было негусто, к машине – и утробно завыл. Все увещевания пропали втуне – он, похоже, больше был озабочен не сходящимися мертвецами, а черным наглецом, осмелившимся тут орать. Пришлось проехать пятнадцать метров, делая вид, что уезжаю, – тут все же наглое создание немного сообразило и, оставив клок шерсти в руке какого-то особо резвого упыря-ребятенка, соизволило восшествовать в экипаж. Где был с превеликой охотою принят… и отоварен подзатыльником. Не, пора на пост, иначе сейчас в кабине начнется кошачий бунт, бессмысленный и беспощадный. Последний двор, тот, где я грохнул Артурчика… даже следа практически не осталось. Ну и славно. Черный исправно орет – и изнутри начинает возражать рыжий… Черт, не попал, точнее, не по тому… но все равно заткнулся, понял. На зов черного никто не явился, а вот наверху в доме распахнулось окно.
Оттуда машут каким-то платком. Оба-на. Вот так, в трех минутах ходьбы от поста, – выжившие. Ничего не понимаю. Заткнув черного – отвлекает! – ору сам:
– Э-гей! Жи-вы? – Нет, умерли… а что еще крикнуть?
– Да-а-а… жи-вы-ы-ы! – Голос слабый, похоже, старческий.
– Потерпите немного? Сейчас приедем поможем!
– …хорошо! Ждем!
От так. Быстро на пост – сейчас все решим. Седьмой этаж… неохота рисковать. То есть оно как бы и не страшно, оружия у меня теперь хватает. Но если рядом вояки, зачем рисковать? Конечно… премия и все такое… но придумаем, может, договоримся как. Выехал на проспект, мигнул фарами – ага, отвечают. Подрулил.
– Здравия желаю! – Эт я так решил выпендриться, бо видок у меня вполне себе «военный», если не считать апельсина на голове.
– Здорово! – подходит Иван, остальные подтягиваются в меру. – Как дела?
– Да спасибо, нормально. Вот, привез живой товар: тарщьмайор говорил – надо.
– Кошки, что ль?!
– Ага. Оне самые. Четыре штуки.
– Ну ты даешь! А ведь и вправду нужны – сегодня вон наша Манька как заорала ночью, посмотрели – а по мосту сзади морф шарится. Дали с пулемета – он убежал. Так что давай, выгружай! Чтоб не разбежались.
– Не бойтесь, они от живых теперь не разбегутся. – Я просто повыкидывал из машины всех, кроме черного, и они моментально кинулись выражать свою радость по поводу прибытия из Ада в Чистилище. Даже рыжий благосклонно позволял трепать себя по боку щуплому солдатику. – А кстати, что мне за них будет-то? Раз «не только ценный мех…»?
– Ну… а что надо?
– Мне бы одежду хорошую, типа вот как у вас, «горка», да? Да каску, если есть, нормальную, эта оранжевая, стремная…
– Хм… прикинем, подумаем… Сейчас и свяжусь, как раз есть о чем.
– Ишь ты, смотри как выгодно, оказывается, – встревает в наш разговор тот самый задиристый молодой. – Властелин Котэ прям. Кошачий магнат.
Даже ни на грамм, ни на миллиметр не рисуясь, а вот просто на самом деле так. Я уже не тот, что вчера, и подавно не тот, что неделю назад. Обойдетесь, цирк переехал. Подхватив ближайшую кошку, несу ее к машине – ничего, жранья хватит, а нам веселее станет. А то, понимаешь… А особо веселые – сами наловят.
– Эй-эй, ладно! Пошутить нельзя!
– Да шути, кто тебе не дает? Я же не против, я еще и вместе с тобой посмеюсь, если шутка хорошая. А как нашутишься – сам за котейками в город смотаешь, ага?
– Э-э-э-э-э! Мужчины! Не гоните волну! Йура, свали в туман! А ты животную поставь на плоскость – все, уже все договорились, все нормально.
– Конечно, нормально. Только кому-то кажется, что я тут лишнего прошу.
– От же ж, да уймись ты.
– А чего? А че, я неправ? – вновь встревает Юра. – Он и так чисто халявой жив, а тут еще и за кошек получит… Отличное дело нашел, чего говорить, завидую!
