картофель, чай), разносчиков газет и молодых мамаш, несущих корзинки для пикника и плачущих детей.
В самом конце поезда какой-то джентльмен, задержавшийся в дверях вагона второго класса, приветствовал ее, приподняв шляпу-котелок. Наверное, мошенник, пытающийся втереться в доверие к незнакомым людям! Лидия оглянулась через плечо на ходу и заметила Санберна всего в нескольких шагах сзади. Мужчина в котелке сошел с подножки вагона и двинулся за ним.
Когда Лидия вновь окинула незнакомца взглядом, она узнала это лицо. Но где же она видела его? Она как раз думала тогда о Санберне…
В библиотеке! Человек в котелке был тем самым молодым человеком, который так нежно ухаживал за своей подружкой. Они сидели возле нее в тот день, когда она получила записку от Полли Маршалл. Вероятно, этот тип запомнил ее и сейчас узнал. Конечно, это очень некстати.
Когда Лидия проходила под большими часами вокзала, она полезла в сумочку за деньгами для проезда. Она намеревалась сразу же направиться к Карнелли: нельзя откладывать этот визит. Особенно когда пережила минуту сомнения. Но разве она могла взвалить поиски отгадки на плечи отца? Попытка убийства, усмехнулась про себя Лидия. Если бы опасность была действительно серьезной, то Джеймс упомянул бы об этом случае еще прошлой ночью. Вне всякого сомнения, он попросту был пьян и толкнул какого-то человека, который сильно рассердился на него. В худшем случае записки к Санберну могли поступать от подручных Овертона. Есть ли лучший способ подорвать репутацию отца, чем вовлечь его в историю с наемным убийцей?
Чья-то рука взяла ее за локоть. Лидия оглянулась, готовая резко высказать недовольство. Но увидела лишь множество спин спешащих по своим делам людей. И еще человека в котелке. Именно он стоял позади нее. Лидия почувствовала противную дрожь в коленках. Какая глупость! И все же она ускорила шаг. Кстати, а куда подевался Санберн? От неожиданного резкого и громкого свистка паровоза Лидия вздрогнула. Пережив легкий испуг, она хотела даже рассмеяться. Все ее панические страхи совершенно безосновательны. Тем не менее она еще раз оглянулась. Человек в котелке теперь находился еще ближе. Еще несколько шагов, и он сможет дотронуться до нее. Но ведь он не преследует ее, этот молодой мужчина просто идет к южному выходу.
Однако тело Лидии не слушалось этих логических доводов. Сердце забилось в тревоге. Она оглянулась по сторонам и посмотрела впереди себя, пытаясь отыскать в толпе виконта.
Путь ей преградил какой-то незнакомец.
— Мисс Бойс, — обратился он к ней. Человек был высокий и худощавый, с костлявым носом и глубоко посаженными глазами, которые смотрели на нее с заговорщицким видом. — Мы должны поговорить с вами. — Незнакомец метнул быстрый взгляд мимо Лидии, и она сразу догадалась, инстинктивно поняла, что он смотрит на человека в котелке. Эти двое были заодно.
Человек перед Лидией сунул руку в карман сюртука. Это движение ничего хорошего ей не предвещало. Лидия пристально посмотрела ему в лицо. В ночных кошмарах часто события развивались похожим образом — необычайно медленно, так что ее мысли опережали действия.
— Оставьте меня в покое! — воскликнула Лидия и, быстро замахнувшись, бросила зонтик прямо в лицо незнакомцу. В следующее мгновение она бросилась бежать.
Но тут же ее кто-то ухватил за локоть. Тогда Лидия закричала во весь голос, громче, чем самые оголтелые суфражистки:
— Джеймс!
Однако ее крик утонул в шуме привокзальной толчеи. Она беспокойно оглянулась по сторонам. У человека в котелке было рябое лицо и маленький рот. Перед ней возникла его рука, но это был не занесенный для удара кулак. Преследователь хлопнул ладонью ей прямо по рту, и Лидия почувствовала, что к ее лицу крепко прижата ткань с приторно-сладковатым ароматом. Запах ударил ей в нос и неприятно обжег ноздри.
