желаниям.
– Кстати, а она хорошенькая. – И его улыбка стала похожей… На ту самую, которую я уже много раз видел. Перед тем, как он начинал опутывать паутиной следующую жертву своего неотразимого обаяния.
– И не думай. Это моя женщина. – Похоже, мой голос прозвучал недостаточно убедительно.
– Нет, мой друг. Она твой телохранитель. А вот женщина…
– У тебя ничего не получится. Ты ей не понравился.
– Тем интереснее будет ее добиваться. – В мечтательном оскале эльфа мелькнули клыки, а в глазах вспыхнул азарт.
Не знаю, как далеко зашла бы наша беседа и на какой фразе я вынужден был бы вынуть клинки из ножен, защищая свое право на эту барышню, но тут он неожиданно напрягся и ветром скользнул из кресла. Словно не вино мы пили.
Следующие несколько минут заставили меня то замирать от восторга, то возвращаться к своему намерению схлестнуться с лордом. И, вслушиваясь в изысканные фразы, в то, как ведет свою партию Таши, соглашаться с Алраэлем. Эта барышня будет себя чувствовать уверенно при любом дворе.
И как-то я отвлекся, углубившись в свои размышления, что пропустил тот момент, когда Таши оказалась значительно ближе ко мне, чем была. А еще мгновением позже, когда она принимала из рук эльфа бокал, нежно обняв его тонкими пальчиками, я заметил и отсутствие блокиратора на ее шее.
Испугаться я не успел. Догадка о том, что неспроста на ее плече довольно спокойно, не плюясь огнем в разные стороны, сидит тарагор, а взгляд все чаще глубокомысленно скользит по мне, словно она пытается мне что-то сказать, вернула мне душевное равновесие.
Этот вызов был брошен не мне. А моему другу. Который хоть и действовал по моей просьбе, но вел себя более заносчиво, чем это того требовало.
– Лорд Алраэль, вы все еще хотите познакомиться со мной поближе? – И она, выскользнув из мягкого кресла, делает шаг в нашу сторону. А над ее ладонью расползается марево горячего воздуха и начинает формироваться огненный сгусток.
– Леди Таши, вы неправильно меня поняли. – Он еще пытается выглядеть сообразно своему положению в данном обществе, но речь звучит уже несколько невнятно. Хотя учитывая его способности, очень трудно понять, сколько во всем этом представлении реального испуга.
Я же пытаюсь оценить уровень силы Таши и последствия, к которым может привести ее неконтролируемое использование. И если с первым все более-менее понятно – сейчас перед моими глазами выплетается заклинание никак не меньше второго уровня, – то с последствиями все значительно хуже. Потому что на выпущенную на волю стихию откликается огонь в растопленном камине.
И ответ, правда совершенно на иной вопрос, приходит сам собой. И надо сказать, что этот ответ меня радует. Потому что он снимает подозрения с еще одного моего друга. Неожиданного, могущественного и… Друга, которого мне бы не хотелось потерять.
Вот только… Я не хочу, чтобы эта игра закончилась так быстро. И я прячу отголоски вспыхнувшей радости в глубине глаз, не позволяя даже искре оказаться замеченной.
Медленно, стараясь ни одним резким движением не спугнуть замершее в робком равновесии пламя, поднимаюсь с кресла, пытаясь собой прикрыть уже поднявшего мощные щиты Алраэля.
– Таши, он просто не знает, как себя вести с такими барышнями, как ты. Ты же понимаешь, придворное воспитание, вседозволенность, магическая Академия, которая тоже не способствовала выработке навыков общения в приличном обществе… – Та ахинея, которую я несу, вызывает сдавленный смех за моей спиной.
Мог бы вообще-то и сдержаться. Здесь каждый неверный шаг, любое слово – могут закончиться всякими недоразумениями.
Но кое-какие результаты уже достигнуты. Моя телохранительница смотрит на меня с легким изумлением, и ее черные бровки слегка приподняты.