Кажется, Иван хотел что-то сказать, но я успел оказаться перед шутником раньше. Росту он повыше меня почти на голову, но смотрю я на него ровно, сквозь грудину:
– Завидуешь? Так в чем дело-то? Можем махнуться. Я тут, гад буду, справлюсь. А ты поживи… там. В городе. Заодно с упырями пообщаешься. Ты их вблизи-то видел, не? – По лицу вижу, что, похоже, попал точно – не приходилось, наверное, много мертвяков видеть-то. – А этих… морфов – как? Давай съездим, поохотимся – а награду пополам, а? Ну, соглашайся!
– Ну… Да, блин, вы, такие больные, и без меня неплохо обходитесь! Че я, дурак, что ли!
– Не. Не дурак. Мне вот интересно, ты в город-то, недурак, часто ездишь?
– Да че ты пристал-то?! Мы вообще тут не для этого, наше дело следить, чтобы из города ничего никуда, и все такое. Не наше это дело – ездить и охотиться. Просто…
– Просто, Юра, иди-ка ты отсюда, – вклинивается Иван. И уже мне: – А ты успокойся. Если тебя это порадует – я тоже всего раз в город по-настоящему ездил. И тоже морфов вблизи не видел. И никто из наших не видел – вон только у Костяна опыт поболее моего, два раза катался. Так что вот так… остынь, никто тебя дураком не считает, и все такое. Кстати, тебе карабин-то выписали. И патроны. Завтра привезут. И еще – ты теперь вроде как называют «охотник», то есть сам понимаешь в каком смысле. И не просто так, вольный, а на подряде, так что тебе все по мере надобности помощь окажут, ну какую смогут. Раз рация есть, то и позывной тебе официальный дали, будешь теперь «Суздаль-пять». Тебя сразу по нему узнают.
– Угу… ясно… Здорово. А почему именно «пять»?
– А леший знает. Наверное, уже четыре есть. Так что вот так.
– Ясно. Да, тут такое дело. Насчет выживших.
– Ну?
– Если вы поможете… тут совсем рядом, я и один, конечно, могу, но все же… Короче, что-нить за это я получу или «несчитово»?
– Да ты что? Естественно, оформим, просто кто участвовал еще – тоже долю получат, поменьше. А где?
– А вот тут, рядом, в том дворе.
– Обалдеть! А как же так?
– А кто знает. Короче, мне бы пару людей… одного на стреме чтобы в машине, а одного со мной на подстраховку… вон этого шутника и давайте!
– Не! Экскюз муа! Я с тобой никуда не поеду, – сразу заявляет Юра. – Ты на всю голову помороженный, еще пристрелишь меня там. Иди на хрен.
– Да как хочешь… ну, есть желающие?
Не сказать чтобы охотно, но и не то чтобы нехотя – нашелся один доброволец, а вторым поехал сам Иван. Благо рядом совсем, и на пост, если что, вернуться легко. Собираются они быстро, причем Иван меняется своим автоматом на коротенький ментовский и вдобавку к имеющемуся на поясе пистолету в кобуре берет какой-то длинноствольный красивый пистолет. Спрашиваю, что за штука такая?
– Это – «марголин», эм-цэ-один. Спортивный, под мелкашку… Знатное оружие, точное, удобное… А сам его конструктор, Михаил Владимирович Марголин… Эх, вот это человек был. Спецназовец, по-нонешнему говоря, воевал с басмачами, ранили сильно – и ослеп. Но не сдался – работал и стал проектировать оружие, и посмотри какое – красивое, точное, надежное. Прикинь – это слепой сконструировал, а?! Легенды ходят – он и слепой сам спокойно по улице ходил, без палочки или поводыря, стрелял точно, нож кидал на звук, и вообще, не сильно понять можно было, что не видит человек. И это не кино, это – жизнь. И не просто жизнь, а работа. Таких людей единицы… А нам этот пистолет пригодится – точный, патронов у меня много, и мертвякам его как раз хватит.
Приехали во двор, покричали – и из окна вновь ответили: точно, старушка. Выяснили, что к лестнице из квартиры выйти может, но дальше боится: на лестнице кто-то есть. Ну и ладно, сейчас сделаем. Подогнали опять к козырьку, с него на второй… Странно, но как-то привычно… даже сердце екает и учащенно
