– Если бы я знал, откуда здесь Линза… Я и сам ничего не почувствовал, хотя должен был… И Хранителя не было, а какая Линза без Хранителя?! Это даже не Линза, а какой-то направленный прорыв, ведь я вернулся в то же место, откуда выскочил. Эх, Андрей Львович, Андрей Львович… есть такие вещи, к которым принцип «бритвы Оккама» неприменим.
Уже за полночь вернулся из Твин Фоллз Синцов. Гумилев встретил его машину у въезда на базу. Микробиолог выглядел сияющим, несмотря на все печальные события последних дней.
– Андрей Львович, тест сработал! – закричал он и выскочил из джипа, не дожидаясь, пока автомобиль остановится. – Я привез результаты!
– Наконец-то! – обрадовался и Гумилев. Разрабатываемый тест должен был выяснить, может ли исследуемый человек быть носителем вируса или обладать к нему иммунитетом. Несмотря на кажущуюся простоту, тест до сих пор не хотел работать, как следует. И вот сейчас Синцов привез результаты по всем членам группы.
– Идем, Игорь, идем, – Гумилев взял Синцова за локоть и повел к своей палатке. Включил светильник, кивнул на стул. – Садись.
Синцов сел и сказал:
– Вы, Андрей Львович, полностью невосприимчивы к вирусу!
– Хорошо, а кто еще?
– Вессенберг и Санич. Иванова и я можем быть носителями, но сами не заболеем. Остальные… остальные заразятся.
– Ладно хоть так…
– Тест пока получается очень сложным и дорогим. В полевых условиях проводить невозможно. Наши парни совместно с американцами и японцами уже разрабатывают экспресс-лабораторию, но не уверен, что опытный образец появится в ближайшее время.
– Что ж поделать… – Гумилев потер подбородок и отметил про себя, что ему не мешало бы побриться. – Все равно данные очень полезны. Мы с Саничем и Вессенбергом, получается, можем больше не таскать на себе костюмы повышенной защиты. И то хлеб. А что с вакциной?
– Топчемся на месте, – сразу угас микробиолог.
– А вот это плохо.
Оба замолчали. Снаружи донеслось отдаленное пение. Два голоса нестройно и печально выводили:
– Дивлюсь я на небо та й думку гадаю:
Собственно, выводил только один голос, а другой подпевал что-то несусветное, умудряясь тем не менее иногда попадать в мелодию и в рифму.
– Это еще что такое? – удивился Синцов.
– Дружба народов, – сказал Гумилев. – Не обращай внимания, так надо.
С утра пораньше Гумилев выхлопотал у генерала Хардисти разрешение использовать вертолет за периметром. Генерал был вдохновлен результатами, полученными миссией академика Делиева, и даже не особенно спорил.
– Вот только проблемы с пилотом… – сказал он.
– Не беспокойтесь, господин генерал, пилот у нас имеется. К тому же я неплохо пилотирую сам.
– Замечательно! Но помните, вы делаете все на свой страх и риск. Лично я бы не советовал. В свое время мы потеряли там немало самолетов и вертолетов. На Закрытой Территории осталось слишком много различного оружия, в том числе «стингеры», самоходные зенитные установки… В результате пришлось свернуть гуманитарные программы. Эти безумцы сбивали даже беспилотники!
– Я знаю, господин генерал.
– В таком случае еще раз повторю: на ваш страх и риск. Командованию ПВО я дам указания, хотя они уже давно никого не сбивали – попытки перелета через периметр прекратились примерно через полгода.
Поблагодарив Хардисти, Гумилев отключился. Теперь нужно было все уладить с Магдоу.
Майор выглядел очень хорошо с учетом того, что вчера они с Грищенко пели часов до четырех. Как будто и не пил, подумал Гумилев, и только когда подошел вплотную, понял, что Магдоу держится нечеловеческим усилием воли.
– Доброе утро, сэр, – выдавил из себя майор.
– И вам доброе утро! Я только что разговаривал с генералом Хардисти, он разрешил использовать «Сикорский». С нашим пилотом.
– Я запрошу подтверждение, но уверен, что вы меня обманывать не станете… Ох…
Пошатнувшись, майор потер висок и тут же выпрямился, опомнившись. Видать, американцу было совсем худо.
– Что, плохо? – сочувственно поинтересовался Гумилев. Какой жестокий человек Грищенко, нельзя же так…
– Да, сэр, – признался майор. – Что вы делаете в таких случаях?
– Идите к Грищенко, он вам объяснит.
– Виктор? Но он, видимо, еще спит, сэр, и я не могу его будить… – начал было Магдоу и осекся. Грищенко в одних трусах делал возле своей палатки приседания и выглядел до омерзения бодрым. Поймав взгляд Гумилева, он приветственно замахал руками. Гумилев в ответ показал большой палец.
– Идите-идите, – поторопил он Магдоу. – Скажите Грищенко, что сегодня день отдыха, но пусть будет поаккуратнее.
– Да, сэр.
И майор зашагал к палаткам, слегка покачиваясь.
– Чего это он? – Решетников, совершающий утреннюю пробежку, притормозил возле Гумилева.
– Напился вчера. Вернее, Грищенко его напоил по моей просьбе.
– А зачем?
– Да теперь уже, получается, напрасно… Я рассчитывал, что мы втихомолку сможем использовать вертолет. По дружбе, так сказать. Нам же главное – взлететь, а за периметром никто контролировать машину уже не сможет… А тут Хардисти официально разрешил, зря поили бедолагу. Вот послал к Грищенке, пусть его похмелит. Сальцем угостит, у него даже соленые огурцы, по-моему, есть из домашней контрабанды.
– Все-таки выбил вертолет… – нахмурился Решетников, который был против перелета к Зоне 51 по воздуху.
– Константин Кириллович, а что делать? На машинах мы будем тащиться, как улитки. Притом второй «тигр» брошен на Территории, эвакуировать его бессмысленно, там все разбито. А брать машину у американцев нежелательно, даже если они раздобудут нам что-нибудь с аналогичным уровнем защиты.
– Мы потеряли Дербенева, – напомнил Решетников. – А если вертолет собьют?
– Да не собьют его. Почти два года – ну, хорошо, полтора, – в воздушное пространство над Закрытой Территорией никто не совался. После того, как там наколотили разведчиков и посбивали гуманитарные транспортники. За это время те, у кого остались средства ПВО, явно расслабились. Не думаешь ли ты, что они там несут круглосуточное дежурство? Ну, услышат вертолет, выскочит кто-нибудь со «стингером» или «джавелином»[14], если он под рукой… Пока глаза продерет, мы уже из зоны видимости выйдем.
– Твоими бы устами да мед пить, Андрей Львович. Хорошо, а как ты продумал возвращение? Насколько я помню, у этой модели «Сикорского» дальность полета – как раз до базы Неллис.
– Во-первых, это все же база ВВС, там можно найти топливо. Во-вторых, ты помнишь нашу задачу? Ты сам мне ее озвучивал.
– «Вы должны будете уничтожить Зону 51». Разумеется, помню.
– Вот именно, Константин. Не вывезти, а уничтожить. Именно для этого мы взяли с собой взрывчатку, которую сработали мои парни, и которая значительно мощнее гексогена, астролита и октонитрокубана. А
