заклинании, которое я вычитала в подкинутой мне прадедом книге и которое как нельзя лучше подходило, для того чтобы несколько прояснить ситуацию, опробовав его именно сейчас.
Я отошла чуть в сторону, туда, где, вглядываясь в даль, стоял светлый наследник. В магии Равновесия, в отличие от магии стихий, очень мало слов. Есть состояния, ощущения. Звуки нужны лишь для того, чтобы нащупать внутри себя точку опоры, на которую, как бусины на нитку, будут нанизываться действия.
Вот и сейчас. Одно мгновение тишины, четкий ритм короткой фразы – и вокруг меня все затихло и успокоилось. Но они продолжали заниматься каждый своим делом, не ощущая того, как уравновешиваются две самые глубинные основы существования. Хаос и Порядок.
Лишь дракон, носитель одной из этих составляющих, уловил изменения, и я почувствовала, как скользит ко мне его внимание. Легко касается и отступает, опасаясь помешать рождающейся магии.
Веер раскрывается с тонким звоном и срывается со стержня, расползаясь словно взрывная волна. А я прикрываю глаза, чтобы быть везде, где любое проявление Хаоса откликнется возмущением порядка.
Я опережаю оборотня, который уже в звериной ипостаси размытой тенью стремительно несется между деревьями, касаюсь тонких нитей заклинания Рамона – под моим натиском они начинают жалобно трепетать.
Мое сознание скользит все дальше. Вот все ощутимее становится напряжение защитного поля, с которым я, казалось бы, успела свыкнуться за эти дни. Оно уже не напоминает легкую дымку, а обретает плотность сгустившегося тумана, затрудняя не только видимость, но и тяжестью ложась на плечи.
Вот одна из кромок веера словно натыкается на невидимую стену, не настолько твердую, чтобы она не смогла проникнуть в нее, но вязкую и липкую, вызывающую желание с брезгливостью отскочить назад.
Вот…
– Хаиде!..
Такого от себя я не ожидала. Резкий всплеск – и портал выбрасывает меня рядом с тормозящим всеми четырьмя лапами леопардом. Серая мгла еще продолжает клубиться, когда я, схватив за шкирку меняющего форму прямо в движении мужчину, втаскиваю его в туннель за мгновение до того, как челюсти чего-то большого и уродливого смыкаются на том месте, где он только что был.
Сердце вырывается из груди, когда мы вываливаемся прямо под ноги весьма недовольному таким поворотом событий Олейору. Да и на моего телохранителя… лучше не смотреть. И нет чтобы спасибо сказать…
Ну ладно эти. Не успеваю встать на ноги, как меня начинают трясти словно грушу. Причем не кто- нибудь, а мой собственный жених, сопровождая это фразами на двух языках. Теми самыми, которые я понимаю даже на эльфийском.
Похоже, они уже забыли, что это именно я прикрывала их от сферы Хаоса. И я на полном автомате ветром сбиваю всех стоящих.
На мгновение устанавливается тишина. Народ медленно приходит в себя от обеих моих выходок. А я, пользуясь передышкой, пытаюсь сообразить, что я знаю о той зверюшке, которая пыталась закусить одним из моих носильщиков. А если вспомнить, что она была лишь первой из желающих им полакомиться…
– Лера… – Выражение лица Гадриэля мне не очень нравится. Несмотря на мою демонстрацию сил, этот смотрит на меня как папаша, намеревающийся отшлепать нерадивую дочь. И я чувствую, как помимо моего желания я начинаю приходить в бешенство, которое я с большим трудом, но умудряюсь сдержать. – …Я тебя просил не отходить от меня ни на шаг.
Ну наконец-то маски сброшены. И я слышу голос настоящего лорда Гадриэля. Жесткий. Властный. Не предполагающий возражений. Прямо как у Олейора в начале моего обучения.
Одного лишь он не учитывает – проходили, знаем. Не зря же темный принц хоть и находится на последней стадии озверения, но мнение свое держит при себе.
– Хаиде, – я оборачиваюсь к леопарду, в глазах которого напряжение сменяется при взгляде на меня чем-то похожим на обожание, – что это за твари?
