Морленд откашлялся. После долгого молчания он заявил:
— Я не обязан давать тебе объяснения.
Вот так, как правило, и заканчивались их разговоры. Отец всегда стремился подчеркнуть свою власть, делая это с удручающим упорством.
— Я никогда не просил у тебя ничего, — мрачно продолжил Джеймс. — Однако ты мог все-таки поставить меня в известность. Вместо этого ты предоставил мне жить в неведении, воображая самое худшее в отношении Стеллы.
От злости у Морленда раздулись ноздри.
— Ты глупец, — бросил он. — Неужели ты думаешь, что я мог доверять тебе? Человеку, который сознательно губит всю свою жизнь…
— Да, — прервал его Джеймс. — Я так и делал. Тут ты не ошибся. Более того, я посвятил этому все свое время, убеждая себя, что поступаю так из-за Стеллы. Я думал, что своим поведением заставлю тебя пожалеть и о твоем отношении, и о твоем бездействии. Заставлю признать, что ты скверно вел себя с нами обоими. Но в конце концов я убедился, что был не прав. Как бы ни складывались наши отношения, я люблю тебя, отец, несмотря ни на что.
Морленд сидел, застыв в оцепенении.
— Ты сейчас какую-то новую игру затеваешь?
— Вовсе нет. — Джеймс долго вглядывался в лицо отца. — Я устал от нашего противостояния. Слишком это все по-детски. Я хочу покончить с этим.
Только теперь Морленд позволил себе выдохнуть воздух.
— Если бы можно было повернуть время вспять, — хрипло выдавил он. — Я бы отказал Боуленду в его сватовстве. Но что бы произошло потом? Я тогда ничего не мог изменить, Джеймс. Ни ты, ни я не могли повлиять на нее. Она была упрямая, безрассудная, ее так и притягивало ко всяким неприятностям. Стелла сама для себя представляла главную угрозу. Поэтому теперь она должна оставаться в Кенхерсте. И тебе не следует убеждать ее в обратном.
— Я уже сказал, что не намерен этого делать. Однако мне кое-что нужно от тебя. Вне зависимости от твоего ответа я решил не беспокоить больше сестру. Что касается моей просьбы, пожалуй, можно сказать, что я прошу благословения у тебя.
Морленд удовлетворенно проворчал:
— Вот это совсем другое дело. Чего ты хочешь от меня?
— Возникли новые обстоятельства. Мне нужно, чтобы… — Боже, все укоренившиеся в нем рефлексы пришли в ужас от одной мысли, что ему придется произнести слово «нужно» перед отцом. Он тяжело вздохнул. — Мне нужно, чтобы ты помог мне завоевать сердце той женщины, на которой я хочу жениться.
Лидия никогда не думала, что обман можно считать проявлением благородства в любви. За ужином собрались все ее родственники: Джордж и Софи, Антония с мистером Паджетом и папа. Отец старался не встречаться с ней взглядом. Тем не менее еще утром он появился в комнатах Лидии, чтобы сообщить, запинаясь, о честном выполнении Эшмором данных ему обещаний. Лидия за столом молчала и только приветливо всем улыбалась. Антония буквально светилась от радости и счастья под нежными взглядами своего жениха. Из-за присутствия Паджета Джордж также старался демонстрировать свои лучшие качества. В нем вновь расцвели остроумие и галантность, которые когда-то пленили Лидию. В хорошем расположении духа была и Софи, которая получала явное удовольствие от внимания отца. Лидии даже стало немного грустно при виде улыбок сестры, ее разрумянившихся щек и легкомысленных шуточек. Казалось, что Софи давно мечтала завладеть вниманием отца и была готова ради этого на многое.
Теперь у нее на душе было спокойно. Даже когда за ужином отец стал откровенно лгать о том, как провел сегодняшний день. Он ни словом не обмолвился о допросе, через который прошел. На его лице не было и тени стыда, когда он рассказывал о делах, связанных с раскопками, о своих дружеских отношениях с коллегами в Каире.
