жив был, постоянно болел, но в болезни не роптал, а славил Бога: В другом месте он еще увидел человека, и ему сказано было, что этот блаженствует потому, что при жизни был странноприимцем и странников принимал в дом и упокоевал. В третьем месте он увидел еще человека, который блаженствовал за то, что всю жизнь провел в пустыне, не видя лица человеческого. Наконец, в одном особенно славном месте, он увидел человека, который, по степени своего блаженства, был выше всех и носил на шее златую гривну. За что? Спросил созерцавший видение. Блаженствовавший, за терпение в болезни, сказал ему: за то этот превознесен выше всех, что другие творили добрые дела по своей воле, а сей всецело подчинил свою волю воле Божией и воле своего духовного отца, и всю жизнь провел в послушании. За это он и получил большую славу паче всех.
Итак, вот почему добродетель послушания ставится выше многих иных добродетелей: потому что она соединена с самораспятием. Все другие, бывшие в раю, как слышали, совершали свои добродетели добровольно, а пребывавший в послушании отрекся от своей воли и всецело подчинял ее воле Божией и воле своего духовного отца. Таким образом всю жизнь был на кресте. В виду этого и держитесь крепко этой добродетели и в этом не раскаетесь.
'Послушание, учат святые отцы, родителю всех добродетелей! О, послушание, всех верных спасение! О, послушание, царства обретатель! О, послушание, небес отверзение, человеки от земли возносящее! О, послушание, сожителю Ангелов. О, послушание, всех святых питателю! Они тобою насаждены и тобою усовершенствовались. Аминь.
11.04. Что мы раздаем нищим, то возвращает нам Бог
Слово Божие говорит:
Выслушайте, братие, следующее повествование; можно думать, что оно будет убедительно для вас.
Синесий, епископ Киринейский, после долгого времени и долгих увещаний, обратил ко Христу язычника, философа Евагрия и крестил его со всем домом его. Чрез год после крещения, Евагрий, как видно, все еще колебавшийся сомнениями в некоторых истинах христианского учения, пришел однажды к Синесию, вручил ему довольно большую сумму золота и сказал, чтобы Синесий все это роздал нищим, а ему бы дал собственноручную расписку в том, что Господь возвратит ему розданное в будущей жизни. Епископ дал Евагрию расписку, а золото нищим отдал. После этого Евагрий прожил несколько лет и затем слег на смертный одр. Перед смертью он позвал своих детей и, отдавая им расписку Синесия, завещал, чтобы они положили ее с ним в гроб. Дети обещали исполнить завещание и, когда Евагрий скончался, они положили с ним расписку Синесия. Прошло два дня, как был погребен Евагрий, и вот на третий день он является во сне Синесию и говорит: 'приди на мой гроб и возьми свою расписку; долг свой, как ты меня уверял, я получил и теперь, в удостоверение со своей стороны, оставляю тебе собственноручную расписку в получении'. Проснувшись, Синесий позвал сыновей Евагрия и спросил их, не положили ли они чего в гроб с покойником — отцом их? Они отвечали: ничего, владыко, не положили, — кроме одной какой-то хартии, которую отец просил положить с ним.' Тогда Синесий, рассказавши им свой сон, пригласил некоторых из клира и многих из благородных лиц города и пошел с ними ко гробу Евагрия. Когда гроб открыли, то у мертвого Евагрия нашли в руках писание, и, когда раскрыли его, увидали, что в нем рукою умершего написано было следующее: 'Я, Евагрий, философ, тебя, преподобного епископа Синесия, приветствую. Получил я долг, который чрез тебя дал Христу Богу Спасителю и теперь уже более не потребую от тебя никакого отчета в золоте, которое некогда дал тебе и чрез тебя Христу Богу, Спасителю нашему'. И абиe, заключает повествование, — все зело удивишася о преславном чудеси, и прославиша Бога, вопиюще на мног час: 'Господи, помилуй'.
