Когда Степа в бытность торговым представителем корпорации «ВМН» расхваливал покупателям преимущества его бытовых систем, душевая функция «Реанимация» (эй, не смейтесь, она правда так называется, кроме шуток) была незаменима для создания веселого и благодушного настроения. Стоило ее упомянуть, как беседа приобретала игривый характер, ну а веселый клиент – твой клиент. Но, хотя в его домашний комплект «Домосферы» она входила тоже, пользоваться ею до сего дня не приходилось, как-то сам справлялся. А вот теперь пришло ее время.
В теории Степа прекрасно знал, для чего она нужна. «Это если вы случайно провели волшебную ночь, поспать удалось не больше часа, а вас ждут на чрезвычайно важном деловом свидании, вот тут на сцену как раз и выходит наша «Домосфера» с уникальным номером … вот честно, не вру, так в документах написано … та-ра-ра-ра-ам… «Реанимация»». Сколько раз Донкат рассказывал эту прибаутку. Но сам еще ни разу не пользовался. Но все когда-то случается впервые. Степа залез в душ (в ванну не рискнул – как пить дать заснет), вздохнул и выбрал в меню душевой кабины улыбающуюся рожицу. Поехали.
Он съежился в ожидании ледяных струй (а чем еще экстренно будить растекающееся тело?), но вместо этого кабину как будто заволокло туманом. Клубящийся пар приятно согревал ежащееся тело и был напоен всевозможными ароматами. Приятно расслабленный в теплом пару Степа с удивлением узнавал знакомые нотки. Полевые цветы. Летний ливень. Новая кожаная куртка. Ароматизированный табак. Подождите, а это что? Непрозрачный туман вдруг оказался напоен знакомыми нотами: мед и перец. Бойджа? Точно, вот здорово. Удивительно, но Донкат вдруг начал осознавать окружающий мир совершенно отчетливо. Неведомые конструкторы очень точно подобрали гамму запахов. Голова начала стремительно проясняться. И тут из стен ударили упругие струи воды. Через пять минут, качественно отмассированный меняющими температуру струями Донкат вывалился из душа, с удивлением констатируя абсолютную норму. Спать не хотелось совсем. Чудеса. Хотелось … есть.
– Пепельницу дай, – Степа привычно подтолкнул не одобряющую курение «Домосферу», плюхнулся на прохладный (все для пробуждения, любимый хозяин, специально готовили) стул, достал сигарету и царственным жестом сообщил: – Овсянки и кофе. Кофе сейчас.
Прикурил с опаской: после сигареты одурь может и вернуться. Нет, неведомая ароматическая смесь работала, как часы. Хм, надо же… Интересно, а надолго ее хватит?
Из недр стола плавно появилась дымящаяся чашка. Степа сделал глоток. Эх, хорошо. Так же плавно «Домосфера» доставила и тарелку с кашей. Здорово. Жизнь вновь приобретала краски. Надо будет почаще вспоминать об этой функции.
Поев, одевшись и проверив, все ли с собой, Степа забрался в «Параболу», задал курс на «Мамкин валик», вывел бот из поселка астероидов …, и вот тут его и догнало. У любой химии есть свойство выветриваться. Волшебная ароматическая смесь от создателей «Домосферы» исключением не явилась. Только как-то рано…. Степа только и успел, что расстроиться в адрес конструкторов «ВМН»: обещали-то, обещали….
Остаток пути Донкат бессовестно продрых, благо, умному автомату подсказок не требовалось, и приятый голос автомата разбудил его только тогда, когда полета оставалось ровно пять минут.
Получасовой сон облегчения не принес, забытая одурь опять принялась осаждать невыспавшийся мозг, и первой эмоцией Степы было раздражение. Он включил автопарковку (вернувшееся похмелье категорически не рекомендовало стыковаться самостоятельно), оглядел переполненные транспортные каналы вокруг – на орбите пусто не бывает – и нахмурился.
– Интересно, – вопросил он воздух бота, – а Декстер где? Или он решил меня под штурм-боты бросить, а сам отсыпается?
И расплылся в довольной улыбке: из-за длиннющей парк-штанги неспешно выплыл знакомый «Тарантул». Судя по плавным, несвойственным Шойсу маневрам, всю дорогу до бара сакс занимался в кабине тем же, что и Степа – спал.
– Шойс, ты жив? – Донкат не стал дожидаться появления картинки.
– С трудом, – прохрипел фокусирующийся экран. – Если Равазов пошутил, это будет его последняя шутка.
– Вряд ли, – не согласился с ним Степа. – Она уже слишком далеко зашла. Паркуемся.
– Паркуют, – поправил его Декстер. – До встречи, конец связи.
А на входе их ждал сюрприз. Степа расхохотался, даже не смотря на вовсю резвящееся похмелье.
В переходнике, ведущем в зал, вытянулась в струнку черно-белая фигура: официант. За его спиной пристроился сам Равазов. Донкату в ухо бухнуло смехом: это Декстер тоже разглядел, что именно парень держит в руках.
– Я посчитал, что после вчерашней ночи вам будет совершенно нелишним, – Вышедший из-за спины официанта Сергей указал на два запотевших бокала с «Цефей VV».
– Значит, ничего серьезного, – отдышался Степа, когда они с Декстером ополовинили бокалы. Раз Равазов предлагает выпить – значит, все в порядке.
– Мне сложно судить, – управляющий ушел от прямого ответа, указав на дверь кабинета.
Донкат быстренько прикончил бокал: экстренный вызов, пиво на входе, кто-то в их кабинете без присмотра. Он, кажется, знает, что произошло. Хотя, какой там «кажется», тут все прозрачно, как космос.
– Ты тоже об этом думаешь? – Декстер поставил свой бокал на поднос, вытер губы и посмотрел на Степу.
– Я уже и не думаю, – Донкат направился в кабинет. – Я знаю.
– Выспаться не получится точно, – фальшиво вздохнул за его спиной сакс.
Дверь распахнулась и на пороге их кабинета выросла до боли знакомая фигура. Плотная, тяжелая даже на вид. Но Степа точно знал, что эта тяжесть была тяжестью ртути – при необходимости эта фигура могла двигаться очень и очень быстро. Блеснул лысый полированный череп, качнулась оставленная на затылке толстая коса – отличительный признак космоштурма. Он мог носить какие угодно костюмы, но движения не спрячешь.
– Уже пришли в себя? – этот негромкий ироничный голос Донкат не спутал бы ни с каким другим. Теперь он точно знал, кому они были обязаны столь ранним пробуждением и «приветственным» пивом на входе.
Сергей Петрович Соловей. Он же полковник Птах. Он же «космоштурм в отставке». Он же заместитель начальника управления технического департамента ФАФ, Федерального Агентства по исследованию проблем Фотосферы. (А что? Тридцать два боевых корабля, практически полный штурмфлот, – тоже «техника». Тем более, что они и в самом деле несут на себе научную аппаратуру. Иногда. Некоторые). Он же – контрразведка, стратегические исследования, государственные интересы, неизвестные науке явления и еще много-много чего. Человек, с появлением которого жизнь Степана Донката, рядового торгового представителя «ВМН», встала на дыбы и начала выписывать такие кренделя, что он до сих пор не верил, что это все произошло с ним. Но будь Донкат проклят, если ему это не нравилось….
– Сергей Петрович!
– Командир!
Два тела ринулись вперед.
– Тихо, тихо, – Соловей поднял руки, защищаясь от напора эмоций и физических объектов в виде двух только что опохмелившихся тел. – Задавите.
– За такое пробуждение и задавить не грех, – Декстер облапил Соловья, недовольства в его голосе не было ни капли.
– Мне дай, – Степа безуспешно пытался обойти огромного сакса, загородившего своей тушей весь проход.
– Тебя еще не хватало, – прохрипел полузадушенный Соловей. Плотное телосложение не спасало: Шойс Декстер на службе в космической пехоте тоже не булочки лопал.
Степа обернулся. Равазов, наблюдавший эту картину с тонкой улыбкой, поймал его взгляд и понимающе наклонил голову. Все ясно, боссов не беспокоить … э-э-э, долго.
Когда приветственные эмоции немного улеглись, все трое расположились в креслах кабинета, уютно утонув в их монументальной глубине. В свое время Степа имел неосторожность положиться