– Варлахи, – вместо оборотня отвечает Рамон. Он уже успел выбраться из небольших зарослей, которые притормозили его вынужденный полет. И хотя все так же недоволен, но по крайней мере ручонки ко мне больше не тянет, держит на рукоятях клинков. – Эти существа, так же как и даймоны, не из нашего мира. В нашем понимании нечистью не являются. Серебра не боятся, но не любят. Очень остро реагируют на любую магию, которая на них, за исключением магии Хаоса, не действует.
– Как их можно убить? – Похоже, не я одна не знакома с этой разновидностью наших противников. Иначе Олейор не стал бы задавать столь глупых вопросов, не забывая при этом поглядывать в ту сторону, откуда должны были появиться гости.
– Обычным оружием. Меч. Арбалетная стрела. Вот только… – И он грустно улыбается. – Они нападают обычно стаями. И, несмотря на свои большие размеры, очень быстрые.
– Огонь? – Я начинаю перебирать в уме любые способы защиты, кроме магических.
– Нет. И вот еще что. Длительный контакт с ними блокирует на какое-то время магические способности. Так что у нас не больше четверти часа, если мы не хотим на ближайшую пару дней остаться с пустым резервом.
– Хаиде, через сколько их ждать?
Он отвечает мгновенно. Словно уже сам задавал себе этот вопрос.
– Не больше получаса. Ты всплеском магии должна была их сбить со следа. Правда, ненадолго.
– Может, – я смотрю на Олейора, который и сам не сводит с меня глаз, – портал?
Он медленно, в раздумье, качает головой. А Риган, который до этого не включался в разговор, соглашаясь с решением принца, произносит:
– Защита не позволит сделать большой переход, а короткий прыжок они почувствуют. Так что, – он обводит всех решительным взглядом, – остаемся здесь.
И все как-то быстро и слаженно начинают двигаться. Валиэль, пристроившись у куцего деревца, заряжает арбалет. Повизгивает воздух, рассекаемый полуторником, который кажется продолжением руки леопарда.
Риган… На поясе у дракона, от которого он отстегнул широкую кожаную полоску, богатый арсенал метательного оружия, большинству из которого я даже и названия не знаю.
Рамон пристроился неподалеку от оборотней. Время от времени искоса поглядывая в мою сторону. Но с пожеланиями не лезет. Вот что значит вовремя пресечь попытку произвести себя в слабые и беззащитные. Хотя… Возможно, так оно и есть. Иметь способности – это не значит уметь их применить.
Вот только рефлексировать в данный момент я не собираюсь. И, вспомнив, что не всем поделилась со своим учителем, подхожу к принцу.
– Олейор… – Я едва не проваливаюсь в серую бездну его глаз. За короткий миг, пока наши взгляды пронзают друг друга каждым прожитым мгновением, каждым сказанным и непроизнесенным словом, каждым пропущенным вдохом, теряясь в лабиринте чувств, словно наяву переживаю все, что произошло с нами за время, прошедшее с момента нашей встречи. И понимаю: мне не забыть. Не стать той, прежней, которая могла жить без него. Не очнуться от этого сладкого дурмана. Мне не уйти. И я, с трудом сдерживая рвущуюся из груди горечь, чуть более сухо, чем хотела, говорю: – Я, пока находилась в поиске, нащупала границу. – Не знаю, смог ли он заметить мои душевные терзания, но на его лице, как и на лице Гадриэля, проявляется нешуточная заинтересованность. И я, опережая их вопрос, показываю рукой в ту сторону, где неприятное чувство от ощущения защитного поля переросло в желание быстро и далеко бежать. – Не больше одного дневного перехода.
– С тобой или без тебя? – Не таясь, тяжело вздыхаю. Мои мрачные предсказания начинают сбываться. И нашел же время.
Лорд смотрит на меня с легкой усмешкой, словно не замечая, как слегка напрягается его друг.
– Со мной, Гадриэль. – Я отвечаю спокойно. Лишь через короткую паузу добавляя: – Со мной, на твоих руках.
И отворачиваюсь. Чтобы не видеть, как на его лице начинает расцветать плотоядная улыбка. И чтобы, сорвавшись, не выдать заранее, что за его хамский тон я с ним разделаюсь сразу, как разберемся с непрошеными гостями.
Но не успеваю отойти, как меня окликает темноэльфийский наследник.
– Лера, имей в виду, что твоя парочка, – и он головой кивает на мой меч, – закаливалась в Хаосе. И
