную шапочку.
Из алой сафьяновой папки Альберто вынул паспорт с золотой надписью «Citta del Vatikano» и протянул его карабинеру.
Полицейский беспомощно взглянул на своих коллеги, увидев, что они все еще держат пистолеты наизготовку, что-то прошипел сквозь зубы. Те сразу же опустили оружие.
На фото в паспорте кардинал выглядел намного моложе (время не щадит даже кардиналов), по подлинность документа не вызывала ни малейшего сомнения. Имя: С. Е. Филиппо Гонзага, Cardinale di Curia; место жительства: Citta del Vaticano.
Полицейский оттолкнул коллег в сторону и, отдав честь, подошел к задней, пассажирской, двери салона, где все так же неподвижно сидел кардинал Гонзага.
— Простите, ваше преосвященство, — громко сказал полицейский, вглядываясь сквозь стекло закрытого окна. — Мы не знали, что ваше преосвященство решит отправиться в путь на старом «фиате». Но я всего лишь выполнял свои обязанности…
Гонзага бросил оценивающий взгляд на сокрушавшегося полицейского, потом чуть опустил стекло и высунул наружу левую руку.
Держа паспорт с золотой надписью кончиками пальцев, полицейский осторожно протянул его и резким кивком приказал своим подчиненным убираться.
— Все закончилось как нельзя лучше, — усмехнулся Альберто, вновь занимая водительское кресло.
Глава 2
В понедельник ночной поезд Мюнхен—Рим прибыл на станцию Термини с опозданием. Мальберг спал плохо, а завтрак, который принес проводник, был просто катастрофой.
Он уныло вынес чемодан на перрон и на безупречном итальянском сказал таксисту, куда ехать:
Это оказалось роковой ошибкой: таксист стал рассказывать историю своей жизни, к которой Мальберг не проявлял ни малейшего интереса. В памяти у него осталось лишь то, что у таксиста было пять дочерей. Гостиница располагалась недалеко от Пьяцца Навона, в квартале бесчисленных антикварных магазинчиков. Он уже неоднократно здесь останавливался, и портье, стоящий за красной стойкой, поприветствовал его с порога.
В номере на втором этаже Мальберг печально распаковал чемодан (он ненавидел упаковывать и распаковывать вещи), потом снял трубку и набрал одиннадцатизначный номер мобильного телефона.
Прошла целая вечность, прежде чем в трубке прозвучал сонный женский голос:
— Алло-о-о?
— Марлена? — неуверенно спросил Мальберг.
— Лукас, ты? Куда ты пропал? Который час?
— Подожди, давай по порядку, — повеселел Мальберг. — Да, это действительно я. Я только что остановился в гостинице «Кардинал». И сейчас без, четверти одиннадцать. Гще вопросы будут?
Женщина рассмеялась:
— Лукас, ты остался таким же шутником!
— Мы с тобой договорились, помнишь?
— Я знаю, но утро теперь не мое время. Послушай, через час я заберу тебя возле гостиницы и мы вместе поедем к маркизе. До скорого.
Мальберг озадаченно повесил трубку: он ожидал услышать слова прощания, но Марлена закончила разговор раньше.
Собственно, он знал взрывной характер Марлены, ее привычку молниеносно менять род деятельности или полностью отдаваться какому-нибудь захватившему ее делу. Они сидели в школе за одной партой целых два года. А когда встретились на двадцатилетие выпуска, то Ленка, как он ее пренебрежительно называл, вызвала удивление и даже восторг. Из довольно простодушной девчонки получилась настоящая светская дама.
Решив стать учителем биологии, она вскоре после экзаменов забросила учебу. С какой целью она поехала в Рим, Марлена говорить не хотела. Она также не распространялась о том, на какие средства живет. В отличие от всех остальных одноклассниц она все еще не вышла замуж. И это удивляло.
У Лукаса Мальберга, обеспеченного антиквара из Мюнхена, Марлена вызвала довольно сильные эмоции. Когда он звонил ей на прошлой неделе, она упомянула в разговоре, что знает одну обедневшую маркизу, которая хочет продать коллекцию книг покойного мужа. В ней были ценные фолианты пятнадцатого столетия. Мальберг сразу заинтересовался. Но, разумеется, он ехал в Рим не только за книгами.
Он был завидным холостяком, Марлена — красивой женщиной, а Рим — отличной декорацией для потрясающего романа.
Конечно же, Марлена опоздала. Лукас ничего другого и не ожидал, ведь в Риме было сумасшедшее движение. Но когда часы показали половину первого, Мальберг снова взял телефон и набрал номер ее мобильного. Однако в трубке голос автоответчика произнес: «Этот номер временно недоступен».
Лукас попробовал дозвониться во второй раз, думая, что ошибся при наборе номера.
После третьей попытки Мальберг сдался и беспомощно посмотрел из окна на улицу.
Мальберг занервничал. Может быть, что-то случилось? Но тогда почему Марлена не дала об этом знать?
На бумажке с ее номером с обратной стороны был напи сан адрес: Виа Гора, 23. Выйдя из гостиницы, Мальберг поймал такси.
Дом в Трастевере, пятиэтажная коробка, ничем не отличающаяся от остальных, выглядел довольно запущенно. Он простоял уже добрую сотню лет, и помпезный вход с двумя колон нами по бокам уже не мог его украсить — требовался срочный ремонт.
Благодаря рассказам Марлены Мальберг знал, что она жила в пентхаусе с видом на Тибр, недалеко от трассы.
Пройдя мимо полной консьержки, которая сидела в своей комнате на первом этаже и с грустью