Джеймс говорил, что она простит отца, даже если не сможет по-прежнему любить и уважать его. Однако Лидия сомневалась, что когда-нибудь сумеет принудить себя к этому.
Разговор за столом перешел на обсуждение медового месяца младшей сестры. Мистер Паджет предложил Грецию или Италию, против чего Антония явно не возражала.
— Ну а потом, — смеясь, фантазировала она, — меня так испортит тамошний климат, что я и вовсе откажусь возвращаться в нашу старую холодную Англию!
— И все же придется это сделать, — вступил в разговор мистер Паджет, кладя руку на ладонь Антонии. — Ведь нашего возвращения будет ждать твоя сестра. — Он перевел взгляд на Лидию. — Вы же будете жить с нами, мисс Бойс, не так ли? Мне кажется, что леди Сазертон не настолько эгоистична, чтобы и далее удерживать вас возле себя.
Антония улыбнулась и другой рукой накрыла ладонь жениха.
— Ты ведь обещала, — напомнила она Лидии. — Я не нарушила своего обещания, значит, и ты должна выполнить свое.
Невозможно было не поддаться обаянию младшей сестры. Сомневаться в ее искренности Лидия не могла даже в эту минуту. Радуясь за Антонию, Лидия вдруг почувствовала, как в ее собственной душе начало что-то оттаивать. Это ощущение было едва уловимым, но его хватало, чтобы напомнить о чем-то пока неосуществившемся, но уже согревающем ей душу.
— Ладно, посмотрим, — ласковым тоном ответила она. — Но в любом случае спасибо за это предложение.
— Мне тоже хотелось кое-что сказать, — вмешалась в разговор Софи. — Почему это меня не поставили в известность о вашем уговоре? Допустим… — Она сделала небольшую паузу, так как в эту минуту вошел дворецкий и что-то прошептал, склонившись к уху Джорджа. — Я вовсе не хочу отпускать сестру.
Джордж поднял голову.
— Лидия, — обратился он к ней. — К вам посетитель.
— В такой час? — удивленно нахмурилась Софи. — Как странно. Скажите, что мы уже никого не принимаем.
Дворецкий помедлил.
— Видите ли, я бы так и поступил. Но пришел лорд Морленд.
— Морленд? С чего бы вдруг?
Лидию внезапно охватил такой страх, которого она не переживала за всю свою жизнь. Неужели что- то случилось с Джеймсом? Она стремительно поднялась со стула.
— Пожалуйста, извините меня, — бросила она и сходу и выбежала из комнаты.
В дверях своей гостиной Лидия резко остановилась, дрожа всем телом.
— Милорд, с Джеймсом все в порядке?
Ожидавший ее граф Морленд повернулся к Лидии. На его лице была едва заметная мрачная улыбка.
— Ваше удивление сродни моему, — сухо заметил он. — Если бы дней десять назад мне кто-то предсказал, что я стану посланником Джеймса, я бы такого человека назвал величайшим глупцом на свете и спустил с лестницы.
Посланник. В этом слове не было ничего пугающего, что подтвердило бы ее худшие опасения. Лидия в замешательстве вошла в комнату. В гостиной находился только один граф.
— Он не пришел с вами? — нерешительно спросила она.
Морленд хмыкнул:
— В этом не было бы никакого смысла, не так ли? Поэтому, конечно, сам он не явился. Он попросил меня поговорить с вами от его имени. Я так понимаю, что он не обращался ни к вашему отцу, ни к лорду Сазертону. Поэтому я должен признать, что рассматриваю просьбу Джеймса как нечто безрассудное. Если и вы находите ее неуместной, я готов тотчас же откланяться.
Лидия не верила своим ушам. Как могло вообще произойти такое, чтобы он направил к ней своего отца? Чтобы Джеймс послал к ней Морленда?
И тут она осознала, что происходит. Понимание пришло к ней так быстро и отчетливо, что Лидия почти
