– Да адрес-то знал, только я не один. У меня есть начальник Бирюк, хитрый такой и никому не доверяет. Надо, говорит, найти Карева лично и ни с кем другим не связываться.
Когда мы пообедали, я предложил Родину отправиться в город, чтобы связаться с Бирюком. Приехали на мою квартиру. Хозяйке, как было предусмотрено данной мне инструкцией, я сказал условную фразу:
– Достань-ка, Мария Ивановна, водочки и что-нибудь закусить – давая тем самым понять, чтобы она немедленно поставила в известность оперативных работников о прибытии «гостей».
Умывшись и приведя себя в порядок, мы отправились к Бирюку. Его не оказалось дома, он был в парикмахерской. Родин предложил посидеть на крыльце. Вскоре появился Бирюк. Он прошел мимо нас во двор дома, сделав вид, что не знает нас. Мы оставались на своих местах. Через некоторое время Бирюк вышел со двора и пошел по направлению к Кремлю. Догнав Бирюка, я поздоровался. Он ответил. Остановились. Бирюк предложил пойти к нему на квартиру, но я возразил, мотивируя тем, что хозяйка может оказаться моей знакомой.
– Пойдемте-ка лучше ко мне, – заявил я, – Родин уже был у меня, там готовится выпивка и закуска, Бирюк согласился. К нашему приходу у хозяйки уже все было готово. Мы сели за стол. Начался разговор. Мне удалось выяснить все вопросы, связанные с моим заданием…»
Агенты «Абвера» уже достаточно захмелели, чтобы не почувствовать подвоха, когда поздно вечером в квартиру вошли люди в военной форме. «Комендатура. Проверка документов!» Безропотно они протянули свои документы, командировочные удостоверения – бумаги сработаны были превосходно, тревожиться нечего.
– Вам придется проехать с нами, – сказал начальник патруля после долгого изучения документов.
– В чем дело? – хмель точно рукой сняло. – Что за бюрократия? Мы только с фронта!
– Ничего страшного. Не волнуйтесь. Обычное уточнение неточностей.
Родин и Бирюк попытались было воспротивиться. Потянулись за пистолетами, но моментально были скручены и обезоружены.
Радиоигра «Семен» продолжалась вплоть до конца 1944 года. За это время «Абвер» был досыта накормлен дезинформацией. Даже на мгновение немцы не допускали и мысли, что «Наливко» может работать против них.
Несколько раз, правда, они пытались перепроверить Калабалина, но неизменно «Семен» испытания выдерживал блестяще.
Чекисты действовали слаженно и четко. Параллельно в Горьком велась аналогичная радиоигра под кодовым названием «Друзья». Два других «немецких агента» – Коцарев и Палладия – передавали в центр сообщения, полностью дублирующие материалы «Семена». И – наоборот.
В основном касались они сведений о проходивших через железнодорожный узел эшелонов с грузами и войсками, о передислокации наших частей.
(К слову, в результате игры «Друзья» контрразведчики тем же путем сумели выманить на нашу территорию двух агентов-курьеров «Абвера», которые были арестованы в сентябре 1943 года.)
Только стремительное наступление советских войск вынудило немцев передислоцировать свой разведцентр вглубь Германии. Держать отткуда связь с горьковскими агентами стало уже невозможно…
В канун Нового, 1944-го года Указом Президиума Верховного Совета СССР Семен Афанасьевич Калабалин был награжден орденом «Отечественной войны» второй степени. Награду вручал ему лично начальник Главного управления контрразведки «СМЕРШ» Абакумов.
А вскоре Калабалин вернулся к своему прежнему любимому занятию – учительству. Врачебная комиссия признала его полностью негодным к прохождению службы.
До глубокой старости Семен Калабалин и его жена – Галина Калабалина – работали с трудными подростками. Они преподавали в детдомах и детколониях, пока хватало сил – в Кутаиси, в Подмосковье. Последние годы Калабалин заведовал детским домом в селе Кимёново Шатурского района Подмосковья.