Не бойтесь же, братие: за Богом ваше не пропадет. Он, дающий семя сеющему и хлеб в пищу, конечно, с избытком возвратит посеянное вами и умножит плоды правды вашей. Да и Он ли не возвратит, когда в руках Его богатство и слава всего мира, когда Он Сам весь любовь и милость, и когда Сам говорит, что розданное нищим становится отданным Ему? 'Взалкахся бо, и даете Ми ясти; возжадахся, и напоисте Мя: странен бех, и введосте Мене; наг, и одеясте Мя; болен, и посетисте Мене; в темнице бех, и приидосте ко Мне' (Мф. 25, 35–36).
'Понеже сотвористе единому сих, братий Моих меньших, Мне сотвористе' (ст. 40). Отверзем же слух наш к просьбам убогих, раскроем руки к снабжению нищих, особенно тех, про которых мы знаем, что они истинные нищие, а не промышляют нищенством, и отрем слезы плачущих. А вместе и сейчас сказанное Господом будем помнить, т. е, что получает от нас нищий на земле, то приемлет Сам Христос на небесах. Аминь.
11.04. Бесплодное раскаяние
Из причти Спасителя о богатом и Лазаре мы между прочим узнаем ту великую истину, что после смерти покаяния нет.
И вот послушайте, как воспроизводит один из св. отцов вопль грешника по смерти: 'Ничто, — говорит св. Ефрем Сирин, — не поможет нам в страшный день суда. Каждый с бременем своих грехов предстанет и будет ждать праведного осуждения. Никто друг за друга не ответит и каждый сам должен будет дать ответ за себя. О, убогий человек? Когда праведные возрадуются и получат от Бога вечное царство, славу и венцы, — много тогда начнешь скорбеть и сетовать! О, грешник! Горько восплачешь тогда и с воплем будешь говорить: 'горе мне скверному, не сбросившему с себя во время бремя греховное. Если бы сбросил, теперь бы насытился небесных благ и с Ангелами пребывал. О, злого века сего маловременная прелесть! За греховное наслаждение в вечную осуждаюсь муку и за плотскую похоть вечному огню предаюсь. Праведен суд Божий: и я зван был и не слушал, был учим и не внимал. Говорили мне, что за грехи меня ожидает вечная мука и горькое раскаяние; но я о том не радел и тому не верил. О, сколько времени погубил я, окаянный, в небрежении и лености. И как это прельстил меня суетный этот мир? Ведь видел же я и трудившихся ради Бога, и постившихся, и наделявших вдов и сирот; но на все это не обращал внимания. Слышал чтение Божественных книг и не внимал чтимому и над читавшими смеялся. Горе же мне, что не слушал учивших меня, и вот теперь горько, с воплем плачу, но не услышит меня Бог. Горе мне, ибо я сам себя погубил и сам наругался над собою. Лучше бы мне было, когда я в теле был, и трудиться, и поститься, и плакать, нежели обрестись теперь в сем месте мучения. И что же помогли мне богатство и слава мира? Не остались ли они позади меня? Сам же я погибаю, в лютые муки осужденный'.
Увы, братие, скажем мы после, св. отца, позднее раскаяние бесплодно! Пропасть великая там между праведными и грешными утвердилась, и одни к другим не преходят. И что если эта страна вечного мрака, вечной смерти откроется и пред нами внезапно, и нас суд Божий застанет неготовыми к нему? Достанет ли у нас столько слез, чтобы оплакать свою слепоту и заблуждение, по которым мы не хотели или не умели пользоваться дарованным от Бога временем? Чтобы избегнуть этих горьких и бесполезных слез, будем непрестанно помнить, что жизнь наша кратка и внезапно может прерваться, что суд Божий при дверях, что после смерти покаяния уже нет, и что посему должно обогащать себя тем, что пойдет с нами в вечность, т. е. делами добрыми, что тот — ужасный враг самому себе, кто живет так, как будто бы ему и умирать никогда не надобно. Аминь.
