Поддерживала только надежда, что у нее остается какой-то шанс вернуться к прежней жизни. Хотя бы отчасти. Ведь Айслинн до сих пор не знала, чего именно хочет от нее Кинан. И собиралась попросить — нет, потребовать, — чтобы он все рассказал и объяснил, что ему нужно и почему.
«Я сумею». С этой мыслью она подошла ко входу.
Перед стеклянной дверью сидел, развалясь на стуле с журналом в руках, один из клубных вышибал. Истинное лицо его, скрытое чарами, ужасало — изо рта торчали расходящиеся в стороны спиралевидные клыки с острыми концами. В остальном он выглядел так, словно все свободное время поднимал тяжести, и личина этого не скрывала.
Айслинн остановилась в нескольких шагах.
— Простите...
Он опустил журнал, взглянул на нее поверх темных очков.
— Только для членов клуба.
Встретившись с ним глазами, Айслинн как можно решительнее заявила:
— Я хочу видеть короля Лета.
Он положил журнал на колени.
— Чего?
Айслинн расправила плечи. Быть настойчивой — сказать легко, а вот сделать... И все же сделала еще одну попытку:
— Я хочу видеть Кинана. Он ждет меня. Я... — Следующие слова дались ей с большим трудом. — Я его новая девушка.
— Тебе сюда нельзя, — проворчал он. Но дверь открыл и сказал стоявшему за ней мальчику со львиной гривой: — Беги передай Кинану, что пришла... — И глянул на нее.
— Эш.
— Пришла Эш.
Мальчик кивнул и убежал. Хорошенький в своей личине, как ангел, с копной песочного цвета дредов вместо гривы. Эти «львята» были редким исключением среди городских фэйри — никогда не причиняли людям вреда умышленно.
Стражник отпустил дверь, и она со стуком захлопнулась. Снова взял в руки журнал. Посмотрел на Айслинн и покачал головой.
Сердце у нее заколотилось. Стараясь казаться беззаботной, она оглянулась на улицу, по которой пришла. Глухое место — машин почти нет.
Быть настойчивой. Почему бы не начать прямо сейчас? Потренироваться.
Айслинн повернулась к стражнику — тот как раз снова уставился в журнал — и сказала:
— Должна заметить, с клыками ты выглядишь сексуальнее.
Он разинул рот. Журнал выпал из рук и шлепнулся наземь.
— С чем?
— С клыками. Серьезно, к твоей личине стоит добавить пирсинг в тех местах, где клыки. — Айслинн окинула его оценивающим взглядом. — Будет круче.
На лице его медленно, как солнце, встающее из-за горизонта, появилась улыбка. Он подправил личину.
— Так лучше?
— Да.
Она подошла ближе — не вплотную, но гораздо ближе, чем считала себя способной подойти к фэйри. Велела себе представить, что это Сет. Склонила голову набок.
— Мне нравится.
Стражник нервно засмеялся, оглянулся на дверь. Посланец еще не возвращался.
— Ты это прекрати, не то меня выпорют. Одно дело — просто смертная, но ты... — Он покачал головой. — Тебя нельзя трогать.
Айслинн ближе придвигаться не стала, но и не отступила.
— Он так жесток? Бьет своих подданных?
Стражник чуть не задохнулся от смеха.
— Кто, Кинан? Проклятье! Нет, конечно. Но он не единственный игрок. Есть еще его советники, зимняя дева, летние девы... — Он передернул плечами, понизил голос: — И королева Зимы. Не угадаешь, кто взбрыкнет, когда начинается игра.
— И каков выигрыш?
Сердце у Айслинн колотилось так, что заболела грудь. И Кинан, и Дония что-то утаивали от нее. Может, этот стражник проговорится? Дония хоть и пыталась помочь, но тоже была одним из игроков.
За дверью показался посланец в сопровождении двоих увитых цветущими ветвями девушек, которых Айслинн видела в библиотеке.
Сосредоточься. Каков бы ни был его ответ — не паникуй.
Он приблизил голову, едва не коснувшись клыками ее лица.
— Власть. Сила. Ты.
— А...
И что бы это значило?
Девушки поманили ее, и Айслинн двинулась к двери. Интересно, дают ли волшебные существа хоть иногда прямой ответ на вопрос?
Айслинн, его королева, шла по залу рядом с Элизой. Невыразимо прекрасная. Мечта, ставшая явью. И толпа расступалась перед ней, как перед самим Кинаном. Летние девы закружились еще стремительней. Зимние фэйри помрачнели. А темные, словно в предвкушении, принялись облизывать губы. Остальные — те, кто не принадлежал ни к какому двору, и несколько высоких гостей, затерявшихся в толпе, — просто смотрели. С любопытством, но без всякой заинтересованности в результате. Словно и его жизнь, и борьба были лишь живой картиной для их увеселения.
Элиза подошла и склонила голову.
— Твоя гостья, Кинан.
Он кивнул, выдвинул для Айслинн стул. Та даже не улыбнулась. Никакой радости в глазах. Пришла не мириться, но сражаться.
И все это видели.
Кинан ощутил непривычную неловкость. Он всегда сам выбирал поле битвы и определял ход действий, а тут она явилась сама — в его клуб, где собрались его подданные... и он понятия не имел, что делать дальше.
Тем не менее она пришла. Пусть и не по той причине, по какой хотелось бы ему. Собирается отказать, это видно и по лицу, и по осанке. Стратегия недурна. Прекрасная игра, даже если забыть о том, что это его королева. Чудесное начало вечера... но лучше бы Айслинн его не боялась.
— Дай знать, когда устанешь на меня смотреть, — сказала она с притворным безразличием. Отвернулась и махнула одному из великого множества зверенышей, сновавших по залу. — Мне могут принести что-нибудь обычное, какой-нибудь напиток смертных? Вино, которое я пила на ярмарке, не хочу.
Звереныш поклонился. Вздыбил гриву, увидев, что к Айслинн собрался подойти еще один его сородич, и бросился исполнять заказ. Нырнул, не откликаясь на призывы других фэйри, в толпу танцующих.
Ниалл и Тэвиш, стоявшие возле танцплощадки, не сводили глаз с короля и его гостьи. Они образовали нечто вроде заслона из стражников, чтобы не подпускать к Кинану летних дев. Те не слишком-то понимали, что можно говорить, а чего нельзя, а сегодня и вовсе распоясались, ибо уверовали, что королева наконец- то с ними.
— Я уже насмотрелся, — сказал Кинан.
Это была неправда. Он мог бы любоваться ею вечно, одевайся она так почаще. Блестящие виниловые брючки, старинная блузка со шнуровкой из красной бархатной ленточки. Стоит потянуть за ленточку — и наверняка распустится вся шнуровка...
— Не хочешь сперва потанцевать, а уж потом поговорить? — спросил он.
