— Не больше двух. — Внезапно, ему ужасно захотелось прогуляться вместе с ней. — Ты растрясешь пирожные миссис Даффи, а затем я накормлю тебя ужином. Сегодня в меню тушеная баранина по-бедняцки, и это довольно вкусно. А затем я прослежу, чтобы тебя подвезли домой.
Она взглянула на него, и снова отвела глаза. Это звучало неожиданно здорово — просто встать и пойти, никаких планов, никакой системы. Но именно поэтому не стоило так поступать.
— Это соблазнительно, но мне и, правда, нужно еще немного поработать.
— Тогда приходи завтра. — Он снова взял её за руку, заставляя подняться вслед за собой. — В субботу вечером в пабе Галлахеров будет музыка.
— У вас и прошлым вечером была музыка.
— Ее будет еще больше, — сказал он. — И она будет более систематизированной, полагаю, ты бы так сказала. Несколько музыкантов из Вотерфорда, традиционная музыка. Тебе понравится, и ты ведь не можешь писать об Ирландских легендах, не зная их музыку, не так ли? Так что приходи в паб завтра вечером, а я приду к тебе в воскресенье.
— Придешь ко мне?
Он снова улыбнулся — медленно, неторопливо, восхитительно.
— Чтобы рассказать тебе историю для твоего исследования. После обеда в воскресенье тебе подойдет?
— О, да, это будет нормально. Здорово.
— Ну, тогда хорошего тебе дня, Джуд Франциска. — Он дошел до калитки, а затем обернулся. Его глаза казались еще более синими, более глубокими, когда встретили её взгляд, удержали его. — Приходи в субботу. Мне нравится смотреть на тебя.
Она и бровью не повела, ни когда он повернулся, чтобы открыть калитку, ни когда он прошел через нее и спустился к дороге. Ни даже когда он был уже довольно далеко за высокой изгородью.
Смотреть на нее? Что он имел в виду? То-то и оно!
Был ли это своего рода легкомысленный флирт? Его глаза не выглядели легкомысленными, подумала она, начав прохаживаться взад и вперед по дорожке. Конечно, ну как она может знать наверняка, если видела его всего лишь во второй раз!
Так оно и есть. Просто экспромт, автоматический флирт со стороны мужчины, который привык флиртовать с женщинами. Более того, если учитывать ситуацию, скорее всего, это было просто дружеское замечание.
— Я бы хотел увидеть тебя в пабе в субботу, приходи, — пробормотала она. — Вот и все, что он имел в виду. И путь все катится ко всем чертям, почему я должна ко всему придираться?
Злая на саму себя, она зашла обратно в дом, плотно закрыв дверь. Любая здравомыслящая женщина улыбнулась бы ему, когда он это сказал, и немного пофлиртовала бы в ответ. Это было бы безобидно и даже оправданно. Если только вы — не закомплексованная невротичка.
— Которой, Джуд Ф. Мюррей, ты как раз и являешься. Закомплексованная невротичка. Ты не могла просто открыть свой идиотский рот и сказать что-то вроде: «Посмотрим, что я смогу сделать. Мне тоже нравится на тебя смотреть». О, нет, ты просто стояла на месте, словно он выстрелил тебе промеж глаз.
Джуд остановилась, выставив обе руки и закрыв глаза. Сейчас она не просто говорила сама с собой. Она ругалась сама с собой, словно была двумя разными людьми. Глубоко дыша, она успокоилась и решила, что уже хочет еще одно маленькое глазированное пирожное, просто чтобы заморить червячка.
Она прошла в кухню, игнорируя ехидный тоненький голосок в её голове, который говорил ей, что она удовлетворяется едой. Да, и что с того? Когда прекрасный мужчина, которого она едва знает, заставляет её гормоны играть, черта с два она не может утешиться с помощью сладостей.
Она схватила пирожное с бледно-розовой глазировкой, а затем обернулась на громкий удар о заднюю дверь. При виде волосатой морды и длинных клыков, она с криком подскочила, пирожное подпрыгнуло вверх, отскочило от потолка, а затем с негромким шлепком упало к её ногам — глазировкой вниз.
