этого прикосновения – будто это Таро или Арни. И вдруг понимаешь, что не злость это, и не стыд, и не тоска, а просто раны болят. Ведь это снаружи Ингор залечил мне все раны, даже рубцы (остались только те сагонские точки, да они сами, может, сойдут потом). А изнутри душа точно так же изрезана, измучена, только душу никто тебе вылечить не может.
И льешь на нее, льешь обжигающий спирт, чтобы от шока она онемела совсем.
Звонок видеофона. Я, машинально.
– Чуча, прием.
Тьфу ты, зачем? Я поспешно вскочил с дивана, поддернул штаны. Ну у меня, наверное, и видок… Неужели нельзя было промолчать, не отвечать на вызов?
С экрана странными темными глазами смотрела на меня Сэйн. Я ее не сразу узнал, а когда узнал, мне стало еще более неловко.
Представляю, на какое чучело я сейчас похож.
Сэйн ничего не сказала по этому поводу. Улыбнулась и произнесла.
– Ара, Ландзо! Ну как дела у тебя? Вот решила позвонить.
– Ара, – пробормотал я.
– А у меня муж вернулся, – похвасталась Сэйн. – Герт!
Рядом с ней возникло лицо – мужчина, лицо вполне мужественное и симпатичное, темно-русые короткие волосы. Ребенок на руках.
– Здравствуйте, – сказал я робко.
– Здравствуйте, – мужчина улыбнулся и снова уплыл куда-то.
– Знаешь что, Ланс. – Сэйн, похоже, немного смутилась моим упорным молчанием. – Я ведь тебе по делу звоню… ты кого-нибудь нашел с Анзоры, нет?
– Нет.
– А я нашла родственников того самого парня… ну, ты же рассказывал. Энгиро!
Мое сердце ухнуло куда-то глубоко вниз.
– Таро, – пробормотал я.
– Ну, я решила навести справки… мало ли, – объясняла Сэйн, – и ты представляешь, нашла его бабушку и дедушку. Родителей его отца, то есть. И дядя его жив, брат отца. Я с ними уже поговорила, они очень интересуются тобой… ну, в смысле, хотят послушать про Таро. Ты бы не хотел с ними встретиться?
– Да, – только и сказал я.
– Ну хорошо. Ты им позвонишь, или может, я дам им твой номер?
– Лучше… лучше я сам.
– Хорошо, – согласилась Сэйн, – внимание, кидаю номер к тебе на персонал. Ну а как вообще жизнь? Учишься помаленьку?
– Да, – сказал я хрипло, – все хорошо.
Интересно, она действительно не замечает моего вида… и пустой бутылки на полу? Или делает вид, что не замечает.
Сэйн мило попрощалась и отключилась. А я побрел в ванную, к зеркалу.
Чучело на меня смотрело, самое настоящее чучело. Вокруг глаз – темные круги. Лицо бледное, нос заостренный. Как привидение. На подбородке грязь какая-то. Волосы напоминают паклю. Рубашка в пятнах, ворот перекошен.
Странно, по идее, у меня сейчас должно начаться то время, когда можно и принять первый стаканчик. Но не хочется. Ничего такого не хочется! Ведь я должен рассказать им о Таро.
Не до рома мне сейчас.
Впервые за много дней мне хотелось заняться чем-нибудь созидательным.
Я залез в ванную и потребовал контрастный душ. Горячий, холодный, опять горячий. Расчесал волосы с поддувом. Помассировал желваки под глазами и переоделся в чистое.
После этого я пошел звонить родственникам Таро.
Мне ответила женщина, довольно крупная, волосы аккуратно лежат в короткой стрижке. И хотя у них здесь возраст не заметен, все же я понял, что она немолода. А глаза… я задохнулся. Глаза – темные, чуть насмешливые, странного слегка косого разреза.
Глаза Таро.
– Здравствуйте, сени Энгиро!
– Здравствуйте, – женщина вперилась в меня острым темным взглядом. – А! Знаю. Вы – Ландзо… Энгиро. Так? Мне о вас рассказывали.
– Да, – сказал я. – Таро…
Этого было достаточно. Глаза женщины распахнулись, потеплели.
– Ландзо, вы… не могли бы приехать к нам? Когда вам удобно? Мы всегда можем.
– Ну давайте… – пробормотал я.
