– Лера? – Мой прадед чуть укоризненно качает головой, а я в ответ пожимаю плечами: не нравится… так я в родственники сильно и не набиваюсь.
Нет, я, конечно, во всех смертных грехах его не обвиняю, тем более что именно его я должна благодарить за свою встречу с Олейором. Но… Не надо на меня давить. К тому же мне, к сожалению, не восемнадцать лет и немало пришлось пережить за эти полгода, чтобы сейчас я имела полное право подкалывать даже таких высокопоставленных мужчин, каким является принц Тамриэль.
– Вот если бы я пытался отобрать у него клятву, он бы немедленно вызвал меня на дуэль. А быть наследником ему, похоже, не очень-то и хотелось.
И прежде чем я успеваю еще что-нибудь ляпнуть, прадед открывает дверь, жестом приглашая меня войти внутрь.
Олейор Д’Тар
Она еще улыбалась, когда зашла в кабинет. Быстро осмотрелась, встретилась со мной взглядом. И я едва не утонул в глубине ее глаз.
Еще совсем немного… Еще совсем чуть-чуть… И никто не сможет отнять ее у меня, никто не посмеет встать между нами, никто не поставит условий, никто не потребует гарантий. Никто…
– Лера. – Ее прадед, проходя мимо нее к креслу рядом со столом, за которым сидит князь, чуть касается ее руки, привлекая к себе внимание. – Ты прошла все испытания, ты доказала, что Равновесие является твоей сутью и этот мир откликнулся на твое присутствие здесь. Теперь я должен предложить тебе то, что закончит твое обучение и даст тебе новые возможности.
И он указал на фолиант, одиноко лежащий на столе.
– Это третья книга Равновесия? – Все удивленно переглядываются, а я внутренне улыбаюсь. Этот тон знаком мне лучше, чем другим, и я радуюсь: ни один из нас не имеет на нее такого влияния, чтобы заставить делать то, чего она не хочет.
– Да, девочка. И ты должна сделать выбор здесь и сейчас.
Она чуть опускает глаза, но я успеваю заметить в них знакомый блеск, который говорит мне значительно больше, чем все слова.
– А не… – И дальше следует фраза на чистом эльфийском. Да такая, что даже у меня на лице вспыхивает румянец.
– Лера… – реагирует князь, решивший на правах отца приструнить непослушного ребенка. Не поздновато ли он спохватился?
И я, чуть покачивая головой, в надежде что Аль’Аир поймет мое предупреждение, смотрю в его сторону.
Но… опаздываю.
Потому что это уже не та, иногда тихая, иногда легкомысленная, но всегда такая миролюбивая Лера. Похоже, общение с Асией задело в ней какие-то внутренние струнки.
Вот только… Не скажу, что я этим недоволен.
– Я кого-нибудь просила втягивать меня во все это? Нет. Вы решили, что достаточно сильны, чтобы играть моей судьбой, но я никому из вас не сказала ни слова упрека. Я смирилась с необходимостью этого и, насколько хватало моих сил, помогала вам справляться с ситуацией. А теперь вы говорите, что я должна… – С каждым словом ее голос становился все спокойнее. И похоже, теперь уже никто не сомневается, что именно я был прав, когда говорил, что ни просить, ни тем более требовать чего-либо мы больше не можем.
Она должна решать сама. И именно тогда, когда посчитает необходимым это сделать.
– Ты тоже так считаешь? – Задумавшись, я пропустил тот момент, когда она обернулась ко мне.
В ее глазах… Была пустота. А на лице застыла кривая усмешка.
– Нет, Лера. – Я нарочито медленно поднимаюсь из своего кресла, не сводя с нее своего взгляда, в который вкладываю всю нежность, на которую только способен. Преодолевая легкое сопротивление, прижимаю ее к себе. – Я люблю тебя, и все, что мне нужно… – ее тело под моими руками напряглось, и я, скользнув по ее спине снизу вверх ладонью, склоняю ее голову к своему плечу, заставляя расслабиться, – чтобы ты приняла мою любовь. И поделилась своей.
Горячее прикосновение ее губ к моей шее было самым искренним признанием в том, что она разделяет мое желание.
– Значит, ты отказываешься от того, что может дать тебе эта книга? – Голос прадеда спокоен, но я вижу волнение в его глазах и начинаю догадываться, что за этим решением стоит нечто большее, чем я предполагал ранее.
– Я уже отказалась, – буркнула Лера, уткнувшись в мою шею носом и заставляя меня с трудом сдерживаться, чтобы не бросить это сборище и не переместиться куда-нибудь, где будет более тихо и уютно.
Вроде моей спальни. Хотя я соглашусь даже на полянку в лесу, лишь бы нам не мешали.
– Можешь забирать ее. Она твоя.
И не успела она с неподдельным удивлением выскользнуть из моих объятий, как поднялся из-за стола князь Аль’Аир.
– Наследный принц Олейор Д’Тар. Я даю согласие на твой брак с моей дочерью, младшей княжной Лерой Аль’Аир.
Надеюсь, он не думал, что смог бы запретить нам сделать это…
Эпилог
На следующий день
– Я готов передать право наследования своему брату. – На его лице… Сожаление. Он внимательно смотрит на меня, но я из последних сил пытаюсь сдержать ехидную улыбку. И он замечает это.
И я понимаю – отец обо всем догадался. Слишком быстро. Хотя ничего другого я и не ожидал, но даже это льстит моему самолюбию.
– Ты знаешь?
– Да, отец. Мне известно о магии рода Там’Арин. Так что… – Я наконец-то позволяю чувствам вырваться на волю. – Твое условие выполнено, и я прошу тебя отправить делегацию к князю, который готов отдать мне в жены свою дочь.
– Что ж, тогда сразу после свадьбы я передам тебе титул правителя темных эльфов.
А вот об этом я умудрился совершенно забыть, и теперь уже на его лице я вижу насмешку. Похоже, ему известны нерадостные мысли, что теснятся в моей голове, и те желания, которые начинают становиться недостижимыми.
– Может, ты подождешь еще… – Мой голос такой заискивающий, что я сам понимаю, насколько нелепо выгляжу. Но вероятность того, что он выполнит свое обещание и не даст мне даже насладиться медовым месяцем, приводит меня в ужас.
– Хорошо. Я подожду, пока вы не подарите мне внука. Но… – И его взгляд становится… Лучше даже не думать, какую гадость он приготовил для нас. – Пока это не случится, вы не сможете покинуть столицу.
– Запрешь?
– И охрану поставлю. И защиту навешаю. – А голос! А взгляд! Папочка в ударе.
– И ты думаешь, что Лера не справится? – И ведь не сказать, как я рад, что он сумел заставить меня совершенно по-другому взглянуть на женщину, с которой своими же стараниями свел в зимнем парке на Земле.
– Ты хочешь, чтобы Сашке пришлось выступить против матери? – И бровь удивленно взлетает вверх, а улыбка на лице становится еще выразительнее.
И я понимаю, что в искусстве доводить народ до исступления мне до отца все так же далеко. И, признавая поражение, опускаю голову, надеясь, что все, что он мне наговорил, лишь желание отыграться за мою выходку.
И… не напрасно.
– Ладно, развлекайтесь. Но… – И он, грозно сведя брови, смотрит на меня. Вот только… Глаза выдают, насколько он рад такому повороту событий. – Только после того, как дадите друг другу клятвы.
И я, соглашаясь, киваю, с легкой улыбкой произнеся:
