Леха окончательно перестал понимать, что происходит.
– Ну, у вас бэдж.
Техник выдвинул ящик стола, вытащил из него три или четыре бэджа и стал по очереди прикладывать к себе, приговаривая:
– А теперь я – Петя. Нет? Ну, тогда Михалборисыч. Тоже не то? А вот, это подойдет – я Дарья Решетникова. Кто у тебя вызывает больше доверия?
И тут Леха испугался. Захотелось сгрести со стола вертолетик и удрать вместе с ним. Но через мгновение он напомнил себе, что решил никогда больше не убегать.
– Понял?
Леха на всякий случай помотал головой.
– Не было никакой опытной партии. А я провокатор.
– А что я такого сказал?! – привычно, по-школьному, пошел в отказ Леха.
– Ты сказал достаточно, – заверил Семенов. – Теперь заруби на носу. Это был первый и последний раз. Когда ты сболтнул лишнее о пятой серии.
Леха надулся и отвел глаза. Он ничего подобного не ожидал. Ему казалось, волшебное слово «репликатор» сработает как ключ: мол, я парень не простой, историю Нанотеха знаю, да получше некоторых… А она, выходит, тайная – история эта? И я глупость сморозил, едва успев прийти в лабу? Ну и порядки тут у них…
– Кто еще знает о «пятой»? – жестко спросил Семенов, и тут уже Леха с трудом удержался на стуле. – Отец? Мать?
– Мама – нет, – Леха помотал головой. – Не думаю. Да и отец тоже. Мне дед рассказывал, я маленький был, но что-то запомнил… Термин запомнил… А это важно?
– Это не нужно, – сказал Семенов, давяще глядя в глаза.
– Секретный проект?! – догадался наконец Леха.
Семенов промолчал.
– П-понял…
– Вот и хорошо.
На самом деле Леха понял только одно: надо держать язык за зубами и глубокими познаниями не блистать.
– Вертолетики… – внезапно сменив тон, проворковал Семенов. – Вертолетики, вот как он их называл… Эту модель сделал я. По эскизу твоего деда. Тогда это был всего лишь концепт. Его помнят многие. Но мало кто знает, что именно так и должна была выглядеть «пятерка».
Леха чуть не растекся по стулу от облегчения. Все-таки да! Он не ошибся, он там, где и думал.
– Я… Я уже догадался. Дед работал здесь, верно? Это его лаборатория?
– Ты сидишь за его столом. Теперь он твой.
Лехе захотелось вскочить.
– А… А вы?
– А что я. Я всегда тут.
Леха снова уставился на вертолет. Невероятно. Вот за этим простым столом работал дедушка… И техник-лаборант Семенов никакой не однофамилец, а тот самый Семенов, знаменитый «личный техник» Деда! Мастер на все руки, настоящий ученый, только прикладник. Судя по занимаемой должности, так и не защитил кандидатскую. Остался здесь. С ума сойти.
Семенов поднялся, подошел и навис над Лехой, буравя его медвежьими глазками, напрочь лишенными выражения.
– Я слышал, ты в детстве раком болел?
Та-ак, следующий акт трагедии начинается, подумал Леха. И тут начинается! И ответил подчеркнуто сухо:
– Выздоровел.
– Совсем?
– В медсанчасти признали годным, – процедил Леха, стараясь не злиться.
Не могла же мама вчера позвонить сюда и всем разболтать? Или могла? Она наверняка знает Михалборисыча. Могла, могла позвонить. И попросить: вы моему сыночку болезному покажите такую кузькину мать, чтобы сам удрал в первый же рабочий день… Спокойно, Леха, это уже паранойя.
– Поня-атно… – протянул Семенов.
– А что? – спросил Леха, закипая. – Я такой же, как все. Поздоровее многих. Я трейсер, вообще-то.
– Ишь ты, – только и сказал техник. – Этой фигней еще кто-то мается?
– Бегать люблю, – отрезал Леха.
– От рака не выздоравливают, – безапелляционно заявил Семенов. – Так и скажешь, когда тебя припашут шкафы таскать. Мы, конечно, с дедовщиной боремся… Но всякое бывает. А ты вон какие мышцы отъел. Не фиг, пускай такелажников зовут. Ты жилы рвать не обязан. По должности. Цену себе знай.
Леха сначала недовольно поджал губы – он любил при случае показать, насколько силен и вынослив, – но потом вспомнил, что в «должностной инструкции лаборанта» действительно нет ни слова о перетаскивании шкафов. Прав этот старый медведь. Готов поспорить, он и шефа своего так же шпынял, если Дед хватался за то, для чего есть такелажники. А ведь это разумно. Здесь институт, здесь все продумано, и у каждого свои функции.
– Спасибо за совет, – кивнул Леха. – Так и сделаю. Я хочу зарабатывать в Нанотехе головой, а не мышцами.
– Ишь ты, – повторил Семенов. – Ну тогда иди сюда. Учить буду.
Леха послушно встал, довольный тем, что допрос закончился, и начинается дело. Новенький белый халат на нем топорщился и похрустывал.
– Видишь комбайн? – спросил Семенов. – Ультразвуковая посудомойка. Посуду видишь? – он показал на стеллаж у стола Пети. – Взял, засунул, вымыл согласно инструкции, вынул и расставил на тех стеллажах. Пока не сделаешь, обедать не пойдешь.
Выдержал короткую паузу и добавил:
– Это, кстати, работа головой.
Лампы в лаборатории светили ярко, и вертолетик на столе блестел серебристыми боками.
Глава 17
Октябрь выдался теплым и дождливым, в городе вдруг стало легко дышать, пропыленные и прожаренные улицы умылись и посвежели. Всюду, куда ни глянь, разноцветная листва, желтая, красная, и еще зеленая, совсем летняя. Сидя в замурованной наглухо «яме» центрального зала Нанотеха, приятно было помечтать о романтических прогулках и холодном пиве.
А больше тут и заняться было нечем, мечтать только.
– Это самое сердце Нанотеха, – сказал голос за кадром. – Центральный зал. Обычная нанофабрика гораздо меньше, она занимает небольшую комнату, а компактные образцы поместятся на офисном столе. Но для той грандиозной задачи, которую собирается решить Нанотех, нужна аппаратура огромного размера…
Камера дала панораму.
Центральный зал был в два этажа: полуподвал и первый, здесь это место называли «цоколь», а нижний уровень – «яма». Что бы там ни болтал журналист, сделали так не из-за размеров аппаратуры, а просто для удобства ее монтажа. Под потолком до сих пор висел грузовой монорельс, с которого девять лет назад сорвался здоровый электромагнит, навсегда сделав инвалидом отца Даши.
Выглядел центральный зал внушительно, особенно если смотреть чуть сверху, с галереи, охватывавшей его по периметру. Рабочая зона сияла белизной, а в ее центре стояли три больших «танка» – цистерны на вибронезависимой платформе, опутанные кабелями и трубопроводами. В каждый танк упирался хромированным лбом аппарат совсем уж космического дизайна, модульный автомикросборщик, на местном просторечии – «станок».
Неискушенный зритель, не знающий, что у танков очень толстые многослойные стенки, наверняка пришел бы к выводу: ну, силен Нанотех, в этих цистернах поместится столько нанороботов – на всю страну хватит.