Лидия впилась ногтями в руку незнакомца. Нельзя дышать. Ни в коем случае не дышать. Но тотчас ее охватил сильный кашель, и Лидия вновь вдохнула резкий запах. Она попыталась высвободиться, но наткнулась на чье-то туловище, которое преграждало ей путь. Лидия задыхалась. Окружающие звуки становились все глуше. Она резко отдернула локоть назад, однако мышцы почти не повиновались ей и стали вялыми, как тряпки. Лидия почувствовала, что падает. Да, земля стремительно приближалась. Какое-то мгновение было больно, но вдруг она почувствовала, как что-то похожее на губку прижалось к ее щеке. Рядом с ней мелькали неясные тени чьих-то ног. Лидия закрыла глаза. Ей было страшно, но она так устала, чтобы беспокоиться об этом.
Весь мир кружился вокруг, словно она каталась на карусели. Все растворилось, превращаясь в яркие цветные полосы, которые удлинялись, как растягивающийся каучук, пока ее кто-то поднимал. Ее конечности подгибались, мешая двигаться, тяжелые и онемевшие, словно чужие. Перед глазами Лидии промелькнуло лицо Санберна, похожее на отражение в воде, покрытой рябью. Он говорил что-то, однако она не понимала этих слов. Голос его то слышался, то пропадал, как звук на испорченном фонографе.
Она была в руках Джеймса. Осознание этого постепенно утвердилось в ней. Джеймс нес ее на руках. Лидия прижалась щекой к его плечу, и темнота раскрылась перед ней подобно бутону черной розы. Хотя языку цветов нельзя слишком доверять.
Нести Лидию на руках было очень легко, словно маленького ребенка. Джеймс не хотел отвечать на расспросы полицейских, он торопился доставить ее домой. В кои веки ему пригодилось, что он был аристократом. Когда-то Джеймс отказался от титула, чем заслужил лишь презрительную усмешку отца. И вот теперь, уже через каких-то десять минут, полицейские учтиво кланялись и шаркали ногами перед ним. Они согласились допросить Санберна позднее, в его доме.
В экипаже Лидия почти не шевелилась. Только изредка стонала, пытаясь что-то сказать. Санберн расслышал, как она шепчет его имя. Скорее всего это ему не почудилось.
Он поглаживал ее по щеке, пока не убедился, что она теплеет. Он немного успокоился и выглянул в окно. День выдался дождливым, но в эту минуту из облаков выглянуло солнце. В его лучах виднелся косой дождик, падавший россыпями маленьких бриллиантиков на черные ветви деревьев, усыпанные розоватыми почками. Наконец-то весна вспомнила и про Лондон.
Санберн уверял, что алкоголь никак не влияет на него, но это была неправда. Когда он пошел по платформе, ноги не очень слушались его. Впрочем, на него могли повлиять и другие причины: ранний подъем, общая усталость и разбитость во всем теле. В любом случае Джеймс не искал для себя оправданий. Противное жжение в груди вынуждало его учащенно дышать. Если бы он выпил немного больше, возможно, ему не удалось бы справиться с теми людьми.
Лидия зашевелилась в его объятиях. Пальцы Джеймса, придерживавшие ее за голову, напряглись. «Больше такого не должно случиться». Более предусмотрительный человек проводил бы Лидию прямо до ее дома на Уилтон-Креснт, понимая, что появление молодой женщины в его компании где-либо еще вызвало бы в обществе ненужные пересуды. Но он не был правильным человеком.
Глаза Лидии распахнулись. Она уставилась на Джеймса необычно сузившимися зрачками. Непонятно, узнала ли она его. Впрочем, в эту минуту и сам Джеймс не был уверен, узнал бы он себя или нет. Сейчас он казался чужим самому себе.
— Я здесь, — прошептал Санберн. — С вами все хорошо.
Это было слишком бесхитростное утверждение. Но Джеймс считал, что пока этого достаточно.
Ресницы Лидии захлопали, она спокойно вздохнула, и её глаза вновь закрылись.
Глава 14
Лидия медленно пробуждалась от звука, который поначалу ей казался похожим на отдаленные раскаты грома. Затем сознание ее прояснилось и чувства обострились настолько, что она распознала звуки игры на фортепиано. Кто-то настойчиво ударял по низким октавам. От этого звука у нее даже заболела голова. Лидия сделала глубокий вдох и почувствовала боль в животе. Когда же она открыла глаза, то увидела, что лежит в незнакомой комнате на кровати с пологом. Она с усилием приподнялась.
