Четверо охранников встали в отдалении у грузовика. Ждали меня…
– Валтэн, слушай… я вам благодарен, вы отличные парни. Но я вас предупредил, и повторю снова: я не собираюсь возвращаться. Не забывай, что я не квиринец.
– Ты и не беши, – возразил Валтэн.
– Я анзориец. Анзора – моя Родина. Я должен быть здесь.
– Ты должен быть… – повторил Валтэн, – с ними? – он кивнул на охранников.
– Я не с ними. И не с вами. Я сам по себе. Валтэн, ты же не собираешься меня уговаривать?
– А что ты будешь делать здесь? Один? – спросил Валтэн тихо. Я разозлился – да ему-то какое дело…
Люди. Всего лишь люди. Надо быть снисходительнее. Я не такой, как они.
– Валтэн, у меня есть шанс пробиться к власти. Я их научу жить по-человечески… слушай, оставь меня в покое, а?
– К тому времени, как ты пробьешься, ты сам разучишься жить по-человечески, – сказал Валтэн. Что-то кольнуло меня в сердце. А ведь он прав…
– Ну хорошо. Но это мое дело, верно?
– Ланс, не валяй дурака… пошли, – сказал Валтэн негромко. Что за идиотизм? Ни малейшей благодарности, что я потратил столько сил и времени, чтобы их освободить. Отнесся к ним по-человечески… и вот результат.
– Ну ладно, – сказал я, – мне некогда, Валтэн. Давай позывные Ри, я его вызову, – я занес ногу, чтобы лезть в ландер. Но Валтэн не двигался.
– Ну? Валтэн? В чем дело?
– Видишь ли, Ланс… без тебя я отсюда никуда не пойду, – сказал он.
– Мы никуда не пойдем, – уточнил снизу еле слышный голос Герта. Я посмотрел на него. Видно было, что ему очень тяжело сидеть, и еще не стонать при этом.
– Что за глупости? – спросил я, – мне кажется, я самостоятельный человек и могу решать, где мне жить. И чем заниматься.
– Правильно, – согласился Валтэн, – и мы самостоятельные люди. И без тебя мы никуда отсюда не полетим.
– Через неделю вас казнят, – сказал я. – Валтэн, серьезно! Я ничего не смогу сделать. Я еле выбил эту бумагу. Если вы откажетесь уходить, вас убьют. Моего влияния не хватит… И еще неделю вас будут мучить… вы хотите, чтобы этот кошмар продолжился? Валтэн, я этого не хочу!
Оба ско молчали. Молчание нависло над нами, как туча.
Валтэн повернулся к Герту.
– Ты иди, – сказал он грустно, – у тебя трое детей маленьких.
– Четверо, – уточнил Герт, – уже четверо. Если ты останешься здесь, то и я…
– Вы знаете, как здесь казнят? – спросил я.
– А ты уже смотрел казни? – поинтересовался Валтэн. Я промолчал.
Идиоты… идиоты же! У них семьи… У Герта дети маленькие. И я ему никто. Так, коллега. С Валтэном мы хоть действительно друзья, летали вместе много. А тут… Да какие вообще могут быть соображения, когда сейчас им предстоит вернуться к этим вот охранникам, к этому же кошмару… и на это они готовы?! Чего ради?
Ради меня? Но я же прошу, я умоляю их улететь. И мне не плохо вовсе.
Просто они почему-то думают, что могут решать за меня…
Интересно, мог бы Цхарн ради меня согласиться на такой вот ужас?
Что это я думаю? Он наверняка умеет отключать ощущения боли. Для него все это вообще не имеет никакого значения. Он же не человек.
Не человек. А это – люди. Всего лишь люди. Ненавижу людей! Ненавижу их самомнение, их желание решать за меня…
Ничего, возник внутри какой-то голос, мягкий и тихий, приятный, как журчание ручейка, – ничего… ты их больше не увидишь. Их увезут… Они просто исчезнут из твоей жизни. Ты забудешь. Да, на пути к Настоящему могут быть и такие препятствия… но ты преодолеешь и это. Невозможно остаться чистеньким и красивым, если хочешь сделать в жизни что-то стоящее.
– Валтэн! – крикнул я. – Прошу тебя! Пожалуйста! Пожалуйста! Я должен остаться здесь!
Герт поднял ко мне окровавленное лицо.
– Кто-то заставляет тебя остаться здесь, Ландзо? Кто-то держит тебя? Почему ты должен?
Он говорил удивительно мягко, словно это я был изранен и не мог двигаться, а он меня успокаивал: ничего, мол, потерпи, пройдет.
Я почувствовал позыв к рыданию. Еще этого не хватало. Слезы побежали по щекам. Не могу… не могу. Цхарн, я недостоин.
Ты достоин, убеждал меня внутренний голос. Ты сможешь. Это же так просто…
