противоречило директивам, полученным нами в Москве в марте и апреле 1945 года, но находилось в прямом противоречии и с резолюцией Бернской конференции КПГ в начале 1939 года. В этой последней резолюции Центрального комитета было ясно сказано, что «должна быть создана единая революционная рабочая партия Германии». Коммунистов и социал–демократов призывали тогда: «создать общую организацию для будущей единой партии рабочего класса Германии».
Я не мог не заметить, что и в других вопросах новые директивы, которые привез теперь Вильгельм Пик, противоречили тем, которые мы получили весной 1945 года. Тогда нам говорили, что политическая деятельность немецкого народа может пока развиваться лишь в рамках большого всеобщего антифашистского движения — «Блока борющейся демократии». Теперь же, напротив, говорилось об образовании политических партий.
Тогда говорилось, что земельную реформу нужно проводить не раньше начала 1946 года. Теперь же мы должны были начать проведение земельной реформы сразу же после образования партии, то есть летом 1945 года.
Еще в начале мая нам говорили, что в первом периоде могут быть разрешены лишь надпартийные антифашистские газеты. Теперь, вопреки этому, нам было дано распоряжение подготовить выпуск партийной газеты.
С прибытием из Москвы руководящих товарищей и с предстоящей организацией КПГ подготовительные работы «группы Ульбрихта» были закончены. Она уже и раньше, вследствие ухода некоторых товарищей в берлинское городское управление и появления в ней новых людей, изменила свое лицо. На одном из заседаний в узком кругу нас ознакомили с новыми заданиями. Каждый из нас получил участок работы. «Группы Ульбрихта» больше не существовало. Она выполнила свое назначение.
После расформирования «группы Ульбрихта» почти все ее члены получили высокие посты в партийном и государственном аппарате, но в их биографиях работа в «группе Ульбрихта» не упоминалась. В течение многих лет поддерживалось мнение, что основа КПГ была заложена, так же как и основа других партий, лишь после приказа Жукова от 10 июня 1945 года. Казалось не разумным, по крайней мере, в первое время после 1945 года, говорить о деятельности «группы Ульбрихта», так как таким образом стала бы слишком очевидна тесная связь с московскими эмигрантами. Только семь лет спустя, в 1953 году, когда были опубликованы речи и статьи Ульбрихта, собранные под заголовком «К истории немецкого рабочего движения», это молчание было нарушено: во втором томе этого трехтомного издания помещено письмо Вальтера Ульбрихта к Димитрову, от 9 мая 1945 года, в котором можно прочесть следующее о деятельности «группы Ульбрихта» в Берлине:
«Из письма товарищу Димитрову 9 мая 1945 г.
В первую очередь мы сосредоточили свою работу на отборе антифашистов для областных управлений и для берлинского городского управления. Во многих областях коммунисты, вышедшие из политического подполья, отмежевывались от организующихся областных управлений. Стихийно возникшие бюро КПГ, Народные комитеты, комитеты Движения «Свободная Германия» и комитеты участников движения 20 июля, которые раньше работали нелегально, теперь действуют открыто. Мы расформировали эти бюро и разъяснили товарищам, что теперь все силы должны быть сконцентрированы на работе в городских управлениях. Члены комитетов должны быть переведены на работу в управления городских районов, а сами комитеты ликвидированы. В связи с образованием управительных органов удалось привлечь к широкому объединению антифашистско–демократические силы. В некоторых районах еще сказывается замкнутость, как последствие нелегального положения. Коммунисты там еще слишком слабо наладили связь с людьми других слоев и политических направлений. Так как ни газет, ни партийной учебы еще нет, то потребуется немало времени для необходимой ориентировки товарищей.
Мы рассчитываем приблизительно через две недели после организации городского управления начать выпускать антифашистско–демократическую газету.
Ряд руководящих товарищей вернулись из тюремного заключения.
В. У.»
Это единственный документ о «группе Ульбрихта», который до сих пор был официально опубликован в советской зоне.
Руководящие работники привезли из Москвы не только директивы, но также и Учредительный манифест новой КПГ. Через два дня после их приезда, в одном из помещений, находившихся в нашем ведении, — если я не ошибаюсь, это было на углу Принценаллее и Гогенлоештрассе, — состоялась первая широкая встреча с партактивом. Присутствовало около 80 товарищей, которых мы в течение прошедших четырех недель привлекли к нашей работе.
Царило необычайное напряжение, так как уже распространилась весть, что в этот день будут говорить о создании новой коммунистической партии Германии. После короткого вступительного слова Ульбрихт прочел Учредительный манифест, с которым КПГ должна была обратиться в ближайшие дни к общественности. Манифест начинался с описания последствий гитлеровского режима и войны, развязанной Гитлером, затем ставился вопрос вины и ответственности и в заключение следовал вывод, с которым все присутствующие явно были согласны — «что фашистская чума могла распространиться в Германии лишь потому, что в 1918 году виновники войны и военные преступники остались ненаказанными, а также и потому, что не велась борьба за истинную демократию, так как Веймарская республика предоставила свободу действий реакционным силам». Теперь для того, чтобы не повторились ошибки 1918 года очень важно преодолеть разногласия среди трудящихся и не проявлять никакого снисхождения к нацизму и реакции.
Решающие слова манифеста гласили:
«Одновременно с уничтожением гитлеризма необходимо дело демократизации Германии, дело гражданско–демократического преобразования, начатое в 1848 году, довести до конца, полностью устранить феодальные пережитки и уничтожить старопрусский реакционный милитаризм со всеми его экономическими и политическими ответвлениями.
Мы придерживаемся того мнения, что путь навязывания Германии советской системы ошибочен, так как этот путь не отвечает условиям развития современной Германии.
Напротив, мы придерживаемся того мнения, что главные интересы немецкого народа при современном положении Германии диктуют другой путь, а именно: путь установления антифашистского демократического режима, парламентарно–демократической республики со всеми демократическими правами и свободами для народа».
После этого Ульбрихт начал читать требования КПГ, которые были сведены к десяти пунктам. Они не выходили из рамок общих антифашистско–демократических программ. В этом Учредительном манифесте коммунистической партии Маркс и Энгельс не упоминались и даже ни разу не встречалось понятие «социализм».
В начале стояли требования полного устранения остатков гитлеровского режима, очищения учреждений от активных нацистов, наказания всех крупных военных преступников, борьбы с голодом, безработицей, бездомностью, перехода к нормальной жизни и восстановления промышленности.
Для нас было неожиданностью, когда Ульбрихт прочитал: «Совершенно беспрепятственное развитие свободной торговли и частной предпринимательской инициативы на основе частной собственности».
В дальнейших трех пунктах требовалось восстановление демократических свобод, демократических органов самоуправления и демократических выборов производственных представительств рабочих, служащих и чиновников, а также урегулирование по договору оплаты труда и условий работы. Кроме того, ставились требования проведения земельной реформы, конфискации всего имущества преступников нацизма и военных преступников и передачи этого имущества, а так же всех предприятий, оставленных хозяевами, в руки органов самоуправления.
В последних двух пунктах Учредительного манифеста говорилось о добрососедских отношениях с
