весям. Не хотите почитать брошюрку?
— Спасибо, Факс! — растрогались все и взяли по брошюрке.
— Так вы что же, и не замочили этого Ниф-Нифа? — разочаровался неверующий кот.
— Ну почему же, — нехотя ответили братья Фокеры. — конечно, замочили. Только в этом нет уже ничего интересного.
— О, расскажите! — страстно воскликнула мадам Жаба.
— Ну, в общем, дело как. — продолжил Факс. — После этой неудачи с лифтом нам ничего не заплатили. И вообще, наш авторитет среди киллеров упал. Заказы прекратились, а старые все сбережения мы потеряли после краха Дефолт-Банка. Устроились мы в мужской стриптиз, выступали только в масках. Сами знаете, питание за счёт заведения, чаевые, бесплатные салфетки. Этот вон ещё и проповедовал. Одним, словом, не пропали с голодухи. И вот раз выходим на подиум, начали было вертеться вокруг столба, как вдруг такой переполох! Смотрим, публика вся побежала! А тут такие бугаи в чёрных шлемах и с дубинками! Ну, думаем, облава! Ан нет. Вошли, встали шеренгами по стенам и входит такая важная свинья. Я глянул: О, кошмар! Клиент наш недобитый! Хозяин шепчет нам: хоть сдохните обои, а крутитесь! Мы и давай тут извиваться! Столб лизали, перьями за заднице трясли, ноги задирали с маникюром! Да я сроду не плясал так, как тогда перед этим жирным шкафом! А он, скотина, хлопает так пальчиком о пальчик и сигару всё жуёт! Секьюрити ко мне рванули. Пошёл, говорят — тебе хозяин хочет бабки в трусы засунуть!
Кот грохнулся на колени и молитвенно заголосил:
— Факс, умоляю!!! Подробности!!
— Пошёл ты вон!!! — взволнованно воскликнул киллер.
— Такое дело! — повествовал он одуревшей от восторга компании. — На мне такие красные трусы в горошек! А сбоку пуговки! А сверху поясок с резинками! На нём же перья все держались! И чёрные чулки!! Не собирался я трусы снимать! Да ещё перед клиентом! Эх, мне бы люггер в руку! Хозяин тут как включит на полную катушку Рамштайн, мой коронный номер! Сензухт!
Я думаю: ай, Рамштайн с ним! Бух на коленки да так прыжками двигаю к клиенту и перьями туда- сюда! Вся охрана повалилась, ревут в экстазе! Космический восторг! Я сам-то забалдел, кричу: на колени, падлы, сейчас будет фейерверк!! Они завыли и плашмя! Зал весь сотрясается, так эти бабуины колотят по полу башками! Стулья прыгают, столы валятся! Охрана вдоль стены рвёт на себе жилетки и топает ногами! Всеобщая истерика, штукатурка падает, конец света, не иначе!
А хряк этот свинячий даже жиром не тряхнул! Сворачивает доллары и лениво так подманивает. Я думаю: ну, подонок, в глаз тебе фугас! Как за трусы схватился! Рванул резинку! Пуговичка — хрясь и отлетела! Клиенту прямо в глаз! Навылет!
Я думал, нас казнят на месте. А никто и не заметил! Мы тихо смылись и даже чаевых не взяли.
'Брат. — сказал мне Макс. — Мы, кажется, клиента обратили.'
Потом пошли к оставшимся двум поросятам, взяли уговоренную плату. С тех пор дела опять пошли на лад. Мы стали снова обращать клиентов. Двойной Удар — дико раскалённый брэнд! Не слышали про такого — Солонину?
— Так это ваша работёнка?! — восхитился репортёр.
— Ну что, спать будем? — спросили медведи.
— Дорогие радиослушатели, — сказал кот в свой микрофон. — на этом передача заканчивается. Наше интервью с африканского сафари на сегодня прекращается. Ведущий прощается с вами. С вами общался Задом-Наперёд.
Зайцы налакались из бака смеси безалкогольной водки с безалкогольным пивом, хорошо приправленной бензином, и отрубились сразу. Жаба обнялась с метлой и заснула на крыше автобуса.
Волки коротали ночь на заднем сидении роллс-ройса, куда их пригласили львы распить последний, стратегический запас спиртного. Все четверо хищников не спали.
— Love, а вы явно не захотели выступать на публику. — заметил Макс, затягиваясь сигаретой. От предложенных сигар он отказался.
— Конечно, Вольф. — лениво отвечали лорды. — Мы не рассказываем кому попало о нашем славном прошлом.
— Могли бы и поделиться парочкой историй. — подал звук Факс.
— Могли бы. Вы, конечно, поняли, что мы с вами соотечественники?
— Само собой. Акцент у вас рязанский.
— Какая жалость. А привычки уже английские. Нас ведь не представили. — заметил Лев.
С пола поднялась безмолвная тень с микрофоном.
— Дорогие друзья, — замогильным голосом сказал Задом-Наперёд. — я веду ночную передачу с борта затонувшего крейсера 'Аврора'. Вокруг меня сплошные трупы.
— О! Смотрите-ка, ещё одна личность из великого прошлого страны. Зад, как вас звали на матушке- Руси? — отозвался Макс.
— Меня звали Кошкин. — признался скандальный репортёр.
— Так ты еврей? — удивились киллеры.
— Уже нет.
— Толково.
— Позвольте вам представить Лёву и Бову.
— Мы, в общем-то, не братья. — лениво сощурился на огонёк сигары не то Лёва, не то Бова. — Просто так судьба свела. Да и вообще не из одной страны, просто учились вместе. В университете имени Патриса Лумумбы. Вы что-нибудь слышали про такого мужика?
Волки и Задом-Наперёд одновременно помотали головами.
— Мы, в общем, тоже мало что знаем про него. — сказал Бова. — Наша встреча была предопределена судьбой.
— Не надо так много предисловий. — вмешался нетерпеливый папарацци. — давайте сразу и по существу: кого вы там грохнули и откуда ваши миллионы?
Лорды принялись разглядывать сигары, а Волки спросили Кошкина, как ему больше нравится: быть удавленным шнуром, или его просто треснуть по башке тяжёлым микрофоном?
— Это история о том, как из мерзавцев делают героев. — снова заговорил Бова.
— Кошмарная история из жизни английской аристократии. — не удержался репортёр и перепрыгнул на капот.
— Да нет, — небрежно отмахнулся Бова. — это всё было уже потом. А пока я расскажу вам историю о своём необычном турне по Африке.
— О! — не удержались Волки.
— … И называется она…
Каникулы льва Бонифация
— Так это были вы?! — обрадовался Факс. — Нас мама однажды водила в цирк!
— Нет, это был я. — ответил им Лёва. — Но это уже другая история.
— Мы слушаем. — предупредил Задом-Наперёд.
— Короче так, — не обращая ни на кого внимания, продолжил Бонифаций, — я родился в России. Правда, тогда это место называлось несколько иначе. Мы с вами соотечественники и не нужно объяснять, что такое жилищные условия, маленькая зарплата и сверхурочные без отгулов.
Все кивнули.
— Год за годом бегая, как заведённый по кругу, я и представления никакого не имел, что за пределами нашей огромной родины существует иная жизнь. Мне представлялось, что всё свободное пространство ограничивается коридором между клеткой и ареной. Что выше тумбы гор на свете не бывает. И что меня вечно будут погонять хлыстом по заду. Видите ли, кому-то было интересно смотреть на запертого в клетке зверя. Во мне убили все инстинкты.
— Как я сочувствую! — притворно признался Кошкин.
