Последний воздушный пират

Гоблин повёл мальчика вниз по последнему крутому лестничному пролёту и остановился перед тяжёлой дверью с крепкими засовами.

— «Каулквейп Пентефраксис», — прочёл Плут. — Это он!

Крысоед набычился:

— Ну вот и всё. А теперь послушайте моего совета, сэр: уносите отсюда ноги, покуда целы. Скоро здесь яблоку некуда будет упасть от стражников. Как только они разделаются с вашими дружками, все хлынут сюда. Теперь, когда я помог вам, моя жизнь не стоит и выеденного дубояблока! — Гоблин стащил с себя форму и бросил её наземь. — Тебе надо сматываться, Крысоед! Пора домой, в свою лачугу у Краевого Ручья, если только по дороге тебя не сожрут упыри-камнееды!

Плут махнул гоблину рукой на прощанье.

— Ты сослужил хорошую службу Библиотечным Рыцарям, — сказал он. — Будь здоров, Крысоед!

Когда плоскоголовый гоблин ушёл, Плут занялся дверью камеры. Проверив, нет ли кого на ступеньках, он отодвинул засовы и толкнул дверь.

— Это ты, Ксант? — спросил заключённый слабым, надтреснутым голосом.

— Нет, профессор, — отозвался Плут. — Я — Библиотечный Рыцарь и пришёл освободить вас.

Мальчик спустился вниз по лестнице к грубо сколоченной деревянной полке над пропастью. Здесь, в нижних этажах башни, вонища была совершенно нестерпимой.

Он нашёл бывшего Верховного Академика Нового Санктафракса. Учёный выглядел болезненно худым, плечи у него сгорбились, длинные седые волосы были давно не чёсаны, одежда превратилась в лохмотья. Было страшно заглянуть ему в глаза. Полный воспоминаний о пережитом кошмаре, профессор смотрел перед собой пустым, немигающим, безжизненным взглядом.

— Профессор, нам надо уходить, — позвал его Плут. — У нас мало времени.

— Уходить, — пробормотал Каулквейп. — Мало времени.

Плут наклонился вперёд и, ласково, но твёрдо взяв старого профессора под руку, поднял его на ноги. Поддерживая профессора, тело которого стало легче пуха, мальчик повел его к лестнице.

— Подожди, подожди минутку, — торопливо проговорил Каулквейп, отстраняя своего спасителя.

Профессор вернулся к уступу, схватил несколько рулонов бумаги и свёрнутых берестяных свитков и сунул их под мышку. Он посмотрел на Плута, и слабая улыбка заиграла на его губах.

— Вот теперь я готов, — сказал он.

А в это время над Полночным Шпилем продолжался ожесточённый бой. В команде «Бегущего-по- Небу» осталось лишь пятеро. Руммель, огромный чёрный толстолап, погиб первым, смертельно раненный из арбалета Горбыля. Меру был убит через несколько минут после своего товарища — в него попал гарпун, и толстолап упал вниз головой с небесного корабля. Лум, обезумев от горя, бросился вслед за своим любимым братом-близнецом с кормы воздушного судна и разбился насмерть.

У капитана Прутика не было времени оплакивать потерю трёх храбрых толстолапов-добровольцев, потому что Моллин срочно вызвала его в отсек, где помещался летучий камень. Оставив Вумеру у штурвала и отдав приказ держать прямо руля, Прутик поспешил на помощь толстолапихе.

— Вух-вух! Посмотри! — Моллин указала лапой на синевато-багровую вмятину на тихо светящемся летучем камне. — Вегга-лура-мерагул. Вух! Камень ранен. Я думала, стрелы Тёмных Сил не задели его, но… Посмотрите сами, капитан!

Капитан Прутик осмотрел повреждения. В том месте, куда попало ядро противника, образовался глубокий кратер, и он расползался, как язва, разъедая летучий камень.

— Инфекция! — в ужасе воскликнул капитан. — У нас мало времени. Делай, что можешь, Моллин, но будь готова покинуть корабль. — И Прутик поспешил к штурвалу.

