После выпитого коньяка тушеное мясо с картофелем пошло неожиданно весело. И ничего оно не подгорело. Так, самую малость попахивает дымком. Это даже приятно.
– Давай еще коньячку! Хорошо пошел!
И подруги выпили еще. А потом еще и еще. К тому времени, когда содержимое бутылки почти полностью переместилось в желудки подруг, они смотрели на жизнь и все происходящее куда веселей. Во всяком случае, жуткий холод, который не отпускал их весь вечер, наконец рассосался. И девушки даже удивлялись, как это они не обратились к спасительному средству раньше.
Вернувшаяся под хозяйский кров Фатима устроилась в уголочке. Есть она отказалась. Только попила водички. И, свернувшись клубком, сделала вид, что спит. Говорить о Фантике она упорно отказывалась. И вообще, у подруг сложилось ощущение, что кошка на него за что-то здорово обижена.
Но пока что они оставили ее в покое. Фантик мог и подождать. У подруг были проблемы поважней. Убитый Федор и раненая баба Клава.
– Как ты думаешь, кто мог это сделать?
Кира пожала плечами. Никаких версий у нее не было. Оставалось надеяться, что завтра баба Клава придет в себя. И сможет объяснить подругам, врачам и милиции, кто же на нее напал.
– Я бы не стала на это надеяться, – покачала головой Леся. – Ударили бабу Клаву по затылку.
– И что?
– Она могла и не увидеть, кто на нее напал.
– Да, но…
– И нападавший должен был сидеть в зарослях облепихи!
– И что…
– И я предлагаю пойти туда и осмотреть там все!
– Как? – ахнула Кира. – Прямо сейчас?! Ночью?
– А когда? Утром, когда все следы растворятся? Именно сейчас! Фонарик у нас есть. Пойдем и осмотрим.
Фонарик был тот самый, который подруги нашли у бабы Клавы в кармане.
– Может быть, возьмем другой? – спросила Кира.
– Другого нету!
– Я видела на чердаке!
– А чем этот плох?
– Чем? Ну, я не знаю…
Говоря это, Кира взяла фонарик и машинально пощелкала им. Фонарик не горел.
– Батарейки сели, – обрадованно произнесла Кира и добавила: – Теперь точно надо на чердак за другим фонарем.
Леся покосилась наверх. Да, там был фонарь. Она его видела. Это даже был не фонарь, а настоящая керосиновая лампа. Допотопная, но светила куда лучше, чем их китайский фонарик. И керосина у деда Лаврентия было в избытке. Наверное, сохранились еще старые запасы. Но какая разница, ведь керосин не портится от времени?
– Ладно. Можно попробовать.
И подруги полезли наверх. Там они быстро разыскали лампу. Но еще долгое время искали свечи, а ведь прежде видели целую коробку, а тут они внезапно куда-то запропастились. Но наконец свечи нашлись.
– Зачем они тебе?
– Хочу посмотреть, что там в колодце.
При этих словах подруги у Леси по спине пошел холодный озноб. Одно дело – осмотреть местность возле колодца. Это и так был максимум, на который была готова Леся. А уж соваться в темноте в страшный колодец, на совести которого не одна жертва! Б-р-р! О таком даже подумать страшно!
Но вслух Леся делано-безразличным тоном произнесла только следующее:
– А что там может быть в колодце? Просто вода. Мы же там уже искали!
– Верно. И ничего не нашли! А теперь я хочу осмотреть стены.
– Стены?
– Ну да. Стены колодца! А что ты так на меня смотришь? В этом есть что-то преступное?
– Нет.
– Вот и мне так кажется. А стены в колодце – это единственное, что мы еще не обследовали.
– Тогда хватай свечи, я возьму лампу и веревку – и вперед!
В саду подругам окончательно стало жутко. Откуда ни возьмись поднялся ветер. Деревья шумели ветками. А единственный уличный фонарь светил так далеко, что от его света было столько же толку, как от звезд. Обеим девушкам хотелось отложить экспедицию, но все же, оглядываясь и приседая, когда поблизости что-то ухало, подруги добрели наконец до колодца.
Действие коньяка еще не закончилось. Поэтому холодно им не было. Только страшно. Ужасно