– Пойдем, ты отведешь меня баиньки. Проверишь, не сдует ли меня с кровати, если вдруг в комнате поселится сквозняк. – Васька приподнялся на ее плече, с выражением всепоглощающего удивления склонив голову. Похоже, я немного переборщил. – Таши, завтра с утра тренировка. А потом еще и с поглотителем разбираться. Так что пойдем спать.
И я делаю еще один шаг. Подойдя к ней уже вплотную.
– Может, тебе еще колыбельную спеть и одеяло подоткнуть?
Стихия больше не потрескивает в ее ауре. И это наводит меня на очередную умную мысль. О том, что укрощать собственные силы она вполне способна. Когда этого хочет.
Но делиться этим открытием с другом я не собираюсь. Разберется сам. Когда дольше пообщается с моей телохранительницей. А пока этого не случится, предпочтет держаться от нее как можно дальше – мне это только на руку. После такой встряски несколько дней спокойной жизни, когда мне не придется следить за местонахождением обоих, лишними не будут.
– Да ладно, не маленький уж. Сам справлюсь. – И подмигнув девушке, совместив это с легким кивком за спину, намекая на то, что не пора ли сменить гнев на милость, добавляю: – Так мы идем?
Васька издает странный звук, очень похожий на возглас сожаления, и прячет морду под крыло. Похоже, и он рассчитывал на несколько иное завершение этого вечера.
– Идем, мой господин.
Она делает шаг в сторону, склоняясь в изысканном поклоне. Пряча в нем и насмешливую улыбку, и ответное подмигивание. И прежде чем скользнуть вперед, с мягкой кошачьей грацией, которую можно встретить лишь у опытного воина, голосом дворцовой интриганки бросает:
– Эта ночь покажется мне очень длинной, лорд Алраэль. А ожидание встречи на утренней тренировке вряд ли даст мне сомкнуть глаза. Надеюсь, это маленькое недоразумение не лишит меня возможности сразиться с вами?
– Ни в коем случае, леди Таши. Я буду к вашим услугам, как только встанет солнце.
И мне остается только тяжело вздохнуть. Кажется, все присутствующие в этом зале поняли и оценили друг друга достаточно хорошо, чтобы после заслуженного отдыха продолжить эти игры на другом поле и более высоком уровне.
И зачем я в тот вечер не остался ночевать в Шаларе?
Глава 8
Наступившее утро меня не обрадовало. Стук в дверь раздался едва ли не сразу, как только я, закончив приводить себя в порядок после весьма непродолжительного сна, оделась, заплела волосы в тугую косу и затянула перевязь поверх короткого колета. Кстати, пошитого из той же эластичной кожи, что в свое время, с моей подачи, стало весьма модным среди любителей скрестить мечи: такая одежда служила дополнительной защитой для тела и при этом совершенно не стесняла движений.
Взгляд Карима, вошедшего в комнату, можно было бы назвать серьезным, если бы при этом не бросалось в глаза, насколько сложно ему удержать себя от того, чтобы не выпустить на лицо насмешливую улыбку.
– Ну что у нас еще случилось? – вместо приветствия уточнила я.
Понимая, что настроение уже можно считать окончательно испорченным. Ранний подъем для меня сам по себе считался подвигом, после которого требуются значительные усилия по приведению меня в благодушное настроение. А уж предстоящая встреча…
Ладно, если я пока не могу изменить окружающую меня действительность, придется временно с ней смириться.
– У нас? – Его брови приподнимаются домиком. Вызывая у меня странную ассоциацию с избушкой на курьих ножках: трудно сохранять здравость рассудка, когда вокруг тебя сплошные сказки для взрослых. – У нас все как всегда. Народ жаждет зрелищ.
– И в чем тогда подвох? – Я медленно поворачиваюсь к нему, вглядываясь в то, как меняется выражение его лица. С довольного на очень довольное.
– Сама увидишь. – И он, наблюдая, как просыпающийся внутри меня зверь прокладывает себе дорогу, успев уже отразиться в моих глазах, пятится назад. И выскальзывает за дверь быстрее, чем я начинаю
