Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

483

На самом деле сходство этих восьми блоков между собой еще большее. Практически почти все они отвечают схеме: (Или) кто & видя, зря, слыша (деепричастие) & сергиевы добродетели & не & насладился, возвеселился, умилился, подивился, почудился.

484

Надо напомнить, что подобные прорывы яко–текста в общий текст «Похвального слова» часты, и этот прием из числа излюбленных Епифанием. Помимо отмеченных уже случаев ср. также:

Тем ныне и по нем жадаемь и плачемся, яко остахом его и обнищахом зело, яко осирехом и умалихомся, яко смирихомся и уничижихомся, яко оскръбихомся и убожихомся, и изумлени быхом, яко стадо без пастыря и корабль бес кръмника, яко виноград многоплодный без стража и болящий без врача.

Как и обычно у Епифания, ключевой элемент схемы, реализующийся в данном фрагменте, не исключает другие приемы уедино–ображения его, скрепления и уплотнения и на словесном и на ритмическом и «рифменном» уровнях, ср. в приводимом здесь примере парные глагольные связки — жадаемь ы плачемся; остахом и обнищахом; осирехом и умалихомся; смирихомся и уничтожихомся; оскръбихомся и убожихомся, а также цепочку, организуемую предлогом без, — без пастыря, без кръмника, без стража, без врача.

Ср. также яко–цепочку в конце «Похвального слова»:

Желает душа моа скончатыся въ дворы твоя, яко лучшие есть день единъ въ дворех твоих паче тысящь; и яко тысяща лет пред очима твоима, Господи, яко день вчерашний, иже мимо идеть; и яко желает елень на источникы водныа, тако вжада душа моа к тебе, Боже; яко всем есть веселящимся жилище у тебе и источникь животу.

Внутри этого фрагмента «разыгрывается» и другая ситуация, близкая к парадоксу: один день лучше, чем тысяча, но и тысяча перед глазами Бога, в Его свете не более, чем один день, да еще к тому же и вчерашний.

485

В данном случае непрестанная молитва должно пониматься как terminus technicus аскетической духовной практики.

486

Такой же была судьба — но в отличие от Сергия по необходимости — и Феодосия Печерского, с детства взалкавшего встречи со святым городом.

487

О языке и стиле Епифания после теперь уже многочисленных работ (см. Слов. книжн. Др. Руси 1988, ч. 1, 219–220: литература) ср. также Bortnes 1984, 311–342 (о «плетении словес» в структуре «Жития» Стефана, епископа Пермского).

488

Нужно заметить, что по данным о распространенности иконных образов русских святых примерно в течение века перед 17–м годом безоговорочное первенство принадлежало Сергию Радонежскому. Иконные образы Серафима Саровского, канонизированного лишь в начале XX века, с тех только пор и начали свою экспансию, но времени для того, чтобы приблизиться в этом отношении к распространению иконных образов Сергия оставалось слишком мало.

489

Разумеется, эта непрерывность относится прежде всего к тому, что на глубине сознания формирует некое целостное восприятие образа. Такую непрерывность не замечают, что, конечно, никак не означает, что зритель свободен от ее воздействия. Характерные приемы ограничения сферы непрерывного, если угодно, частичной ее дискретизации, обнаруживают себя на верхних уровнях сознания, ориентированных на осмысление — сюжет, люди, вещи, ландшафт — природный или культурный и т. п. «Клейма» в иконах Сергия с житием — один из наиболее излюбленных приемов дискретизации целого и непрерывного. Результаты использования этого приема наглядно свидетельствуют, что в этом случае «изобразительное», живописное существенным образом теряет свою суверенность и подстраивается к словесному тексту — и не только к его основным содержательно–тематическим и композиционным «узлам», но и к избираемой словесным текстом последовательностью развертывания содержания (ср. порядок клейм в иконах Сергия с житием и порядок событий в словесном тексте–источнике Епифания).

490

Иконописным работам Феодора не повезло: ни одна из них не дошла до нашего времени, и наши сведения о них черпаются исключительно из письменных источников. Кстати, есть указания, что иконописью Феодор занимался в первом периоде своей жизни.