Аввакума, им самим описанное». Это сравнение не исчерпывается жанровой общностью (хотя, разумеется, и весьма условной), но и частыми и «сильными» самоуничижениями и рассказами о своих искушениях, ср. грешный, окаянный, треокаянный врач и т. п. или «противопоставительный» фрагмент («мы уроди Христа ради; вы славни, мы же бесчестии; вы сильни, мы же немощны!»); или сцены искушений — приход девицы, многими грехами обремененной, блудному делу и малании всякой повинной, плакавшейся Аввакуму. Аз же, треокаянный врач, сам разболелся, внутрь жгом огнем блудным, и горько мне бысть в той час; «бесовские игры» — как бес меня пуживал (иногда в духе гоголевского «Вия»), с заключением — А я, грязь, что могу сделать, аще не Христос?; или ви?дение Антихриста — Я, братия моя, видал Антихриста тово, собаку беишную, право, видал, да и сказать не знаю как […] («Конец беседы восьмой [Об Аврааме]») и т. п.
Может быть, эта формулировка празденъ, и пустъ бывъ всехъ благыхъ делъ точнее всего отражает суть «молодого» Ефрема — пустота благого, а не исполненность злым и греховным nec plus ultra.
Исключения из этой формулы минимальны и частичны. Ср.: онъ же Страшный Судный день […] поминая, азъ же трапезы велиа и пиры; — онъ еже трудитися […], азъ празденъ ходити […] (скорее всего случайное опущение же); — он нищету любя […], азъ еже събрати […].
Богородица оказывает помощь и дома, и в пути, и на море, в бурях и волнах, в сражениях и во всех бедах — скорбе молниа обретающися на помощь, в нощь же и во день, и на всякь час […]. Она хранит своих людей отъ всехъ съветъ, сотонинъ […] и всехъ его демонъ, и отъ всякоя крамолы, и поганыхъ нашествия. Две последних опасности уже были актуальны, и худшие времена были уже при дверях. Об измаилтескыхъ языкахъ говорится именно здесь.
Это Радуйся (Радуйтесь) поддерживается и другими формами этого глагола, ср.: […] и радующеся ликоствуемъ; — […] градъ Смоленескъ всегда светло радуется о тебе; — радующеся и веселящеся о Господи Боже помощи по милости его.
В этом смысле «заступление граду» по своей сути весьма напоминает знаменитый гимн единения в «Ригведе» (X, 191) с ключевым его словом sam, отсылающим к идее единства– совместности. Ср. также шиллеровское Seid umschlungen, Millionen! / Diesen Ku? der ganzen Welt! («An die Freude»).
Нужно подчеркнуть, что глагол радоваться в этом тексте подкрепляется и другими со сходной семантикой, ср. празднуемъ, ликоствуемъ, хвалится, ликоствующе, веселитися, ликоствуйте, веселятся, веселящеся, славимому.
В цитатах из «Жития», приводившихся выше, содержалось значительное количество примеров цепей существительных, объединенных принадлежностью к одной и той же грамматической форме (ср. хотя бы часть «Радуйся!» или примеры типа въ труде и въ бдении, и въ алкании и т. п.) и как бы продолжающихся на уровне целых конструкций или их частей. Поэтому здесь такие примеры повторно приводиться или упоминаться не будут. Более интересны (в частности, из–за возникновения спорадических рифменно–грамматических ситуаций) парные и более многочленные сочетания глаголов в одной и той же грамматической форме. Ср.: прославляаше и съблюдааше; глаголааху… отхожааху …не преставааху; раздаваше… приимаше; почитати… протолковати; свершити… положити, почитати… поревновати… преписати… приятщ клеветати… судити… хулити… досажати… нарицати; заточити… пригвоздити… потопити; ругахуся… насмихаахуся; приимаху… тужааху… припадааху… радоваахуся; помиловати… послати… отвратити и т. п. Не менее активны в ритмообразовании разные типы сочетаний деепричастных форм. Ср.: проходя и внимая… моляся и покланяяся, и просвещая …; облетающи… приносящи… готовящи… избирая и списая; устрашая и претя; и вшедъ… сътворше… поругавшеся; казня… дая; завидевше и оклеветавша; направляя и спасая;
