относитесь к еврейскому вопросу?..'
Семенова попросила его пробить для ее конторы кое-какую информацию, которая может оказаться полезной в деле поиска пропавшей без вести Юлии Поплавской. Когда она перечислила вопросы, на которые ей хотелось бы получить как можно более обстоятельные ответы, Стас облегченно перевел дух: то, что интересовало эту девушку, а значит, и ее руководство, к разряду государственной тайны, если подходить строго по букве местных законов, не относится.
— Я так понял вас, что имя Поплавской в ходе нашего расследования называть пока не следует? — спросил Стас.
— Да, вы правильно меня поняли, — кивнула Семенова. — Есть несколько версий того, что могло произойти с Поплавской. Но главная — киднепинг…
— Похищение с целью получения выкупа? Я так понимаю, что данная версия пока основывается на голых предположениях?
— Уж не знаю, к счастью или, наоборот, к несчастью, но так оно и есть. Если Поплавскую и похитили, то те, кто это организовал, никак пока себя не обозначили и никаких условий и требований не предъявили. Но ее папа, Аркадий Гуревич, — очень состоятельный человек. Равно как и старший брат Михаил. Это обстоятельство, расследуя факт исчезновения Поплавской, мы не можем не принимать в расчет. В этом деле есть ряд непростых нюансов, которые я изложу вам по мере необходимости. Крайне маловероятно, что ваш литовский криминалитет, у которого, конечно же, есть общие дела с калининградскими братками, как- то причастен к исчезновению Поплавской. К услугам вашего МВД решено пока не обращаться… Есть опасение, что толку от этого будет мало, а вот само дело получит ненужную огласку. Это я говорю не к тому, что мы сомневаемся в компетенции вашей полиции. Просто такие дела, как наше, во-первых, имеют свою специфику, а во-вторых, главенствующим тут является принцип: 'Не навреди…'
— Понятно… Кстати, вы упомянули тут, что Юлия замужем не была. Почему она в таком разе Поплавская, а не Гуревич?
— В детстве она носила фамилию отца, а когда получала паспорт, взяла фамилию матери, — пояснила Семенова. — После того, как они переехали в восемьдесят шестом из Вильнюса в Москву…
— Так она что, виленчанка? — удивился Стас.
— Да, она родилась здесь, в Вильнюсе. Ее брат Михаил даже успел проучиться несколько лет в одной из местных гимназий. Гуревич-старший в одно время собирался эмигрировать вместе с семьей в Израиль, но потом отказался от этих планов и перебрался в Москву. Вскоре у них в семье случился развод: Михаил остался с отцом, закончил 'плехановку' и теперь трудится в компании отца, причем занимает сейчас пост исполнительного директора. Аркадий Львович создал новую семью, во втором браке у него подрастает восьмилетний сын. Юлия почти все это время жила с мамой, там же, в Москве. Два года назад она окончила факультет психологии МГУ. Сейчас в Москве у нее есть собственная жилплощадь: двухкомнатная квартира, расположенная в комплексе 'Золотые ключи'.
— Чем она занималась в последнее время?
— Многим, — чуточку подумав, сказала Семенова. — Преподавала в МЭШ… это Московская экономическая школа, где сейчас учатся преимущественно дети обеспеченных людей. Проработав там полгода, ушла… В последнее время довольно много печаталась, как в российской, так и в израильской прессе. Участвовала в ряде гуманитарных проектов, ездила даже пару раз на Северный Кавказ с миссией 'Врачи без границ' (кстати, именно я сопровождала Юлию в этих поездках). Параллельно занималась на заочном отделении московского филиала Института Гаона… Кстати, сам институт находится у вас, в Вильнюсе.
— Да, я знаю.
— Поплавская изучала там идиш, вернее сказать, совершенствовала свои знания. А вы, Стас, знаете, что такое идиш?
Нестеров усмехнулся.
— До войны, я слышал, половина нашего города общалась на этом наречии меж собой… Но сейчас идиш, кажется, вышел из употребления?
— Во многом — да. Потому что подавляющего большинства тех восточноевропейских евреев, которые являлись носителями языка идиш, вот уже шесть десятилетий как нет в живых.
Стас тут же согнал улыбку с лица — как рукой стер.
— Насколько я понял, — сказал он, возвращаясь к их разговору, — Юлия Поплавская не занимает никаких должностей в компании отца и не имеет никакого отношения к его бизнесу?
— Да, так и есть, — кивнула Семенова. — Отношения у них сейчас нормальные, но Юлия идет по жизни собственной дорогой…
Стас отвез Семенову по адресу, где для нее, как выяснилось, была арендована двухкомнатная квартира.
Там ее дожидался уже какой-то мужчина лет тридцати с небольшим, которого Стас увидел лишь мельком, но в котором безошибочно вычислил виленчанина (мужчина этот, пока Нестеров находился в арендованной квартире, был в другой комнате и в разговоре не участвовал).
Впрочем, разговор у них с Семеновой здесь выдался короткий:
— Вот, держите задаток и сумму, необходимую на текущие расходы, — Семенова передала ему пакет, который она, в свою очередь, взяла на столе в гостиной (интересно, кто его туда положил?). — На сегодня, Стас, у вас будет чем заниматься…
— Прислать вам человека для охраны?
— Нет необходимости, — скупо улыбнувшись, сказала командированная.
— Во сколько завтра за вами заехать?
— В девять утра. Если не случится чего-либо экстраординарного, мы с вами завтра отправимся в Палангу.
Глава 11 У САМОГО СИНЕГО МОРЯ
Утром в среду 'соколы' и Семенова занимались каждый своими делами. Никаких новостей касательно судьбы Поплавской к этому времени не появилось. Поэтому, пусть и с опозданием против того, как это планировалось вчера, Семенова решила все же съездить на литовское взморье, где сейчас находится Маша Ильина, знакомая Юлии Поплавской (с понедельника по пятницу в одном из пансионатов Паланги проходит мероприятие по линии израильского агентства 'Сохнут', на которое приглашены директора молодежных общинных центров и старшие мадрихи[11] всего Прибалтийского региона, в их число попала и Маша).
Вообще-то в провожатые Семеновой достаточно было одного человека. Планировалось, что с ней поедет сам Нестеров. Но в компанию к ним навязался Слон — командированная не возражала, — поэтому в Палангу они отправились втроем, на 'Круизере' Стаса, который приставы так и не смогли у него изъять.
Паланга — это курортный город, известный еще с 'имперских' времен своими великолепными белопесчаными пляжами, тянущимися по Балтийскому взморью на многие километры, комфортабельными домами отдыха, уютными барами и ресторанчиками и приятным ненавязчивым сервисом, приближенным к европейским стандартам.
Саму Палангу, впрочем, они проехали насквозь по Лиепайской трассе, не задержавшись здесь и минуты. Слева промелькнули разноцветные кубики лечебниц и домов отдыха. Оставив позади местный аэропорт, 'Круизер' свернул на узкую асфальтированную дорогу, ведущую к нужному им пансионату, расположенному в прибрежном массиве хвойного леса.
Спустя примерно полчаса они уже гуляли по берегу моря, оставляя на плотном, слежавшемся песке неглубокие вмятины своих следов.