Еще до того, как пирожное упало на пол, она поняла, что у задней двери был не монстр, а собака.
— Господи! Господи Боже, да что с этой страной такое? Каждые две минуты кто-нибудь появляется у двери. — Она провела рукой по волосам, высвобождая кудряшки, а затем они с собакой пристально посмотрели друг на друга через стекло.
У неё были большие карие глаза, и Джуд решила, что они выглядят скорее выжидающими, чем агрессивными. Она показывала зубы, это правда, но её язык свешивался из пасти, поэтому, какой у них был выбор? Большие лапы уже запачкали стекло грязью, но когда собака дружелюбно загавкала, Джуд сдалась.
Когда она двинулась к двери, собака исчезла. Но стоило Джуд открыть её, и она была тут как тут — благовоспитанно сидела на заднем крыльце, стуча хвостом и пристально глядя на неё снизу вверх.
— Ты собака О’Тулов, не так ли?
Казалось, они приняла это за приглашение, потому что пролезла внутрь, протопав по кухне, раскидывая грязь. Затем она сделала Джуд одолжение и подчистила упавшее пирожное, прежде чем пройти к камину и снова сесть на задние лапы.
— Сегодня я не собираюсь разжигать камин. — Она подошла ближе, выставив руку вперед, чтобы посмотреть, как собака на это отреагирует. Когда та осторожно её обнюхала, а затем ткнулась в неё носом так, что рука легла ей на голову, Джуд рассмеялась.
— А ты умная, да? — Осторожно, она почесала её между ушами. У неё никогда не было собаки, хотя её мать держала двух сиамских котов с плохим характером, которых баловали словно королевских особ.
Она представила себе, как собака постоянно приходила к Старой Мод, сворачивалась у кухонного камина и время от времени составляла компанию старой женщине. Чувствуют ли собаки скорбь, когда умирает их друг? — заинтересовалась она, а затем вспомнила, что ей нужно сдержать свое обещание и отнести цветы на могилу Мод.
Прошлой ночью она порасспрашивала в деревне о том, где она находится. Мод была похоронена к востоку от деревни, над морем, вдали от дороги, которая проходила рядом с отелем, позади руин, часовни и колодца Святого Деклана.
Долгая и живописная прогулка, подумала она.
Повинуясь порыву, Джуд вытащила цветы из банки, которую поставила на кухонную столешницу, затем повернулась к собаке.
— Хочешь навестить Старую Мод?
Собака снова загавкала, поднялась и, когда они вместе выходили из задней двери, Джуд задумалась над тем, кто же кого ведет.
Все кругом казалось очень простым и деревенским. Идя через холмы с этой рыжей собакой и с цветами, которые положит на могилу предка, в одной руке, Джуд представила себе, как делает это каждую неделю. Женщина из ирландской деревушки со своей верной гончей, выражающая уважение дальней родственнице.
Это могло бы стать привычкой — ну, если бы у неё на самом деле была бы собака, и она действительно жила бы здесь.
Это было умиротворяюще: гулять на свежем воздухе при легком ветерке, наблюдать за тем, как собака бегает и нюхает Бог знает что, видеть признаки весны в цветущих изгородях, быстрых перелетах и трелях птиц.
Шумело море. Над ним задумчиво нависали утесы.
Когда она добралась до часовни с крутой остроконечной крышей, солнце пробилось через облака и осветило траву и камни. Тут, отбрасывая тени, стояли три каменных креста, а под ними располагался колодец со святой водой. Здесь омывались пилигримы, вспомнила она из своего путеводителя. И сколько их, задумалась она, тайком выливали немного воды на землю для богов, тем самым, обеспечивая себе победу в пари?
«Зачем рисковать?» — подумала она, кивая. Она бы и сама сделала то же самое. Какое тихое место. И очень волнующее, словно оно понимает жизнь, смерть и связь между ними.
Воздух казался теплее, словно летом, несмотря на ветер, наполненный сильным и сладким ароматом цветов, проглядывавших сквозь траву и лежащих на могиле. Она слышала жужжание пчел и пение птиц,
