Зимовье зверей

Но у тебя теперь есть колокольчик,
Пусть будет он в пути твоим подспорьем.

Пускай его веселый камертон
На разных музыкальных языках
Напоминает иногда о том,
Что быль и сказка — все в твоих руках.

И сказка, лишь закончится зима,
К тебе неслышно явится сама.

У букиниста

Когда мне хочется забыть о главном,
Когда мне хочется в себе уединиться,
Я не спеша сворачиваю в лавку —
В недорогую лавку букиниста.

Другие время отмывают в главке,
За бизнес-ланчем прячут друг от друга фиги,
А я свой день проглатываю плавно,
Листая мной не читанные книги.

Я захожу туда без всякой цели,
Отбросив повседневной жизни атрибуты.
Не выбираю, не смотрю на ценник,
А просто молча впитываю буквы.

И как в кругу своих друзей давнишних,
На фоне выцветших, но сладких иллюстраций,
Я замираю в этой сонной нише
И не спешу до срока просыпаться.

Покуда вечные движения,
брожения и танцы без конца
Определяют выражение
Не одного усталого лица,

Пускай мне лучше будет сниться —
Безо всяких толкований, напрямик, —
Что я живу у букиниста
И ночую среди старых книг.

Как Дон-Жуан, попавший на девишник,
Я прирастаю к месту и хочу остаться.
Мне хорошо без пассов муз тивишных,
Без чартов радио активных станций.

Я наблюдаю жизнь с другого боку,
Как книжный червь, как новый типографский инок,
И мне становится смешна убогость
Тупых корпоративных вечеринок.

Все эти вечные движения,
вторжения — потуги без конца,
Чтоб сделать общим выражение
И без того безликого лица.

Но я не ноль, я единица,
Я вращаюсь где-то далеко от них.
Ведь я живу у букиниста
И ночую среди старых книг.

Когда мне хочется узнать о главном,
Когда мне хочется с собой соединиться,
Я не спеша сворачиваю в лавку —
В недорогую лавку букиниста.

Один попил себе пивка — и ладно,
Другому — ничего нет выше высшей лиги,
А для меня — отдохновенье в лавке,
Где ждут другими читанные книги.

Все эти тайные движения,
Спряжение, глаголы без конца
Усугубляют выражение
И без того счастливого лица.