каким-то образом станет одной из нас в самое ближайшее время и, такая безобидная на вид, будет казнена по обвинению в убийстве. Тогда я даже не догадывался, что тебя обвинят в моем убийстве, — криво усмехнулся он. — Я хотел узнать еще больше подробностей из твоей вкусной крови, но не успел — ты ударила меня, наша кровь смешалась, и предсказание начало сбываться на глазах…
— Поэтому ты сбежал, как трус, бросив меня в Москве? — колко спросила я.
— Ты обижена на меня, mon amour? Прошу, не злись. — Призрак протянул ко мне руку и ласково погладил по щеке, отчего меня бросило в дрожь. — У меня были срочные дела, и я не мог их отложить. Как жаль, — с внезапной грустью заметил он, — что смерть забрала у меня мой дар. Сюда забредает не так много народу, обычно бродяги или сорванцы. Но я лишен единственного в моем положении развлечения: я даже не могу, как прежде, видеть конец их жизни. Видишь, как забавно получилось, mon amour, — задумчиво произнес он, глядя мне в глаза. — Я мог видеть чужую смерть, а ты можешь видеть призраков. Может, мой дар перешел к тебе, трансформировавшись? Как думаешь?
Я в смятении промолчала. Теперь, когда Жан рассказал мне о своем тайном даре, я уже не знала, что думать. По сути, и мои, и его способности — разновидность особых видений. Но в таком случае и у Фабиолы с ее кровными сестричками могут обнаружиться схожие способности.
— Или, чем черт не шутит, ты прямая наследница последнего лорда? — высказал другую версию Жан. — Тогда весьма символично, что именно ты убила меня в момент, когда Чаша Власти уже была в моих руках.
— Лучше уж такое родство, чем родство с тобой, — выпалила я и, развернувшись, зашагала прочь.
— Ты была в вечернем красном платье в момент своей смерти, — донесся мне вслед голос Жана, и мои ноги приросли к земле. — Красный тебе очень к лицу. — Призрак приблизился и встал передо мною. — Жаль, что тебя казнят в Париже и мы не сможем увидеться. Я был бы рад составить тебе компанию после смерти.
— Для меня это было бы проклятием, — процедила я и, обойдя его, направилась к забору.
— Был рад повидаться! — крикнул мне вслед француз. — Заходи еще. Мне тут совсем скучно. А соберешься в Париж — загляни попрощаться.
Хорошо, что призрак остался позади, у руин фабрики, и не мог видеть моего лица. По моим щекам текли слезы, но я улыбалась. Жан ошибся. Я уже побывала в Париже, и меня уже собирались казнить. Но не за его убийство, а за убийства, которых я не совершала. Я была в красном платье, и мне было суждено погибнуть там, в зале, где собрались все старейшины и где был глава местных Гончих Андрей. Меня спасли двое. Аристарх, подменивший яд, и Вацлав, добившийся отсрочки до выяснения обстоятельств, а потом закрывший меня собой от нападения разъяренного Василия Громова и получивший предназначавшуюся мне инъекцию. Какое счастье, что Аристарх уже успел подменить ее на снотворное! Если бы не их вмешательство, меня бы казнили там тогда. И предсказание Жана сбылось бы. Тогда, когда мы встретились с ним в подворотне и он заглянул в мое будущее, судьба, должно быть, еще не знала, что Аристарх окажется моим родным дедом и что меня полюбит Вацлав.
Глава 11
ДЕНЬ ВЛЮБЛЕННОГО ВАМПИРА
Если бы ты горел в аду, а мне посулили бы небеса, я бы от них отказалась. Рай без тебя мне не рай.
День святого Валентина — чисто коммерческое, циничное предприятие. Я отношусь к нему абсолютно равнодушно.
На следующий вечер в гостях у моих родителей Аристарх безупречно отыграл роль жениха, изящно уклонился от маминого допроса по поводу даты нашей свадьбы, обсудил с папой какие-то новомодные рыболовные снасти, окружил нежным вниманием бабушку Лизу, и та, несмотря на напряженные отношения с невесткой, получила удовольствие от ужина в семейном кругу.
Простившись с родителями, мы подвезли до дома бабулю. И, пока Аристарх галантно вызвался проводить бывшую возлюбленную до квартиры, я набрала номер Вацлава.
— Освободилась? — откликнулся он после первого гудка.
— Ждешь? — улыбнулась я.
— Жду, — серьезно ответил он. — Когда будешь дома?
— Минут через пятнадцать.
— Я тебя заберу.
Вацлав отключился раньше, чем я успела задать вопрос. И в этом весь он. Глеб проболтал бы со мной минут десять, расспросил бы, как мы с Аристархом сходили в гости, поведал бы в подробностях, как скучал, на ходу сочинил бы для меня стихотворение или пересказал новый анекдот. Вацлав общался коротко и по делу, не делая различий между деловыми и личными звонками. А ведь сегодня все-таки День всех влюбленных!
Интересно, куда это он собирается меня забрать? Я думала, мы проведем вечер у меня дома. Поздний сеанс в кино или прогулка по ночной Москве меня не вдохновляли. В ночные клубы Вацлав не ходок. Разве что он пригласит меня в вампирский ресторан — «Подземелье» или «Версаль», которые работают четко от заката до рассвета, не давая вампирам умереть с голоду. Кстати, в «Подземелье» же постоянно проводятся тематические дни, когда по-особенному оформляют зал и официанты надевают необычные костюмы. Когда Глеб привел меня туда впервые, там был «трупный» день и нам прислуживал официант с муляжом топора в спине, а по залу носилась «утопленница» Офелия с водорослями в волосах.
Сегодня в «Подземелье» должно быть царство романтики — всё в шариках, цветах, звучат лучшие хиты о любви. Интересно, в кого перевоплотятся официанты — в ангелов, в Купидонов со стрелами, в Ромео и Джульетт?
Снова зазвонил телефон. На этот раз это была Настя.
— Ну что, — взволнованно спросила я, — видела их?
— Видела. — Голос Насти был растерянным и тревожным. — Жан, эти двое просто созданы друг для друга. Такое нечасто встретишь. Они будут очень счастливы вместе. От таких союзов рождаются очень одаренные дети. Если бы, конечно, в их случае это было возможно, — поправилась она и тихо добавила: — Если их разлучить, они могут погибнуть от тоски. Мне очень жаль.
Я сбросила вызов и бессильно откинулась на сиденье. Уж если даже Настя признала серьезность чувств Саши и Ирвинга, то я не имею права пытаться разлучить их. Если выбор стоит так, что Сашка проживет несчастную человеческую жизнь или будет счастливым влюбленным вампиром, уж лучше второе.
— Домой? — спросил Аристарх, садясь за руль.
Я устало кивнула.
— Ты чего такая невеселая? — с улыбкой заметил он, выворачивая на проспект.
— Я смотрю, ты слишком весел, — с упреком заметила я.
— А что? — не понял Аристарх.
— А ничего! Ты не думал, что мне не очень-то приятно обманывать своих родителей и бабушку? Что это противоестественно — выдавать своего деда за жениха? Что меня с ума сводит желание мамы скорей выдать меня за тебя замуж?! — все сильней заводилась я. — Что это ненормально: идти с тобой в гости, представляя женихом, выслушивать от родителей поздравления с Днем святого Валентина, изображать влюбленность к собственному деду, а потом бежать на свидание к другому!