Часто в калабалинское «хозяйство» наведывались уже выросшие его воспитанники. Многие из них успели повоевать, заслужили ордена и медали. Нередко они рассказывали о своем фронтовом прошлом.
Калабалин всегда слушал их с интересом, но сам не произносил ни слова. О том, чем пришлось заниматься ему в годы войны, никто так и не узнал. Эту тайну «товарищ Семен» унес с собой в могилу…
АГЕНТ № 001
Кто в нашей стране не знает Николая Ивановича Кузнецова? Героя Советского Союза. Знаменитого разведчика. Отважного партизана.
О жизни и подвигах Кузнецова – «Пауля Зиберта» – снято целых три фильма (самый известный – «Подвиг разведчика» с Кадочниковым в главной роли), написана уйма книг. Ему поставлены памятники. Его именем названы улицы и школы.
Николай Кузнецов – это советский Джеймс Бонд. Супермен, не знающий промахов и жалости.
С одной только разницей. Бонд был агентом № 007. Кузнецова же смело можно назвать агентом № 001…
В январе 1940-го года в приемную НКВД пришло трое мужчин.
– Мы с заявлением, – сказали они усталому дежурному. – Уж больно подозрительно ведет себя один гражданин. Что-то не ладно.
Дежурный с интересом выслушал посетителей. Взял бумаги.
– Разберемся. Спасибо, товарищи, за бдительность. Они расстались весьма довольные друг другом.
Мужчины были рады, что выполнили свой пролетарский долг. Дежурный – лишний раз убедился, насколько велик в народе авторитет органов.
Из заявления члена ВКП(б) с 1930 г. Трофимова[151] :
«Прошу расследовать тщательно о гр-не Рудольфе Вильгельмовиче Шмидт, работающему в должности инженера по испытанию новых самолетов, так как я подозреваю Шмидта, состоящего в контрразведке в иностранных государствах. (…)
Когда он получил ушиб носа на авиазаводе, лежал у меня, я, видя, что он слаб, продал все, что у меня было, и дал ему взаимообразно 2.500 р., а он мне и по сей день не отдает. Это не с целью наклеветать я написал на него, я знаю, если его заберут, то мой долг может пропасть, но я наоборот смотрю, если ты подозрителен и опасен для СССР, то пускай мои деньги пропадут, а я все же выведу тебя на чистую воду и разоблачу.
Когда я говорил Шмидту о долге, то Шмидт отвечал, за то, что ты меня спас, я как немец никогда не забуду и не оставлю. Еще мы будем вместе в Берлине ходить по главной улице, т.е. давал мне намек, якобы Германия всех разобьет. Шмидт был настроен против сов. власти. Он говорил, что помогает товарищам в Свердловске и других местах, которые арестованы НКВД, и в случае он откажется от помощи, то они могут его выдать.
Всегда собирается под видом преподавателя на дому, завешивает окно, замыкает квартиру и вместо назначенных мужчин приходят иностранцы, и неизвестно о чем они беседуют. И говорил 100 рублей дал бы, если бы давал кто на 5-7 часов ночью квартиру в глухом месте.
Очень много записок рвал. После полета на парашюте он в нескольких экземплярах на немецком языке писал о прыжке. Я спросил, он ответил в иностранную корреспонденцию объявлю.
Шмидт ходит все время в церковь, имеет тесную связь с митрополитом Сергеем и с Лосяковым Сергеем, который в данное время арестован.
О чем я поставил в известность НКВД. Второе заявление уворовали у меня в трамвае».
Никто из трех граждан, просигнализировавших о подозрительном иностранце, ни на секунду не усомнился: сегодня-завтра за Шмидтом приедут ребята в штатском.
Слава богу, наши органы – щит и меч революции – надежно стоят на страже завоеваний Октября.
Сколько уже врагов – скрытых и явных – повычистили!
Однако время шло, а Рудольф Шмидт по-прежнему наслаждался жизнью. Он ходил по дорогим
