местом — какими бы они ни были мощными и укреплёнными — долгой долбёжки им не выдержать, всё-таки они не каменная стена пяти метров толщиной.
Наконец — приготовления были закончены, один из людей возле баллист махнул рукой и все десять машин сработали, выпустив в воздух десять громадных каменюк. Как верно догадался Влад, они все летели в сторону ворот, однако — не долетели.
Ударившись о землю метрах в десяти от цели, каменюки ударились о булыжник дороги, высекая искры и проминая покрытие, и заскакали, теряя силы и подпрыгивая, как мячи. В конце своего пути они всё же достигли ворот и с гулом, как будто ударили в огромный набат, врезались в окованные сталью створки, не причинив им ни малейшего вреда.
Влад усмехнулся — пора было пресекать их злостные действия. Он кивнул головой пушкарям:
— Заряжай!
Артиллеристы бросились заливать воду, ставить пыжи, потом один из них схватился за раскалённое на жаровне ядро, но Влад остановил его:
— Подожди! — он сосредоточился и магией довёл калёное ядро до ярко-белого цвета, когда оно чуть не потекло, расплавленное — Силы у него хватало — и сам был заряжен доверху, и имелся десяток алмазных амулетов, которые он заряжал чуть не сутки.
Ядро, наконец, скользнуло в ствол, завоняло горелым деревом и из ствола пошёл дым — снаряд прожигал пробку-пыж. Сверху забили ещё один пыж — орудие было готово.
Оно, как и все орудия сделанные по указанию Влада, стояли на некой турели, перемещаясь по небольшим рельсам вперёд, вбок и назад, а угол наклона регулировался специальной ручкой, поднимающей и опускающей ствол с помощью шестерён. Шестерни пришлось отливать отдельно, и это была не менее хитрая работа, чем отливка пушек, но оно себя оправдывало — теперь пушки превосходили по совершенству большинство механизмов того времени и являлись грозным оружием.
Ко всему прочему Влад и Макобер усилили структуру металла пушек, проверили их магическим взглядом и среди стволов не было ни одного, который бы мог разорваться при выстреле, даже если довести температуру пара до температуры, превышающей температуру плавления металла. Конечно, были недостатки и тут — при длительном использовании пушек стволы разогревались, но на то и были маги, которые не только стреляли, испаряя воду, но и охлаждали пушки по мере надобности. В каналах стволов были заранее, при литье, предусмотрены нарезы, закручивающие ядро — это точно способствовало устойчивости снаряда, а сами стволы были значительно удлинены, в сравнении со своими первыми образцами, применёнными Владом в Клинике.
Распределилось так — на крепостной стене в южном направлении стояли десять башен, на каждой из них по три пушки — две для ближнего боя, стандартного образца, а одна длинноствольная, бившая гораздо дальше своих соратниц. Короткоствольные Влад планировал для использования картечи и книппелей, а длинноствольные — для поражения вот таких дальних целей.
На пушке был сделан шпенёк-прицел, и Влад осторожно навёл его на одну из баллист, готовящихся к выстрелу. Скорострельность этих монстров-метателей камней была очень низкой — это он прекрасно знал, однако и медлить было нельзя — штуки эти были очень опасны.
Наведя, он мысленно проник в камеру пушки, где дожидался своего момента черпак воды и мгновенно нагрел его до более чем тысячи градусов.
Пар, расширяясь, с неимоверной силой толкнул пыж, ища выход из пушки, тот толкнул ядро, ядро толкнуло другой пыж, и вот уже, светящийся в воздухе шар понёсся в сторону врага.
Расстояние для этой пушки было мизерным, а потому выстрел получился практически прямой наводкой и ядро, раскалённое добела, врезалось в тяжеленную деревянную станину баллисты, окованную для крепости железом. По пути, оно не заметив снесло голову и руку двум пушкарям, проломило оковку «телеги», на которой перевозили эту махину и вонзилось в бревно, одно из тех, на которых покоилась вся конструкция. Брёвна баллисты были сухими, как высушенные на солнце спички и мгновенно вспыхнули, полыхнув языками пламени и задымив верёвками конструкции. Пушкари забегали, пытаясь сбить пламя ударами курток, но налетевший ветер раздул огонь и скоро вся баллиста весело пылала, как новогодняя ёлка, подожжённая пьяным гостем.