Несмотря на отчаянные попытки толстолапихи удержать корабль в воздухе — она погасила все фонари, посыпала камень охлаждённым песком и вместе с Вумеру принялась махать опахалами, чтобы остудить жар, — распад и разложение летучего камня продолжались. Кратер на его поверхности становился всё глубже, жерло расширялось, и в воздух полетели мелкие частицы пыли.

— Держись, сколько можешь! — крикнул капитан своей помощнице. — Мы не можем бросить Плута! — добавил он, утирая капельки пота со лба. Он судорожно хватался за костяные рычаги управления, стараясь мелкой регулировкой удержать парус и выровнять противовесы, чтобы хоть немного оттянуть падение кренившегося набок небесного корабля.

Но битва была обречена. С каждой минутой камень терял летучесть. «Бегущего-по-Небу» можно было бы спасти, если бы корабль не был таким тяжёлым.

— Вига! — отдал приказ капитан. — Займись такелажем! Иди обрежь противовесы!

— Вух-вух, — ухнул в ответ толстолап. — Обрезать противовесы, капитан? Но корабль потеряет устойчивость!

— У нас нет другого выхода! — откликнулся Прутик. — Обрежь сначала бортовые, затем килевые противовесы. Если это не поможет, режь носовые и кормовые противовесы. Тогда мы сможем подняться. И да помогут нам Небеса! — Он нахмурился. — Ну, давай, Вига!

Недовольно ворча, долговязый толстолап поспешил выполнять распоряжение капитана. Капитан Прутик замер, перебирая амулеты и костяные обереги, висевшие у него на шее. Далеко внизу, на площадке рядом с Полночным Шпилем, стояла странная фигура в нелепой маске, напоминающей свиное рыло, и в чёрных одеждах, развевающихся на ветру.

— Вух-вух! — испуганно закричала Моллин. — Наш летучий камень! Он распадается!

— Не давай ему развалиться! Продержись хоть ещё немного!

В этот момент из-за башенной стены в небо взмыла сигнальная ракета из летучего дерева и, ярко вспыхнув, пронеслась над их головами, оставляя за собой пурпурный, постепенно затухающий след.

Капитан заскрежетал зубами.

— Благодарение Небесам! — прошептал он. — Наконец-то они подали сигнал! Плут ждёт нас!

Пока ракета прочерчивала небо, Вига успел перерубить канат первого противовеса, и корабль, качнувшись, поднялся на несколько футов в небо. Град гарпунов, обрушившихся на корабль, пролетел мимо цели, даже не задев днище.

— Ну держись, Каулквейп, мой старый друг, — мрачно произнёс капитан. — Мы летим к тебе.

Стоя на площадке у Полночного Шпиля, Орбикс Ксаксис с подозрением вглядывался в багровый след на небе.

— Должно быть, кто-то подаёт сигнал, — произнёс Верховный Страж и, прищурившись, бросил взгляд на «Бегущего-по-Небу». — Пока вы здесь, наверху, отвлекаете нас, — медленно и задумчиво проговорил он, — кто-то ещё тайно подкапывается под меня. Я чую крыс. — Он сделал паузу. — Подземная тюрьма!

— Сейчас я всё проверю, — сказал бритоголовый юнец с нездоровым цветом лица, со всех ног бросаясь вниз по выщербленным ступеням.

— Эй, Банджакс! — зычно позвал Верховный Страж одного из командиров. — Немедленно взять два десятка стражников и обшарить все казематы! Арестовать всех посторонних! Перекрыть все входы и выходы!

— Слушаюсь, ваша светлость! — отдал честь Банджакс, и воздух огласил топот тяжёлых сапог, загромыхавших по деревянным ступеням.

Верховный Страж снова посмотрел на «Бегущего-по-Небу». Наконец-то корабль ушёл в сторону от Полночного Шпиля, но явно собирался ещё раз облететь вокруг него, сделав широкий круг.

— Неужели вы думаете, что меня, Верховного Стража Ночи, так легко провести? — зашипел он.

Капитан Прутик сосредоточенно взялся за рычаг управления самым большим парусом. Теперь, когда летучий камень был непоправимо разрушен, оставалось надеяться только на большой, весь в дырах, парус. Медленно и осторожно, чутко улавливая даже малейший коварный ветерок, зарождающийся в туманной дымке, капитан продолжал борьбу. Он привёл свой корабль к восточной стороне башни и начал осторожный