последствиях своих действий.
– Я уже сказал, коммандер, вы вольны отказаться от ученичества. В этом случае я прослежу, чтобы условия вашего содержания были приемлемыми.
– Вы уверены в том, что сказали?
Он не уточнил, в чем именно я должен быть уверен. Впрочем, это было и так понятно.
– Да, Саркат. И вы можете это проверить.
Я резко выдернул кинжал из ножен, провел лезвием по ладони, сморщившись от неприятного ощущения. Тонкая полоска мгновенно набухла алым, и, как только я повернул руку, кровь струйкой устремилась вниз, в опустевший стакан.
– Этого будет достаточно. – Я протянул посудину ему, одновременно произнося исцеляющее заклинание.
– Я вам верю. – Черные глаза смотрят на меня в упор. И в их глубине…
Нет, в этом калейдоскопе трудно, невозможно разобраться. Можно лишь ощутить муку, которую он испытывает, произнося эти слова.
– Я настаиваю на том, чтобы вы, коммандер, проверили мои слова.
Ну не говорить же ему открытым текстом, что, как только он проявит свою магию на моей крови, я смогу соединить наше родство таким канатом, что у сущности меня-даймона не останется шансов не проявиться.
– Хорошо. Я сделаю это. Но, если вы позволите, в другой комнате.
Да хоть под покровом нескольких слоев защиты. Купол, гасивший следы магии Хаоса, я поставил сразу, как подошел к домику. Нейтрализовав на время своего здесь пребывания блокирующие способности коммандера амулеты, которые были выставлены демонами по контуру. Предполагая, что единственным аргументом, который сможет убедить его в нашем родстве, будет кровь, проверить которую он должен будет сам.
– Как вам будет угодно. Я подожду.
Пока он манипулировал заклинаниями, отголоски которых я ловил, стоя у окна, я с улыбкой наблюдал за парой птиц, которые, усевшись на ветке неподалеку, весьма активно выясняли отношения друг с другом. Это было настолько… вне существующих вокруг меня проблем, что я не мог отвести от них взгляда. Неожиданно для себя ощутив, как не хватало мне простоты, какой-то обыденности, без многоходовых комбинаций и далеко идущих планов. И не совсем понимая, в какой момент эта часть жизни вдруг оказалась потерянной для меня.
Надеюсь, не навсегда.
– Вы правы, Александр. – Его голос дрогнул, когда он произносил мое имя. – Судя по всему, ваш предок был братом моего деда. Это довольно близкое родство, и мне трудно в него поверить, хотя все и выглядит столь очевидным. Он жив?
– Возможно – да. А может… – Я пожал плечами. – По свидетельству тех летописей, которые я смог найти в архивах, он покинул Лилею, когда женщина, ради которой он оставил свою родину, дала жизнь его второму ребенку. С тех пор никаких известий о нем не было. Впрочем, как и свидетельств его смерти. А что говорили о его судьбе на Дариане?
Это был не просто вопрос – он должен был говорить, произносить слова, проявлять чувства. И каждый сорвавшийся с его губ звук должен был скреплять его веру, переплетая наши жизни.
– Мой дед не почувствовал его ухода в Хаос и продолжает его ждать. Но никто из нас даже не догадывался, что его потомство есть здесь, на Лилее. – А вот теперь в его взгляде любопытство уже иного рода и попытка оценить… но уже совершенно с иной точки зрения. – В вашей крови, Александр…
– В твоей крови, Саркат. Я не думаю, что стоит продолжать поражать друг друга изяществом манер. Да и проще так общаться.
Он задумался лишь на миг. Но для меня он показался вечностью.
– Ты прав, так удобнее. Тем более что я вроде как из твоей старшей родни.
Похоже, он пытается найти мне место в иерархической лестнице своего рода. Это, конечно, выглядит весьма интересно, но совершенно не приближает меня к той цели, которую я для себя поставил.
– А я вроде как твой наставник и несу за тебя ответственность. Но я тебя перебил.
Будем считать, что мы друг друга поняли.
– Я просто… был удивлен тому, как много в твоей крови…
Он замолчал, подбирая слово.
– Это похоже на коктейль, Саркат. Сложно сказать, какая раса не поучаствовала в моем появлении. Но я знаю и помню, кто были первыми. И… последними.
– Родич… – Растягивая слово, словно пробуя на вкус каждый звук, произнес коммандер, не сводя почему-то взгляда со своих теров.
За все время нашего общения они лишь раз позволили себе проявить хотя бы какие-то эмоции, продолжая вести себя так, словно были предметами интерьера, а не живыми существами.
Не могу сказать, что меня это напрягало, но привносило в общение некоторую нервозность. Не то чтобы я мог подозревать их в попытке нападения на меня – учитывая мои способности и присутствие демонов за дверью, это было бы настоящим самоубийством, – скорее добавляло фактор, трудно поддающийся контролю.
Я знал об этой парочке лишь то, что они дали Саркату клятву верности. Но вот как широко распространялось ее действие и была ли она односторонней или требовала и от господина защищать своих воинов, мне было неизвестно. Так что некая неопределенность присутствовала.
– Саркат, ты не представишь мне своих теров? Тем более что у одного из них есть пусть и небольшой, но магический потенциал, и я вполне мог бы позаниматься и с ним.
И вновь в глубине его глаз растерянность и непонимание. Надеюсь, я не сделал ничего, что пришлось бы исправлять. Все-таки как мне не хватает его эмоций. А предлагать ему открыть лицо все еще рано – он должен осознать это и сделать сам. Уж больно личным был этот жест.
Что ж, будем действовать тем способом, который предпочитает мама, считая, что самый короткий путь к решению проблемы – искренность.
– Я сделал что-то непозволительное согласно вашему кодексу?
Удивление, едва ощутимый отголосок уважения и облегчение, словно я ему чем-то неожиданно помог.
– Нет, Александр. Ты имеешь полное право узнать имена моих воинов именно от меня. Правда, я считал, что тебе они уже известны. Лорд Саражэль…
– То, что интересовало лорда Саражэля, нисколько не интересует меня. – Не верит. И правильно, кстати, делает. – Пока не интересует. Потому что я больше чем уверен, что ничего из того, что мы бы уже не знали, ни ты, ни твои воины не рассказали. И не расскажете. Без веских причин. Устраивать вам показательные пытки смысла нет: жестокость применима только к слабым духом. Я, конечно, мог бы вытянуть из вас все, что мне нужно, своими методами, но… – Он напряженно ждал продолжения. Даже забыв, что я внимательно слежу за малейшим проявлением его чувств, – в этом случае я могу потерять весьма перспективного ученика. Практически ничего не получив взамен.
– Ты не пытаешься произвести на меня благоприятного впечатления. Почему?
Я позволил себе открыто улыбнуться. Хороший вопрос. А ответ будет еще лучше.
– А зачем? Я не делал этого ни с правителем Элильяром, ни с повелителем Аароном, ни с властителем драконов. Почему я должен делать это с тобой?
Нет… ты все еще не мой. И еще не скоро им будешь. Впрочем, разве этого я добиваюсь?
И снова – нет. Говоря с Саркатом, я больше доверяю своим ощущениям, чем думаю.
– Ты…
– Я человек, маг Равновесия и твой учитель. Если ты еще не передумал. – Немного резкости в голос, чтобы расставить все по своим местам.
Да, мой принцип – максимально возможная искренность. Да, я предпочитаю человечность там, где взамен не ответят стилетом в бок. Да, из войны и любви я выберу второе.
Но это не значит, что я не обнажу оружие, когда это будет необходимо.
И, похоже, он это сумел понять.
