Мир без России

оценкам специалистов, может сформироваться к середине XXI века. Развитию этой темы посвящен специальный раздел, следующий за данной главой.

Другим претендентом на слом нынешней системы, как уже многократно говорилось, является Россия. Об этой стране речь пойдет в последующих главах.

Здесь же я хотел бы обратить внимание на один из факторов крушения однополярной структуры, который обычно не попадает в поле внимания русских ученых, но тщательно изучается в США. Это тема связана с пролетаризацией периферии, т. е. Третьего мира, формированием рабочего движения, заинтересованного в демократизации международных отношений, а не в гегемонии одной страны или группы стран.

Известно, что в период деколонизации страны Третьего мира добились политической независимости, превратившись в нацию-государство. Экономически же они продолжают оставаться в зависимости от бывших метрополий, а ныне от всех стран Первого мира. Но в течение последних 10–15 лет начал обнаруживаться один любопытный процесс. Софтизация, сервизация и информатизация экономик развитых стран привели и продолжают вести к индустриализации экономик стран Третьего мира (т. е. происходит перенос-сброс тяжелой, металло-трудо-энергоемкой промышленности). Соответственно, это ведет к увеличению рабочего класса этих стран. По терминологии Босвела, эти государства, ранее проводившие политику государства-нации, стали активнее проводить политику государства — класса (p. 37). Иначе говоря, классические классовые противоречия внутри капиталистических государств, в свое время вскрытые Марксом и Лениным, преобразуются в межгосударственно-классовые противоречия, пронизывающие отношения между Первым и Третьим мирами. И что особенно любопытно, в исследованиях американских социальных политологов утверждается, что «рабочий класс становится центральным актором в демократизации всего мира (вопреки оценкам ранних исследований, которые приписывали демократию буржуазии, считая «демократичными» те республики, которые оставляли большое количество населения без избирательных прав» (p. 34)²⁰⁴.

Следовательно, борьба рабочего класса в странах Третьего мира в сочетании с антиглобалистским движением, принимающим всемирный характер, является одним из важнейших факторов, стимулирующих распад однополярного мира.

К другим факторам можно отнести внутриполитические проблемы самого Первого мира (экономические, этнические, классовые /например, формирование анклавов Третьего мира внутри государств Первого мира/), в том числе такое феноменальное явление, как рост коммунаторного движения в этих странах²⁰⁵. Последнее означает, что социалистическое сознание охватывает все большие слои капиталистических обществ, оказывая влияние и на представителей правящих кругов.

С международной точки зрения, помимо усиления стран — претендентов на новый статус в мире, огромное влияние будет оказывать процесс размывания сплоченности между тремя зонами внутри Первого мира, а также метания Токио между Китаем и США в выборе верной стратегической линии, адекватно отвечающей национальным интересам Японии.

Каждая из этих тем потребовала бы отдельного разговора, который и будет продолжен в последующих исследованиях. Здесь мне важно было только обозначить некоторые моменты, ведущие к видоизменению структуры международных отношений.

Необходимо зафиксировать и такой важный момент.

История международных отношений свидетельствует о том, что многополярность является самой неустойчивой системой, в рамках которой происходит больше всего войн и конфликтов. Этот тезис можно было бы подтвердить историей Европы на протяжении десятка веков. На этот тезис работает и история середины XIX века. В этот период, пока центры силы (Англия, Франция, Германия и Россия) бились за колонии за пределами своих государств, они находили точки соприкосновения для сотрудничества в самой Европе (с Россией до Крымской войны). Но как только периферия была поделена на сферы влияния, все их внимание сконцентрировалось на Европе, в которой сохранялись недоделенные зоны влияния (проливы, Балканы, Саарская область, части Польши и Украины и т. д.). Вся система многополярности начала рушиться в пользу блоковой биполярности в преддверии грандиозной схватки.

Теоретически многополярная система может быть устойчивой при равных силовых возможностях центров. Но в соответствии с законом неравномерного развития государств практически такого идеального состояния быть не может. Обязательно кто-то вырывается вперед. И тут начинает работать закон силы, который гласит: как только государство достигает уровня экономической мощи и военного потенциала, адекватного мощи и потенциалу ведущих государств мира, оно требует для себя нового статуса, означающего передел сфер мирового влияния. Поскольку старые великие державы обычно противятся подобным требованиям, то приобретение такой сферы влияния обычно возможно только путем разрушения существующей структуры международных отношений, включая и соответствующую ей систему безопасности.

Необходимо подчеркнуть, что этот закон работает в системе капитализма. Он прерывает свое действие в системе мирового социализма. Но поскольку до мирового социализма нам пока далеко, то под его действие попадают и социалистические государства, хотя, как говорится, не по своей воле. Все войны, которые вел Советский Союз, были навязаны ему капиталистическими государствами.

Следовательно, многополярная структура международных отношений с множеством центров сил является самой неустойчивой системой. Это — мир хаоса, борьбы всех против всех. Он приводит к учащению региональных конфликтов, включая и военные. С точки зрения международной стабильности это наихудший вариант структуры международной системы. Единственным успокоительным лекарством может служить надежда на то, что многополярный мир быстро (по историческим меркам) перейдет в биполярный с двумя центрами силы, предположительно США и Китая.

Отличительными особенностями противостояния между двумя центрами силы явятся не столько различия в экономическом развитии (хотя они, безусловно, сохранятся, как это было и в период конфронтации капитализма-социализма во второй половине XX века), сколько геостратегические и геоэкономические противоречия, идеологически питаемые идеями социализма и капитализма, или, по- другому, равенства и неравенства.

На уровне полярности это будут два интеграционных экономических поля, связанных между собой интернационализацией, которая будет уступать позиции глобализации. Последняя в значительно большей степени, чем ныне, наполнится проблемами экологии, демографии, совместным освоением космических пространств и т. д. Все эти вещи будут объединять два блока.

Разъединять их будет геостратегия, т. е. борьба за страны (другими словами, за территории, богатые сырьем, минеральными ресурсами, за дешевую рабочую силу и т. д.), еще не вовлеченных в систему биполярности.

Здесь очень много можно говорить о соединяющих и разъединяющих мотивах и факторах, но важнее другое: каким образом будут разрешены противоречия между двумя блоками? Если следовать моей схеме, то неизбежный распад биполярности должен привести к однополярности. Действительно, так и произойдет. Другое дело, что однополярность, возникшая на совершенно ином историческом витке, станет мировой, т. е. один полюс покроет весь мир. Другими словами, его базис, как отмечалось еще в главе о глобализации, превратится в глобальную интеграцию, или, если по-другому, на земле возникнет единое всемирное хозяйство. Надстройку же можно обозначить как всемирные политические отношения, соответствующие термину «Мировое сообщество».

Совершенно естественно, что указанные явления возможны только в случае действительного уменьшения значения государств как мировых акторов. Я не думаю, что они окончательно сойдут с мировой арены, но свое классическое значение к концу XXI века они потеряют. Складывание единого мирового хозяйства с Мировым сообществом в надстройке неизбежно приведет к формированию мирового правительства, причем именно социалистического типа, о чем я упоминал в главе о глобализации. Поскольку только социально ориентированные правительства в состоянии справедливо перераспределять, управлять и контролировать мировую экономику. Т. Босвел, У. Уагар прогнозируют появление такого правительства к середине XXI века. Мне же представляется, что оно появится только после того, как осуществятся все циклы структурной полярности. Другими словами, мир еще раз должен будет убедиться, что без разрешения противоречий в области социальной справедливости, будь то на уровне государств или на уровне единичных