воспрянули духом, Кадвалладр, не забывавший своего отечества, которое уже избавилось от упомянутого морового поветрия, и мечтавший вернуть себе былое достоинство венценосца, обратился к Алану за помощью. Но, после того как он добился желаемого и уже принялся снаряжать флот, к нему воззвал ангельский глас, повелевший отступиться от этого замысла. Ведь Создатель не хотел, чтобы бритты господствовали на острове, пока не наступит то время, которое Мерлин напророчил Артуру. Этот глас также наказал Кадвалладру отправиться в Рим к папе Сергию, дабы покаяться и быть причисленным к лику святых. Он возвестил, сверх того, что народ бриттов в воздаяние за свою приверженность к истинной вере вновь завладеет, по миновании предрешенного времени, своим родным островом, но что это произойдет не раньше, чем, получив в свои руки его, Кадвалладра, останки, бритты перевезут их из Рима в Британию; и лишь разыскав также останки прочих своих святых, сокрытые в тайниках из-за вторжения на их землю язычников, восстановят, наконец, свое государство. Выслушав реченное ему ангельским гласом, святой муж тотчас же предстал перед королем Аланом и рассказал тому о дарованном ему откровении.
206. Тогда Алан, собрав различные книги о пророчествах орла из Цестонии и о прорицаниях Сивиллы и Мерлина, начал тщательно их изучать, чтобы выяснить, совпадает ли откровение Кадвалладру с записанными в них предсказаниями и, не обнаружив между ними никаких разногласий, посоветовал Кадвалладру, отложив поход на Британию, повиноваться промыслу Божию и исполнить повеление ангела, а также отправить на остров сына своего Иво-ра и племянника Ини, чтобы те правили уцелевшими бриттами и чтобы народ, вознесенный чередой предшествующих поколений, не утратил свободы из-за нашествия чужеземцев. А Кадвалладр, отринув мирскую суету ради Господа и вековечного царства, прибыл в Рим и, приобщенный святых тайн папою Сергием, неожиданно занемог и в двенадцатый день от майских календ в год от Рождества Господа нашего шестьсот восемьдесят девятый, покинув плотскую свою оболочку, вступил в палаты царства небесного.
207. Ивор и Ини, снарядив для себя корабли и собрав, сколько им удалось, готовых отправиться с ними воинов, высадились на острове и в течение сорока девяти лет тревожили народ англов частыми и беспощадными нападениями. Но это мало чему помогло. Мор и голод, а также непрекращающиеся внутренние раздоры настолько обессилили некогда гордый народ, что ему было невмочь упорствовать и отражать врагов. Погрязнув в невежестве, он стал называть себя не бриттами, а валлийцами, присвоив себе это название либо потому, что у них был вождь, Валлон, либо по имени королевы Валаес, либо их окрестили так чужеземцы. Саксы, напротив, соблюдая благоразумие, сохраняли между собой мир и согласие, обрабатывали поля, отстраивали города и укрепления и, лишив бриттов господства при вожде Адельстане, который первым из них увенчал себя королевской короной, держали уже в подчинении всю Лоегрию. Утратив бриттское благородство, валлийцы впоследствии не воссоздали древнего государства на острове; недовольные саксами, они порой восставали на них и непрерывно дрались либо с ними, либо в междоусобных схватках.
208. Об их королях, которые с этого времени властвовали в Валлии, я предоставляю написать Карадоку Ланкарбанскому, моему современнику, о королях саксов — Вильгельму Мальмсберийскому и Генриху Хунтендонскому, каковым я настоятельно советую умолчать о бриттских королях, ибо они не располагают той книгой на языке бриттов, которая, будучи привезена из армориканской Британии архидиаконом Оксенфордским Вальтером, правдиво сообщает историю их и которую, чтя память названных в ней властителей, я постарался перевести на латинский язык.
