случилось. Но не понимаю что. Как будто кто-то сзади хлопнул меня ладонями по ушам, и лопнули перепонки. Нет, отдаленно я что-то слышу, но сильно далеко и приглушенно. Какие-то голоса? Машины? Визг тормозов?
Я лежу на земле, потому что прямо перед моими глазами красивое звездное небо… и веточка цветущей вишни… и краешек крыши.… Кажется, я не могу, пошевелится, но и не хочется. Надо мной нависает какой-то парень. Молодой и перепуганный. Кричит:
-Вы живы? Вы живы?
И чего так кричать? Что не видно, что я жива, раз смотрю на него? Ничего не отвечаю. Он мешает мне любоваться звездами.
И все-таки, если я не сплю и не пьяная, значит, меня сбила машина. Но почему совсем не больно? Только голова гудит. И этот еще надрывается:
- Вы не шевелитесь, только не шевелитесь! Скорая уже едет.
Значит, сбила машина. А шевелится, я не собираюсь, совсем не хочется. Так спокойно и удобно, будто я на перине. И почему все-таки не больно? Наверное, шок.
Но скоро покой закончился. Небо от меня закрыли милиционеры и врачи. Парень кричит, я его голос уже узнаю из тысячи:
- Господин капитан, пьяная выскочила на дорогу!
Врачи суетятся вокруг. Один командует:
- Носилки. Быстро. Шину. Перелом шейного позвонка.
Теряю сознание, а когда возвращается, вижу, как меня несут на носилках к машине с надписью Реанимация. Я очень хорошо выгляжу: светлые, удачного пшеничного цвета (сама краски смешивала) волосы, обрамляют бледное утонченное лицо и свисают с носилок, длиннющие ноги в узких джинсах, тоже не помещаются. Шею сдавливает специальный воротник. Моя черная куртка в руках у доктора. Белый облегающий гольф, подчеркивает узкую талию и неплохую грудь. Рукав порван, в вене иголка капельницы, которую несет за мной медбрат. А я и не знала, что так хорошо выгляжу - прямо голливудская актриса. А особо не старалась. Натянула на себя, что под руку попалось. Меня грузят в карету и запирают двери. Стоп. Куда это меня? А как же я? А если она я, то кто же я?
Я следовала за каретой скорой помощи до самой больницы. Как следовала? Не знаю. Летела, наверное. А возле больницы остановилась и дальше не пошла. Что я труп не видела? Чем убиваться над своим бездыханным телом, лучше подумаю, что мне делать дальше. Интересно, куда направляются души в этом случае, и почему я какая-то бесхозная, и никто меня не встречает «на том свете». Я попыталась сосредоточиться на своих ощущениях:
1. Тепло. Ночь, видимо, прохладная, а я чувствую себя комфортно.
2. Я ясно вижу, и все вокруг приобрело яркие краски. Не то, что бы я плохо видела при жизни, но сейчас вижу так, как в моменты радости. Когда и серые облака хочется назвать жемчужными, и лужи серебряными.
3. Хочется танцевать и орать песни. Или прыгать. Попробовала попрыгать - так мягко получилось, и я так забавно отскакиваю от земли, как мячик.
4. Раз уж мне подвластны законы притяжения, то попробую подняться над землей выше. Да, действительно, я могу подниматься в воздух на такую высоту, какую захочу. Но сильно высоко не решаюсь - страшно.
5. Из пирожковой, которая стоит у самой больницы, разносится премерзкий запах прогорклого масла, значит, запахи я чувствую. А может, просто привыкла, что здесь так пахнет?
6. Попробовала пнуть ногой камушек. Не вышло. Камушек не движется.
7. Я не прозрачна. Вернее, вижу себя как вполне плотное тело.
Не стоять же мне всю оставшуюся вечность под больницей. Нужно что-то делать. Нужно найти того, кто мне все объяснит. Пойти в церковь?
Есть идея! Пойду к своей недавней знакомой доброй Самаритянке. Может она увидит меня? Ведь судя по всему, она святая. А святые видят души умерших. По крайней мере, я так думаю.
Вот и исполнилось мое желание. Я мертва. Мертва, и иду по улицам своего красивого и
