Bumper to bumper, hellish ruckuses
Of horns blowing, cops blowing their whistles
A river of people, eddying souls
The avenue flowing as far as you can see with millions of folks none of them me.
But that’s not what I see.
I’m all alone I’m casting my shadow on a sunny pavement
Scuttling along in the street of my enslavement chained to my shadow, bone by bone».
Потом певец слышит, как часы бьют двенадцать раз:
Но что это —
Полдень или полночь?
Не есть ли это конец времен, конец срока терпения Его?
Путь ведет певца на небо — это открываются двери космоса.
Он размышляет: что, если за дверью нет неба? И нет ничего для бедного смертного?
Зачем же тогда приведен я сюда?
И во имя чего живу?
Но задумайся на мгновение, что знаменует собой тень:
Солнце на небе — вот что значит это знамение.
Не тот это мир, что в твоих струнах,
Но мир Божий,
Святость и грех,
И вновь и вновь
Приходится нам отличать
Одно от другого.
Твоя тень означает лишь одно:
Свет Господа не проходит сквозь тебя,
Ты и плоть твоя непрозрачны,
И непрозрачность эта твердит тебе истину во имя Его!
В двенадцать часов — когда время мое подойдет к концу? —
Начнется восхождение мое по лестнице Его!
Я услышу: не стучи, волнуя сердца свое,
Ибо врата отворены!
Я восчувствую, как Его теплый небесный свет
Падает на меня.
Я обернусь, и тени не будет!
Она уйдет, чтобы привести с собой еще одну душу!
О, как счастлив тот день, когда зазвонит колокол
По всем несчастным душам.
И говорю вам, что не испытают печали,
Когда поймут, что пришли они
К славе Его!
Певец говорит: «Of all the troubles I’ve seen
The last and worst is the trouble of never again having someone to tell my troubles to».
В действительности же он говорит: «I’d be trouble-free
If I had someone to listen other than me».
Мы слышим печальную песнь об утраченной любви,
Воспоминание о времени былого счастья,
Когда был он половиной прекрасной,
Высоко парившей пары,
Радовавшейся покою неспешного пути…
Но теперь сопровождает его лишь бледная тень.
И это не просто праздничная сцена —
Вся в цветах. Звучит живая песнь,
И другие прекрасные пары
С флагом шествуют в свой шабат,
Купаясь в тепле утреннего солнца,
Словно это пасхальный крестный ход,
на который вышли люди града.
Охваченные благодарностью. Весь град обратился к лучшему;
Но он — одинокий, поющий погребальную песнь
по роману души своей,
Увядший в расцвете, он расстроен
И достигает назначения всех затененных существ.
Дверь самого таинственного и молчаливого дома
Распахивается прежде,
Чем он успевает постучать в нее;
И он шагает во тьму
Тени, отброшенной Богом.
И певец вынужден признать,
Входя в эту дверь:
In His shadow I am nothing, don’t even have my shadow anymore».
Тень я,
ты — тень,
что станет делать
эта тень…
Восстает на рассвете,
тает к полудню,
приходит вечер,
и с ним луна
Нисходит к земле
беззвучно
грустно
уходит тень, уходит навсегда.
— А что, если это не небеса, а обычная дверь?
— У меня нет больше тени…
— Мы сами не понимаем славы, к которой движемся…
— Исчезла тень, исчезла…