Защитники крепости весело завопили, глядя на этот костёр, а армия мятежников стояла молча, полная неприятных предчувствий.
Влад обернулся и весело кивнул улыбающимся пушкарям:
— Вот, что-то в этом духе! Продолжайте!
Сигнальщик с флажками передал команды на соседние башни и они открыли огонь по остальным камнемётам.
Влад сразу же завёл службу сигнальщиков и обучил всем необходимым сигналам — просто внедрив им в головы. Теперь можно было быстро, в пределах видимости передавать команды, не пользуясь вестовыми. В бою лишние минуты времени очень пригодятся, решил тогда он, и не ошибся.
Влад зашагал вниз, на крепостную стену, где над головами людей пролетали огромные копья-стрелы из катапульт. Вреда эти заострённые оглобли причиняли мало — только лишь если перелетая через стены ударят в неосторожного бойца, но таких пока не было. Копья ударялись в зубцы и разбивались о них, падая вниз, зато ядра из пушек попадали не только в баллисты — многие из снарядов долетали и до густо стоящей толпы мятежников и начинали там свой кровавый танец, с шипением разрывая человеческую плоть.
Через полчаса, практически со всеми баллистами было покончено — эти мощные, но с низкой скорострельностью и дальностью машины были частично сожжены, а частично разбиты в щепки ударами дальнобойных пушек. Теперь должно было настать время людей. Не вышло машинами — по привычке всех военачальников всех времён и народов — надлежало утопить обороняющихся в крови — своей и чужой.
Тёмная масса атакующих помчалась вперёд, держа в руках осадные лестницы, а защитники города принялись осыпать их тучей стрел.
Через минуту нападавшие почувствовали, что такое тридцать пушек, и что такое картечь прямой наводкой — орудия вразнобой ухали, выпуская в бегущих облака несущихся с громадной скоростью небольших снарядов — камней с половину яблока и побольше, выкашивая среди мятежников пятна посреди ровного поля растущих из толпы копий.
Атака тут же захлебнулась, многие из мятежников бросились назад, уничтожаемые в спину летящими снарядами. Остановились они только тогда, когда убедились, что ни картечь, ни снаряды не смогут их достать. На поле боя осталось не менее двух тысяч раненых и убитых.
Только не было радости у Влада — ни на секунду он не забывал, что на поле лежат те, кто мог бы растить, создавать и поднимать Империю. Ну да, он хорошо выполнил свою работу, но кто сказал, что он должен ей наслаждаться?
У крепостной стены было одно замечательное свойство, которое Влад заметил ещё раньше — артиллерийские башни выступали за основную стену метра на три, нависая над землёй и позволяя защитникам крепости вести огонь вдоль стены. Кто так спроектировал крепость — Влад не знал, но он готов был поклониться ему в ноги — пушки, разворачиваемые на турели, могли простреливать всё пространство вдоль крепостной стены. Фактически, теперь стена была неприступна — по крайней мере он так думал…
Около двух часов ничего не происходило — враги перегруппировывались, шла какая-то суета, чего-то тащили, слышался стук топоров и молотков, затем — вперёд выдвинулись телеги, на которых стояли большие бревенчатые щиты. Эти щиты толкали впереди себя штурмовые группы, и за ними шла вся масса нападающих. Слышно было, как вопили и матерились офицеры, срывая глотку — видимо ополченцы не очень-то хотели идти на пушечные выстрелы.
Влад посмотрел на артиллерийские башни, на стены крепости, посмотрел на сосредоточенные и хмурые лица своих подчинённых и приказал сигнальщику:
— Передай, пусть заряжают книппелями! По моему сигналу — беглый огонь!
Пушкари засуетились, забивая пыжи, нацелили пушки и Влад отошёл в сторону, чтобы не мешать — вообще-то эта батарея была под командованием одного из тех магов, что Влад забрал из Лазутина — парнишка лет семнадцати, русоволосый, лихо управлялся с отправкой снарядов в цель. Только лишь
