толпы донесся властный голос.
– Канеоки, – объяснил Хайэм.
– Какого черта ему здесь нужно? – нахмурился Ковальски.
Хайэм пожал плечами.
Трэвен снял перчатку с правой руки женщины, повернул ладонь вверх, прижал подушечки большого, указательного и безымянного пальцев к пластику календаря, перевернул его и снял отпечатки двух других пальцев на обратной стороне. Сам он ни разу не прикоснулся к его поверхности. Закончив работу, вложил календарь с отпечатками пальцев между двумя другими карточками и передал все три Ковальски.
Хайэм с интересом наблюдал за происходящим.
Голос Канеоки звучал отчетливее и намного ближе.
Трэвен осмотрел длинные пальцы женщины, затем нажал ей на ладонь. Пять острых двухдюймовых лезвий выскочили из-под ногтей и сверкнули в надвигающемся сумраке.
– Вот сука, – пробормотал Хайэм.
– Действительно, эта стерва не новичок в своем деле. Вам, ребята, пожалуй, повезло, что она выбрала ружье в качестве оружия, а? – сказал Ковальски.
Трэвен опустил руку, по-прежнему испытывая чувство вины за смерть женщины. Он встал и посмотрел на Ковальски:
– А как оказалась здесь твоя группа? Тот пожал плечами:
– Услышал, что вы с Хайэмом собираетесь сегодня встречаться с одним из боссов Нагамучи, вот и решил находиться поблизости, если произойдет что-то интересное. И оказался прав. Произошло.
– Нет, такое объяснение никуда не годится, – покачал головой Трэвен. – Вы следили за Очоа. По вашим сведениям, он отправился за грузом наркотиков, припрятанных в укромном месте, и вы преследовали его, когда все это произошло. Если Канеоки получит другое объяснение, он пожалуется Кайли, а тот поднимет скандал, и вам несдобровать.
– Ну разумеется, мы следили за Очоа, – усмехнулся Ковальски. – Эту информацию я получил от своих осведомителей.
– Спасибо, что вы оказались здесь.
– О чем ты говоришь! Трэвен повернулся к Хайэму:
– У тебя нет возражений против такого объяснения?
– Нет. Мы прикрываем друг друга, как и надлежит делать напарникам.
При этих словах Трэвен почувствовал внутренний холодок. Мотивы, которыми руководствовался Хайэм, согласившись не доносить Кайли на действия Ковальски и его группы из отдела по борьбе с наркотиками, были теми же, что и у Трэвена, когда он решил не обращаться с предложением убрать Хайэма с оперативной работы, пока по его вине не погибнет кто-то из полицейских, может быть, сам Трэвен.
– Трэвен! – Голос Канеоки прорезал шум толпы, как лазерный луч кусок масла.
Детектив обернулся и увидел капитана.
– Что здесь происходит, черт побери? – Взгляд Канеоки был прикован к трупу.
– На нас напали, сэр, – ответил Трэвен, – едва мы уехали из Нагамучи.
Канеоки взглянул на Хайэма.
Сержант из отдела по расследованию убийств пожал плечами:
– Все произошло именно так, капитан. Канеоки перевел взгляд на Трэвена:
– Вы хотите убедить меня, что Нагамучи имеет какое-то отношение к происшествию?
– Разве я так сказал?
– Перестаньте молоть чепуху, Трэвен. Детектив посмотрел на Хайэма:
– Я действительно говорил что-то подобное?
– Нет.
Вертолет с репортерами снова завис над улицей. Прибыли полицейские в форме, оцепили место, где произошло происшествие, и транспорт снова начал движение.
– Таира Йоримаса полностью невиновен в смерти гейши, – заявил Канеоки. – Я получил по факсу ряд документов, подтверждающих, что он не мог вчера находиться вблизи здания, где она жила. Я не хочу, чтобы вы воспользовались покушением для новой атаки на Нагамучи. Корпорация не имеет к этому никакого отношения.
– Даже если Йоримаса сам не убивал Нами Шикару, он мог нанять убийцу, скрыв это от корпорации.
– Любой человек невиновен, пока его вина не доказана, Трэвен. Или вы забыли о презумпции невиновности?
– Разумеется, я помню, но мне пока не удалось доказать и обратного. Если Йоримаса не имеет никакого отношения к ее убийству, то вполне вероятно, что кто-то из корпорации замешан в нем. Насколько я понял во время беседы с Йоримасой, мы не получим никакой помощи от Нагамучи при расследовании.
– Оставьте корпорацию в покое.
Трэвен посмотрел в глаза капитану пристальным взглядом:
